Я оттолкнулась и встала, готовая ретироваться в свою спальню и открыть ноутбук. Но в тот момент, когда я оказалась на ногах, накатила новая волна тошноты, и вместо того, чтобы идти, я побежала в ванную, успев как раз вовремя, чтобы выблевать остатки своего завтрака и воду. Я думала, что после первого раунда там ничего не осталось.

Было ли это утреннее недомогание? Или беспокойство? Это был не первый раз, когда я доводила себя до эмоционального расстройства. Мои первые недели в Нью-Йорке прошли в состоянии постоянного раздражения.

Головные боли. Бессонница. Головокружение. Каждый день был борьбой. Каждый день я хотела все бросить. Но я держалась на чистом упрямстве. Я так сильно скучала по Тобиасу и дому, что это было невыносимо, но я продолжала упрямствовать. Продолжала идти. День за днем, пока сердечная боль не утихла. Пока слезы не прекратились.

Я пережила Нью-Йорк. И это тоже переживу.

— Привет. — Тобиас появился в дверях с моим стаканом воды в руке.

— Привет, — пробормотала я.

Он отставил стакан в сторону, затем достал из ящика мочалку и намочил ее в теплой воде в раковине.

— Спасибо. — Я взяла его у него, ожидая, что он оставит меня наедине с моими страданиями. Но он подошел ближе, заняв место позади меня. Затем эти чудесные руки начали водить кругами вдоль моей спины.

Рано или поздно мне придется научиться справляться с этим и всеми другими неприятностями беременности в одиночку. Но мне слишком нравились его прикосновения, чтобы выгнать его. Так что я прижалась к унитазу, меня стошнило еще дважды, а Тобиас держал меня за волосы, пока, наконец, мой желудок не опустел и не перестал бурлить.

— Я дам тебе минутку. — Тобиас встал, осторожно закрыв за собой дверь.

Я умылась и почистила зубы, а когда вышла на кухню, Тобиас достал коробку соленых крекеров.

— Это мне?

— Я сбегаю в город и куплю имбирного эля. Взять еще что-нибудь вкусненького?

— Яблочный соус (прим. ред.: яблочный соус — это пюре (не обязательно подаваемое как настоящий соус) из яблок).

— Хорошо. Скоро вернусь.

— Тобиас? — позвала я, когда он направился в холл.

Он остановился и обернулся.

— Да?

— Ты будешь хорошим отцом.

Он грустно улыбнулся мне, затем исчез в гараже. Его молчание звенело в доме. Я ожидала услышать «спасибо». Или «я надеюсь на это». Возможно, на самом деле я хотела, чтобы он сказал мне, что я буду хорошей мамой.

Но я давным-давно поняла, что Тобиас не всегда говорил мне то, что я хотела услышать.

Думаю, это не изменилось.