Тридцать четвертая глава

Лекс

Маленькая голубая коробочка стоит на моей тумбочке, постоянно напоминая о ней, мучая меня, когда я сижу в своем гостиничном номере и просто смотрю на нее.

У меня ушло почти все вчерашнее утро на то, чтобы потянуть за ниточки в Tiffany's, чтобы получить бриллианты, инкрустированные в кулон. Слава моим гребаным счастливым звездам, менеджер знает, кто я, так что после того, как куча денег была отправлена в их сторону, кулон был доставлен вручную в мой номер. Я знаю, что это много значит для нее. Когда я спросил ее о татуировке, она отмахнулась от нее в типичной для Шарлотты манере.

Когда, блядь, она откроется мне?

Мы сидим в укромном уголке ресторана. Комната украшена изумрудными воздушными шарами - идея Адрианы, конечно же. Я стою рядом с Элайджей, пока он рассказывает мне о новой работе, которую он начинает в Бруклине.

— Я буду вести уроки рисования для молодежи в YMCA. Это будет хорошая перемена.

— Звучит неплохо. Но как ты себя чувствуешь? Ты уверен, что готов к этому?

Элайджа - самый близкий мне человек, как брат, поэтому мое беспокойство не лишено оснований. Его рак напугал нашу семью, и мы никак не могли его потерять. К счастью, в известной женевской клинике реабилитации онкологических больных была вакансия для него, и еще большее счастье, что один из моих клиентов знал владельца, так что мне оставалось только взмахнуть AMEX, и у них внезапно появилась вакансия. Мне было наплевать на деньги, нам просто нужно было, чтобы он жил. Он хорошо поправился, но я знаю, что ему все еще нужно быть полегче.

— Намного лучше. Ты ведь знаешь, что я обязан тебе жизнью?

— Как насчет того, чтобы ты просто позаботился о моей сестре и сделал так, чтобы она меньше меня раздражала, и мы будем считать, что мы в расчете?

— Договорились! Но, эй, ты же знаешь Адриану. Я могу только пообещать, что постараюсь, — Элайджа смеется.

Мы болтаем между собой, пока не заходит Джулиан. Никки вцепилась в него, схватила его за руку и ведет себя как влюбленный подросток. Какого хрена? Значит, с ним она ведет себя хорошо, а со мной обращается как с отбросом земли. Он ходит вокруг, приветствуя всех, оставляя меня напоследок.

— Эдвардс. Не думал, что увижу тебя здесь, — он пожимает мне руку. Тупой урод.

— Ну, она моя подруга, и меня пригласили.

Адриана затихает, объявляя, что Шарлотта прибыла. Мы закрываем занавес и приглушаем свет. Когда мы кричим «сюрприз», ее лицо бесценно. Она видит меня, потом смотрит на Джулиана. Я знаю, что она в панике. Хорошо, думаю я. Может, теперь она избавится от него. Она выглядит так чертовски сексуально в своем облегающем черном платье с этими сексуальными каблуками. Я хочу, чтобы ее ноги обвились вокруг меня, и я хочу почувствовать вкус ее сладкой киски на своих губах.

Но вместо этого я получаю очень непривлекательные объятия.

Я поздравляю ее с днем рождения, а затем делаю замечание по поводу ее платья. Я знаю, какой эффект я на нее произвожу. Это, блядь, так очевидно. Но это не мешает ей сидеть рядом с этим ублюдком. Что, блядь, я могу сделать? Меня до глубины души раздражает, что он держит свою гребаную руку на ней, как будто она его собственность. Недолго осталось, приятель. Наслаждайся моментом своей славы, потому что скоро ты вернешься на сцену знакомств, желая оказаться на моем месте.

Группа рассказывает истории о том, как они познакомились с Шарлоттой. Кажется, каждый за этим столом что-то значит для Шарлотты, даже этот ублюдок. Я стараюсь быть взрослой. Ладно, это гребаная ложь. Я готов накинуться на него, поэтому я делаю единственное, что могу - флиртую с маленькой блондинкой рядом со мной. Я смеюсь, делая вид, что увлечен ее рассказом о поездке в Канкун. Так очевидно, что она польщена моим вниманием, постоянно прижимает свои сиськи друг к другу, чтобы показать мне свое несуществующее декольте.

Шарлотта становится все более ревнивой, и когда она решает, что месть - это то, что нужно, и наклоняется к нему, я, блядь, ухожу. Может, я и повредил туалетную кабинку в ванной, пнув ее, но, черт возьми, она точно знает, как нажать на мои кнопки. Конечно, она понимает, что у меня проблемы с управлением гневом. Успокоив себя, насколько это возможно, я выбегаю из туалета и сталкиваюсь с Шарлоттой.

Она спрашивает, в чем моя проблема. Я предупреждаю ее, но она не хочет слушать. У меня нет выбора. Она мне нужна. Прошло слишком много времени. Вкус ее губ кажется мне раем на земле. Ее кожа манит меня, ее запах сводит с ума. Это еще больше разжигает мою зависимость, и я не могу сдерживаться.

Я знаю, что мы трахаемся в туалете ресторана, но я никогда не хотел ее так сильно, частично виня в этом платье. Шарлотта заставляет меня чувствовать то, чего я не чувствовал ни к одной другой женщине, и, блядь, то, как она берет мой член глубоко в рот - я готов взорваться прямо тогда и там. Черт возьми, у девушки есть навыки.

