24

Кайл

Четыре часа. Вайолет уже четыре часа гуляет с Оуэном. О чем, черт возьми, они могут говорить так долго?

Разве что они вообще не разговаривают.

Я думаю о том сексуальном красном платье, в котором она уходила сегодня вечером, о каблуках, которые делали ее ноги такими длинными и аппетитными, о том, что она явно потратила много времени на прическу и макияж. Она выглядела как грех, и ни один мужчина не смог бы устоять перед ней, и уж тем более какой-нибудь двадцатилетний парень, который и понятия не имеет, как ему повезло.

Желчь поднимается у меня в горле. Я поднимаюсь с кресла, отбрасывая в сторону книгу, которую пытался читать с тех пор, как она ушла, и шагаю по истертым половицам.

Не могли же они переспать?

Не тогда, когда менее двадцати четырех часов назад ее рот был прижат к моему, ее руки лежали на моей заднице, и она почти кончила в моих объятиях...

Странный коктейль из возбуждения и ярости захлестывает мою кровь, и я останавливаюсь у окна, выглядывая на темную улицу. Когда они уходили, было светло, а сейчас - кромешная тьма. Почему они так долго?

— Черт побери, — бормочу я про себя. — Возьми себя в руки.

Боже, надеюсь, она в безопасности. Я полагал, что Оуэн на самом деле неплохой парень. Немного блестящий и отполированный, но некоторым женщинам это нравится. По крайней мере, он заботится о сохранении исторических зданий, это я ему доверяю, но достаточно ли он хорош для Вайолет? Сможет ли он позаботиться о ней так, как ей нужно? С таким вспыльчивым характером и умным ртом она, конечно, снесет его бульдозером еще до того, как он поймет, что происходит.

Нет, ей нужен настоящий мужчина. Кто-то, кто достаточно силен как физически, как в тот раз, когда я поймал ее, когда она упала с лестницы, так и морально, чтобы соответствовать ее быстрому уму, справляться с ее острыми замечаниями и пробуждать ее игривую сторону. Ей нужен мужчина, который знает, как поклоняться такой женщине, как она, знает, как правильно прикасаться к ее совершенному телу и сделать так, чтобы она больше никогда не испытывала потребности искать удовольствия или комфорта в другом месте.

Я отворачиваюсь от окна и опускаюсь в кресло, небрежно потирая рукой бороду. Готов поспорить, этот парень даже не смог отрастить бороду, он так чертовски молод.

Как она.

Черт.

Опустив голову на руки, я делаю долгий, спокойный вдох. Господи, что со мной случилось? Вчера вечером я сказал Вай пойти на свидание с Оуэном. Я сказал ей, что между нами ничего не может быть, и практически толкнул ее в его объятия. А теперь я мечусь по квартире, как собственник, убитый одной мыслью о том, что он к ней прикоснется.

Но дело не только в этом. Я продолжаю представлять себе худшие сценарии в жестоких, ярких деталях. Что, если дело не в том, что они переспали, а в том, что случилось что-то ужасное? У меня сводит живот, когда я представляю ее где-то одну, раненую или...

Входная дверь открывается, и я вскакиваю с кресла, облегчение волной накатывает на меня. Затем я понимаю, как чертовски жалко выгляжу, и падаю обратно в кресло, подхватывая книгу и открывая ее, когда Вайолет входит в комнату.

— О… — Она удивленно замирает в дверях, увидев меня. — Ты проснулся.

Я ворчу, не поднимая глаз от страницы. Это та самая страница, которую я перечитываю снова и снова с тех пор, как она ушла, четыре часа назад. Я не могу вспомнить ни одной фразы.

Она кладет ключи и сумку на стул рядом со мной, а затем замирает, позволяя напряжению заполнить пространство между нами. Она ждет, что я спрошу, как все прошло, и я не собираюсь отнекиваться. Чем меньше я ей сейчас скажу, тем лучше. Я провел последние несколько часов, переживая из-за того, что она ходит на свидание с кем-то своего возраста, прекрасно понимая, что это именно то, что должно происходить.

Потому что я не могу встречаться с дочерью своего лучшего друга. Это было бы просто ужасно.

Я позволил своим легким медленно сдуться. Теперь, когда она здесь, передо мной, целая и невредимая, я чувствую, что успокаиваюсь. Я беспокоился только о том, чтобы она была в безопасности, вот и все. Она гуляла с незнакомцем в городе, и с ней могло случиться что угодно. Это немного выводило меня из себя, но теперь я вижу, что с ней все в порядке. Это была не более чем забота о ее благополучии.

Она складывает руки и выпячивает бедро, глядя на меня сверху вниз. Я старательно изучаю свою книгу, пытаясь разобрать слова, в то время как ее взгляд упирается мне в макушку. Ее нога начинает постукивать по полу рядом со мной.

О, она хороша.

Вздохнув, я откладываю книгу в сторону. — Как все прошло?

Удовлетворение промелькнуло на ее губах. — Все было хорошо.

Отлично. Разговор окончен.

Я киваю и снова тянусь за книгой, когда она добавляет: — Он меня поцеловал.

Я крепко сжимаю обложку. Хорошо, что она в твердом переплете. — Поцеловал?

Конечно, поцеловал. Это было свидание. И она великолепна. Он имел полное право поцеловать ее.

В отличие от меня.

Я загибаю корешок книги и смотрю вниз, но теперь я даже не могу разобрать слова. Они просто расплываются черными пятнами по странице.

