— Ну же, Гастингс. Это чудо, что я наткнулся на тебя. Сколько прошло… год? Да, один или два года с тех пор, как я видел тебя в последний раз. Только не говори мне, что ты намеренно избегаешь меня. — Его тон шутливый, но я вижу скрытую угрозу. Мартину нравится следить за всеми, и, похоже, это касается и меня.

— Я приложу все усилия, — произношу я, надеясь, что этот ответ будет лучше.

— Ты должен как-нибудь заглянуть ко мне домой, познакомиться с моей дочерью. Ты ведь не женат, верно? — продолжает он, и я сохраняю свое выражение лица.

— Верно, — отвечаю я, стиснув зубы. Мне не нравится, к чему он клонит.

— Чудесно. Думаю, тебе понравилась бы моя дочь. Миниатюрное маленькое создание и под моей защитой. Из нее получилась бы идеальная домохозяйка. — Он хвалит ее достоинства, и мне приходится подавить желание закатить глаза. Кто-нибудь сказал ему, что мы больше не в 50-х годах? — Да, — продолжает он, оглядывая меня с ног до головы. — Думаю, вы двое отлично подошли бы друг другу.

— А сколько лет вашей дочери? — Я пытаюсь немного сменить тему разговора, не желая, чтобы в следующую секунду он объявил меня своим зятем.

Он делает паузу, прищурив глаза, как будто пытается вспомнить.

— Ей только что исполнилось девятнадцать. Она созрела для отношений. — Он многозначительно приподнимает бровь, глядя на меня, и меня чуть не тошнит. Девятнадцать? Она слишком молода для меня — между нами разница почти десять лет.

Я заставляю себя улыбнуться и пытаюсь направить разговор в другое русло. Последнее, чего я хочу, — это чтобы Мартин предложил мне свою едва совершеннолетнюю дочь. Но глядя на его аморальную задницу, думаю, мне следовало ожидать, что он попытается продать своего собственного ребенка. Мне вдруг становится жаль девушку и то, что ее ждет.