Она смотрит на меня сквозь ресницы, в ее глазах чистая похоть. От этого зрелища я теряю дар речи, но мне нужно больше. Поэтому я хватаю Шарлотту и жестко трахаю ее, прижав к двери. Я сдерживался столько, сколько мог, то есть до тех пор, пока она не сказала, что я принадлежу ей.

Она принадлежит мне.

Она сказала это из своих уст.

Первое, что приходит на ум, это то, что я должен кончить в ее киску прямо сейчас. Когда волны интенсивности спадают, ее слова эхом отдаются в моем сознании, и мне нравится то, что я услышал. Нет, мне нравится то, что я услышал, пока она не делает полный разворот на месте и не забирает все обратно.

Мы ссоримся из-за всего. Каждый раз, когда мы трахаемся, мы спорим после этого, заставляя меня хотеть ее еще больше. Я пытаюсь очистить свою голову. Я никак не могу уйти с новым стояком.

Я возвращаюсь к столу и избегаю смотреть ей в глаза. Желая, чтобы наша ссора закончилась, - порочный круг, в котором мы постоянно оказываемся, - я сижу и болтаю с Рокки о спорте. На самом деле он оказывается довольно приятным парнем, но жаль, что его жена - заносчивая стерва. Адриана прерывает нас, пихая передо мной книгу караоке.

— Давай, Лекс, только одну песню, — умоляет она.

— Ты же знаешь, я не пою перед толпой.

— Перестань быть дураком. Ты знаешь, что у тебя чертовски классный голос. Просто сделай это.

— Я никогда не говорил, что у меня его нет. Я просто не хочу петь перед толпой. Ты же знаешь, это не мое.

Эрик объявляет, что наступило время подарков, слава Богу, поэтому Адриана на время отвлекается. Я должен признать, что Шарлотта получила несколько удивительных подарков. Каблуки снова не помогли моей одержимости ее ногами. Когда Никки подарила ей все это извращенное дерьмо, я не мог не послать ей сообщение. Я знаю, что она избегает меня, в смысле, Господи, она только что имела меня в рот, а потом я трахал ее, пока она не кончила. У нее, наверное, до сих пор моя сперма капает из ее киски. Блядь, если это не возбудит все снова. Я пользуюсь возможностью потереть свой член, пока она наклоняется, чтобы взять свой телефон. Я знаю, что она видела, она не могла вернуться обратно более раскрасневшейся. Я отворачиваюсь, не в силах скрыть ухмылку на своем лице.

— Пора открыть твой подарок от Лекса, — с нетерпением говорит Адриана.

Шарлотта выглядит встревоженной. Я подхожу к ней и поздравляю с днем рождения. Когда я протягиваю ей коробку, она медленно берет ее у меня. Я хочу, чтобы она знала, как много она для меня значит, и что я хочу найти способ исцелить нас. Я внимательно наблюдаю за тем, как она достает из коробки кулон с фениксом и ожерелье.

Она держит их в руках, и если присмотреться, то можно увидеть, как дрожат ее руки. Шарлотта благодарит меня, затем встает и обнимает меня, очень крепко. Я ошеломлен тем, как долго она держится. Я знаю, что эта птица символизирует что-то важное в ее жизни. Я погуглил значение. Возрождение, новые начинания. Она сделала татуировку после того, как я ее бросил? Я хочу спросить, но если я снова надавлю, есть шанс, что я потеряю ее, или она убежит в объятия красавчика рядом с ней.

Я беру кулон из ее руки и делаю движение, чтобы она повернулась, пока я застегиваю замок. Феникс идеально сидит на ее груди. Ее сердце бьется быстро, я вижу, как поднимается и опускается ее грудь.

Вечеринка продолжается, и несколько раз я застаю Шарлотту в оцепенении за прикосновением к фениксу. Только спустя некоторое время Джулиан встает и уходит. Она следует за ним, но я не злюсь, как в прошлый раз. Он выглядит взбешенным и, возможно, немного побежденным. Так было со времен истории из комиксов. Надо быть самым тупым идиотом, чтобы не понять, что между нами что-то происходит. Я имею в виду, я трахал ее в ванной. Она пахнет моим членом. Какие еще доказательства ему нужны?

А пока у меня есть идея. Она не будет говорить, а значит, не будет слушать, но музыка значит больше. Я найду в себе мужество спеть, несмотря на нервы, когда буду делать это перед толпой.

— Отлично, Лекс, — визжит Адриана, когда я ей говорю, — Какую песню?

Я не отвечаю ей. Вместо этого я встаю, иду к сцене и разговариваю с руководителем группы. Я спрашиваю его, могу ли я взять их пианино. Шарлотта сидит за столом, выражение ее лица растерянное. Я не знаю, что произошло снаружи, но время пришло.

Я сажусь за пианино и делаю глубокий вдох. Я кладу пальцы на клавиши, свет приглушается, и мое сердце несется со скоростью тысяча миль в минуту. Толпа громко аплодирует, и каким-то образом, где-то, я нахожу свой голос.

Слова льются свободно, как и мои пальцы по клавишам. Я знаю, что она должна была знать эту песню, мой взгляд фокусируется на ней, когда я пою, а она сидит там, не двигаясь. Я хочу, чтобы она знала, что я чувствую, как мне больно, как я сожалею, что оставил ее, и что это всегда была и будет она.

Толпа разражается ревом и свистом. Я встаю и спускаюсь по лестнице. По пути к нашему столику меня останавливают несколько пум, что Рокки не может не прокомментировать.