Я всю жизнь отвергала блеск и гламур элиты.

За одну безрассудную ночь они сделали мне напоминание, которое я старалась игнорировать, - что я могу быть побочной фигурой, но такие девушки, как Эйлин Янг, навсегда останутся в финале.

— Фэрроу, — раздался голос Даллас у меня за спиной. Я вывернула шею, наблюдая, как она направляется ко мне. — Подожди, пожалуйста.

Я вскочила на ноги, делая по две ступеньки за раз.

Я не хотела ждать. Я не хотела, чтобы она видела меня такой униженной, и уж точно не хотела слушать ее маленькую белую ложь, призванную поднять мне настроение.

Добравшись до своей комнаты, я закрыла за собой дверь и прижалась спиной к дереву. Я закрыла глаза и глубоко вдохнула.

Ты в порядке. Нельзя оплакивать то, что никогда не теряла. Он никогда не был твоим, Фэрроу.

Но он стал казаться моим.

Как будто прошлое, настоящее и будущее сговорились и принесли мне именно то, что мне было нужно, а потом передумали.

Я заставила себя открыть глаза, умоляя боль и унижение утихнуть с каждым мгновением.

И они ушли, сменившись шоком, когда я впервые осознала, где нахожусь - в гостевой комнате, которую обычно занимала.

Моя комната.

Я поднесла кончики пальцев к губам.

— О, Зак.

Подарки протирали каждый дюйм комнаты. Каждый угол. Каждый предмет мебели. Каждая ниточка ковра. Море шикарных коробок и пакетов. Все обернуто и перевязано золотой фольгой.

Он помнил.

Он помнил про мой день рождения.

Если только... это не была Ари?

Но это не могло быть так.

Ари не знала адреса Зака. И никому другому в этом мире не было до этого дела.

Вытирая глаза и нос, я подошла к горе коробок и взяла одну, разрывая обертку. Под блестящей бумагой материализовалась коробка Chanel.

Я открыла ее и обнаружила пару кроссовок. Белые из телячьей кожи с фирменным логотипом, вышитым черным цветом. Мои брови сомкнулись.

Я взяла другую коробку и открыла ее.

Кроссовки Tory Burch. Верблюжьего цвета.

Еще одна коробка - на этот раз Prada.

Серебристый Golden Goose.

Розовые кроссовки Balenciaga.

Низкие кроссовки Burberry.

Высокие ботинки Dior.

Обувь для фехтования от Louboutin.

Он заполнил мою комнату всеми возможными дизайнерскими туфлями - удобными, такими, которые я действительно буду носить.

Это было мило, заботливо и ужасно раздражало. Потому что сейчас, как никогда раньше, я не хотела чувствовать себя благотворительной жертвой.

Каждая коробка насмехалась надо мной, напоминая о пропасти между нами. О том, какой бедной я была по сравнению с ним. О рваной туфельке, которую я оставила в день бала.

Может, я и Золушка, но Закари Сан - не мой прекрасный принц.

Без лишних слов я начала собирать коробки с обувью и выбрасывать их в окно.

Закари Сан мог купить себе дорогу в большинство мест.

Но не в мое сердце.