Он поцеловал ее. Она поцеловала кого-то другого сегодня вечером. Мне становится тесно в груди и жарко от ревности. В этот момент меня даже не волнует, что она дочь моего друга, настолько я поглощен этим больным чувством внутри.

Я не хочу, чтобы она целовалась с кем-то еще.

Так много заботы о ее безопасности.

— Да, — отвечает она, не двигаясь с места рядом со мной. — Он действительно пригласил меня к себе...

— Он что?

Я захлопываю книгу и в шоке поднимаю голову.

— На первом свидании?

Вот маленькая дрянь. Я знал, что он - плохая новость, просто знал.

Ее глаза озорно блестят, и я понимаю, что именно она делает. Она приманивает меня. Она хочет, чтобы я разозлился. Она хочет, чтобы я сорвался и сказал ей, что я был неправ, что она не должна была встречаться с ним.

Что она должна быть со мной.

Но этого не произойдет. Как бы меня ни заводило ее подобное поведение - я не раз мечтал перегнуть ее через колено и показать, кто здесь хозяин, - я не могу этого сделать.

Просто не могу.

— Я думала об этом, — говорит она, наблюдая за мной.

— Не надо, Вайолет.

— Это ты сказал мне пойти с ним на свидание.

Я стискиваю зубы, поднимаясь со стула. — Ты знаешь, почему я сказал тебе это сделать.

Она смотрит на меня из-под ресниц.

Черт побери. Не поддавайся ей.

— И почему это было, еще раз?

Я качаю головой. Черт, как же она бесит.

— Ну.. — Она поднимает плечо, небрежно отводя взгляд. — Он снова пригласил меня на свидание. Думаю, я отвечу "да".

Мой желудок опускается. — Ты не можешь быть серьезной.

— Почему нет? У меня нет причин отказывать.

Я сжимаю челюсть и смотрю на нее. От одной мысли о том, что она проведет еще один вечер или, черт возьми, ночь с этой жирной крысой, у меня мурашки по коже.

— Если только ты не назовешь мне причину, — добавляет она, поднимая взгляд, чтобы бросить мне вызов.

Боже, я люблю ее такой. Такая грубая, умная и не желающая ничего, кроме того, чтобы я преподал ей урок.

— Я не могу, — выдавливаю я из себя, используя последние запасы самообладания.

Она нетерпеливо хмыкает и смотрит на меня. Она впивается зубами в нижнюю губу, и мой взгляд фиксируется на ней - пухлой, розовой, влажной. Я вспоминаю, как она чувствовалась прошлой ночью в саду: ее зубы впиваются в мою шею, ее тело мягко и податливо прижимается ко мне, ее глаза темные и нуждающиеся, умоляющие меня дать ей больше.

А что, если бы я дал? Что, если бы я привел ее домой и поддался тому, чего мы оба так явно хотим? У меня возникает внезапный и яркий образ: она подо мной, волосы разметались по подушке, руки прижаты к голове, ее милое личико искажено в экстазе, когда я довожу ее до предела.

Черт.

Оуэн ни за что не станет тем, кто сделает это с ней.

Вайолет вздыхает, отворачивается и направляется в прихожую.

— Наверное, пойду напишу Оуэну о нашем следующем свидании, — говорит она через плечо.

Я выхожу из комнаты вслед за ней. — Нет. Не пойдешь.

Она останавливается возле лестницы и оглядывается на меня.

Господи. Что я делаю?

Но я не могу остановить себя.

— Ты больше не будешь с ним встречаться.

Ее брови выжидательно поднимаются. — И почему же?

— Ты знаешь почему.

Она торжествующе кивает, ее рот самодовольно кривится. Черт, она сейчас такая наглая, и я не могу больше терпеть это ни секунды.

— Иди сюда, Вайолет.

Она делает шаг в мою сторону, но я слишком нетерпелив после того, как ждал ее весь вечер. Я пересекаю прихожую и притягиваю ее к себе, прижимаясь к ее рту. Она прижимается ко мне и стонет, когда я раздвигаю ее губы и наши языки сталкиваются. На вкус она как вино, пахнет сладкой ванилью, а в моих объятиях чувствуется как в раю. Мои руки путаются в ее кудрях, и мы долго, отчаянно целуемся, а потом я с тихим рыком отстраняюсь.

Я не должен этого делать. В голове мелькает лицо Рича, и я провожу рукой по волосам. Если бы он узнал, он бы убил меня. Он убьет меня, черт возьми.

Я бросаю взгляд на Вайолет, колеблясь. Еще не поздно положить этому конец. Я должен сделать это сейчас, пока все еще не началось.

Но правда в том, что все началось в тот момент, когда я встретил ее в "У Джо". Это началось в тот момент, когда она улыбнулась мне, когда я услышал ее смех. В данный момент это бегущий грузовой поезд, и я ничего не могу сделать, чтобы остановить его.

Я отгоняю мысли о своей лучшей подруге, напоминая себе, как больно было смотреть на то, как она уходила с Оуэном сегодня вечером. Как сильно меня убила мысль о том, что она может уйти с ним, а не вернуться ко мне домой. Я мгновенно нахмурился, а Вайолет наморщила лоб.

— Ты злишься, — бормочет она, и в этот момент я чувствую, что смягчаюсь. Она может быть такой заводилой, что легко забыть, что у нее есть уязвимая сторона. Я думаю о том, как она рассказала мне, что в тот раз у нее был приступ паники на уроке. Я думаю о том, как она заботилась обо мне, когда ударила меня своим телефоном. У нее определенно есть мягкая сторона, и это делает меня слабым ради нее.