Это была Пайпер. Она не была какой-то странной женщиной, которую я пригласил на первое свидание. Мы оба знали и понимали наши границы.

Мы были любовниками. Мы были соседями. Ничего больше. Когда наш вечер подойдёт к концу, она отправится к себе домой, а я останусь у себя.

— Как продвигается реконструкция? — спросил я.

— Хорошо. Они начали устанавливать стены, так что судя по всему мы наконец таки продвигаемся к финишной прямой.

— Работа?

— Тоже хорошо. — Улыбка тронула уголки её губ. — Это была лучшая неделя за долгое время.

— Расскажи мне об этом. — Судя по тому, как загорелось её лицо, я не хотел, чтобы она прекращала говорить.

— Я когда-нибудь говорила тебе, что мой брат — ветеран? — спросила она, и я покачал головой. — Оуэн пошёл в армию сразу после средней школы и прослужил около двенадцати лет. Ему было трудно вернуться домой после своего последнего дела. Близкий друг из его подразделения покончил с собой, и это повлияло на него.

— Мне жаль это слышать.

— Как и мне. Но сейчас ему гораздо лучше. Он нашёл работу в организации, которая помогает ветеранам, таким как его друг. Фонд Кендриков делает им пожертвования каждый год. И я вроде как полюбила заниматься этим — находить организации, подобные его, которые оказывают помощь ветеранам.

Глаза Пайпер горели всякий раз, когда она говорила о своей работе. Я так увлёкся ее лицом, что чуть не забыл о еде, оставленной на огне.

— Чёрт. Секунду. — Я поспешил к грилю и перевернул свиные отбивные, пока они не подгорели, затем вернулся на своё место и кивнул ей, чтобы она продолжала.

— Вскоре после того, как я переехала сюда, я нашла статью в газете Калиспелла об организации в Бозмене, которая помогает ветеранам. Их отвозят на недельную рыбалку и обучают навыку, который они могут использовать, чтобы обрести немного покоя. Сначала я была настроена скептически, но их показатели успеха невероятны. Отзывы некоторых участников просто феноменальны. Я рассказала об этом Логану, и сегодня мы выписали им чек на миллион долларов, чтобы финансировать их в течение следующих трёх лет.

— Хорошая работа.

Она покраснела.

— Спасибо. Возможно, это было лучшее пожертвование, которое мы сделали в этом году. Ну… точно, моим личным фаворитом. Если бы я не переехала в Монтану, я бы никогда о них не услышала. Мы с Логаном планируем съездить туда через неделю, чтобы лично вручить чек.

— В Бозмен?

— Да. — Она кивнула. — Там они находятся.

— Ха. Я, э-э... Я там вырос. — Это была первая деталь о моём прошлом, которой я когда-либо делился с кем-то в Ларк Коув.

Это признание на мгновение удивило меня, но я не пожалел, что поделился им.

Пайпер была по-настоящему хорошим человеком. В то время как я нашёл страсть в своей мебели, она поддерживала те дела, в которые верила больше всего. Я доверил ей несколько незначительных подробностей о своем прошлом.

— У тебя остался там кто-нибудь? — спросила она.

— Моя мама.

Если мама всё ещё жила там. Я не разговаривал с ней с тех пор, как покинул Бозмен три года назад. Она приняла его сторону, когда всё рухнуло, и я не мог простить ей этот выбор.

— Ты часто навещаешь её? — спросила Пайпер.

— Нет. — Мой тон был кротким, и я встал со стула, возвращаясь к грилю.

Сейчас мы ступали на опасную территорию. Пайпер не узнает ничего о моей семье. Я не поделюсь причиной, по которой покинул Бозмен. Ей не нужно было знать, что я отказался возвращаться, и что номер моей матери был заблокирован много лет назад.

Жизнь, которая у меня была в Бозмене, закончилась. Была мертва. Я похоронил её в одной могиле.

Я попробовал свиные отбивные, затем закрыл гриль, чтобы дать им ещё несколько минут. Но я не вернулся на свой стул. Я использовал физическую дистанцию, чтобы повторить, что дискуссия о моём прошлом окончена.

— Большая часть моей семьи в Нью-Йорке. — Она отхлебнула пива, поняв намёк забыть о моём прошлом. — Мои родители. Оуэн. Некоторые тёти и дяди. Они все считают, что Монтана — это дикая и необузданная глушь, где меня, скорее всего, съест медведь. Но я потихоньку убеждаю своих родителей приехать в гости этой осенью или зимой. Мне кажется, им здесь понравится.

— Ты выросла в Нью-Йорке?

— Родилась и выросла. Я училась в колледже в Колумбии. Выпустилась и устроилась на работу в Фонд Кендриков.

— Почему ты переехала? Из-за работы?

— Нет. — Она тупо уставилась на этикетку на своей бутылке пива. — Из-за развода.

И точно так же, как я закончил говорить о своём прошлом, она закончила говорить о своём.

— Как ты нашёл это место? — спросила она.

Я оттолкнулся от перил и вернулся к креслу, чувствуя, что там больше не было никакой опасности.

— Я искал место, где можно было бы исчезнуть.

У меня было чувство, что именно у Пайпер, из всех людей, найдётся отклик на этот ответ. Она не станет спрашивать почему. Ей не нужны были дополнительные подробности. Она бы поняла, что я переехал сюда, чтобы страдать в одиночестве.

Я посмотрел на её профиль и обнаружил, что её темные глаза застыли в ожидании.

