— Ты можешь звонить мне. Когда захочешь, звони мне.

— И ты тоже.

Никто из нас не стал бы делать такой звонок.

Первое прощание в Ларк-Коув было тяжелым. Это прощание на грани возможного. Я бы не смог уйти в третий раз. Телефонные звонки и текстовые сообщения только усложнили бы ситуацию.

— Береги себя, София Кендрик. — Я обхватил ее щеку, позволяя теплу от моей ладони согреть ее кожу. Затем я нежно поцеловал ее в губы, затем в висок.

Мой храм.

Отпустить ее было самым трудным, что я сделал за последние годы, но я опустил руку, повернулся и пошел к машине.

Я не оглядывался назад. В отражении тонированных стекол машины она помахала рукой. Она заплакала и прошептала:

— Прощай, Дакота Мэги.