Он нежно целует меня, бормоча:

— М-м-м... мне понравилось... мне нравится трахать тебя... мне нравится, когда ты мне это говоришь…

— Мне нравится, что ты этого хочешь, — шепчу я в ответ. Сложно подобрать слова, чтобы выразить, как прекрасно себя чувствую, когда он хочет меня так искренне и так первобытно; когда ему нужно, чтобы я открылась, сказала ему, и чтобы он отдался мне. Я чувствую себя наполненной. Наполненной им. Полной собственной силы и удовольствия.

Но теперь мы должны отпустить друг друга. Он выскальзывает из объятий моей киски.

Я вытираю свои соки. Логан выбрасывает презерватив. Мы приводим в порядок одежду и готовимся вернуться в реальный мир. Но я цепляюсь за сладкий чувственный мир, который мы создали.

Тот, кто стучал, уже не ждет, вероятно, и отправился в туалет на другом этаже. Мы выходим, и нас замечает лишь одна пожилая женщина, ее изогнутая бровь и поджатые губы — единственный признак подозрения. Мы склоняемся друг к другу, делясь сексуальным секретом. Я вся свечусь, это чувствуется. Рука Логана собственнически скользит по моим плечам, и мы продолжаем подниматься по пандусу, на котором висят несколько полотен Пикассо.

Я с Логаном идем так, словно уже много лет вместе. Какое же это облегчение — просто быть вместе, на виду и ничего не скрывая. Это показывает насколько напряженными были последние несколько месяцев.

— Приятно быть здесь с тобой.

— Ты про музейные перепихи?

— Не прятаться.

— Так может быть всегда, — говорит он.

Я останавливаюсь и поворачиваюсь к Логану.

— Что ты имеешь в виду?

Он пожимает плечами.

— Если мы будем жить здесь.

Мы? Здесь? У меня голова идет кругом. Логан никогда даже не намекал на что-то постоянное между нами.

— Эта картина Пикассо.... — Он подходит к стене, в то время как крошечная бомба, только что брошенная им, взрывается внутри меня.