Она была здесь по той же причине.

Дым от барбекю направился в мою сторону, и я заставил себя отвести взгляд от Пайпер.

— Можешь достать салаты и роллы из холодильника? Я принесу всё остальное.

— Конечно. — Она встала, унося наше пиво внутрь.

Затем мы устроились поудобнее, чтобы накрыть посуду и погрузиться в трапезу.

— Это фантастика, — сказала она, откусив несколько кусочков свинины. — Как ты это сделал?

Я пожал плечами.

— Это просто смесь специй, которую я самостоятельно приготовил.

Она чуть не поперхнулась.

— И ты сказал, что не умеешь готовить.

Я ухмыльнулся и откусил ещё кусочек.

— Я не часто готовлю. Но я не порчу своё мясо.

Она засмеялась как раз в тот момент, когда её телефон зазвонил в сумочке, оставленной на кофейном столике.

— Чёрт. — Она бросила салфетку и направилась через комнату. — Прости. Мне стоило отключить его.

Я помахал ей вилкой.

— Всё в порядке.

— Мне, э-э… — Она посмотрела на экран с нерешительностью на лице. — Мне нужно ответить. Ты не возражаешь?

— Вовсе нет.

Она повернулась ко мне спиной, сделав пару шагов по коридору в сторону спальни и ванной. Мое жилище было маленьким, поэтому, куда бы Пайпер ни пошла, я слышал её голос. Я не хотел подслушивать, но это было неизбежно, поскольку она маячила за дверью ванной.

— Привет, — в её шёпоте можно было услышать напряжение. — Я сейчас немного занята. Тебе что-то нужно?

Я прожевал один кусочек, затем другой, пока Пайпер молчала. Я оглянулся через плечо и увидел, что её плечи были на уровне её шеи. С кем она разговаривала?

— Мне жаль, что у тебя был тяжёлый день, — вздохнула она. — Я знаю, что это беспокоит тебя, но пара выходных дней могут быть не так уж и плохи. Я просто…

Человек на другом конце провода перебил её. Я отложил вилку, даже не пытаясь притвориться, что не слушаю.

— Прекрасно, — отрезала она. — Мне жаль. Могу я позвонить тебе позже, чтобы поговорить об этом?

Она слишком долго молчала, чтобы получить простое хорошо.

Я развернулся на стуле, мои волосы встали дыбом, когда она опустила голову. Когда её плечи сильнее сжались, я чуть не подскочил со стула. Но я остался на месте, когда она тихо сказала:

— Есть.

Кто это был? Член семьи? Друг? Кто бы это ни был, мне не понравилось, как изменился воздух в комнате. Ледяной порыв из её телефона остудил нашу еду.

Я был в нескольких секундах от того, чтобы окликнуть её, когда она сорвалась.

— Я не буду говорить об этом сейчас.

Голос на другом конце линии стал громче, и Пайпер отодвинула его на пару сантиметров от своего уха. Затем она поднесла трубку с динамиком к губам и выпалила:

— Мне пора.

Я развернулся к своей тарелке, когда она повернулась и вышла из коридора. Она бросила телефон на сумочку и вернулась к столу. Не говоря ни слова, она схватила своё пиво, подняла донышко к потолку и осушила бутылку.

— Всё в порядке?

Она прижала кулак к груди, когда газировка вырвалась наружу. Затем она схватила свои приборы.

— Мой бывший муж никак не может свыкнуться с нашим разводом.

— Вижу. — Я встал со своего места и подошёл к холодильнику, чтобы взять ей ещё пива. Когда я поставил его рядом с её тарелкой, она сразу же потянулась за ним и сделала большой глоток. Когда она вернулась к еде, вилка и нож дрожали в её руках.

Пайпер обычно была собранной и уравновешенной. Единственный раз, когда я видел, как она теряла контроль, был на гребне. Так что же такого сказал бывший, что так разозлило её? Имел ли я вообще право спрашивать?

Любопытство победило.

— Чем зарабатывает на жизнь бывший муж?

— Он актёр. Сейчас он играет главную роль в одном из самых популярных шоу на Бродвее. Это ответственная работа. Он постоянно работает и выступает почти каждый вечер. За исключением того, что, как я поняла, сегодня вечером режиссёр поставил кого-то другого на его место. Адам заболел или что-то в этом роде. Не знаю. Но ему не нравится, что кто-то занимает его место в центре внимания. Он был расстроен, и его первой реакцией всё ещё является звонок мне.

— Хм. — Этот парень был избалованной сучкой. Определенно не тот типаж, которого я видел для Пайпер.

Я строил стереотипы, основываясь на его актерской работе, но готов поспорить, что за один день парень тратил на уход за собой больше, чем я в месяц. Он, вероятно, также делал маникюр и регулярно ходил на массаж.

Они были разведены, и перекладывать свои проблемы на неё было проявлением слабости.

Ей нужен был сильный партнер. Кто-то уверенный. Кто-то такой же крепкий, как деревянные плиты в моей мастерской. Не потому, что она не могла справиться со всем самостоятельно, а потому, что более слабый партнёр потянул бы её вниз. Ей нужен был кто-то, кто поднял бы её выше.

Кто-то вроде меня?

От этой мысли по моим венам пробежал лёд. Я не был подходящим парнем для Пайпер. Может быть, я мог бы быть им когда-то. Если бы я встретил её много лет назад, я, возможно, заслуживал бы её.