— 28-

Я выпрямилась на диване, садясь. Я не давала себе шанса позволить страху вонзить в меня когти. Я пошла прямо к Холдену.

Я положила руки ему на колени, опускаясь на пол перед его креслом. Я посмотрела в эти темно-синие глаза. Меня убил не намек на гнев в них, а обида.

— Прости. — Произнося эти слова, я не отводила взгляда. — Я солгала. Я не близка ни к какому прорыву. Я понятия не имею, что потребуется, чтобы добраться туда, и я в ужасе, потому что время на исходе. На моих плечах так много всего, и я очень устала.

Борьба покинула Холдена, напряжение в мышцах ослабло. Он скользнул рукой вдоль моего подбородка, а затем запутался в моих волосах.

— Возможно, это будет не такая тяжелая ноша, если ты позволишь нам нести ее с тобой.

Мой взгляд метнулся к Вону, который стоял, скрестив руки на груди, и наблюдал за нами.

— Кто-то другой, возможно, высказал бы аналогичное мнение.

— Впервые я собираюсь сказать, что Вон прав, — пробормотал Холден.

Вон чуть улыбнулся краем губ.

Этот намек на улыбку со стороны Вона должен был меня доконать. Я заставила себя отвлечься от него и вернуться к Холдену.

— Я люблю тебя. Мне жаль, что я тебя отгоняла. Это было неправильно, и мне было чертовски одиноко.

Холден наклонился и запечатлел на моих губах медленный поцелуй.

— Я тоже люблю тебя. Это никогда не изменится. Но больше не выкидывай этого дерьма. Это слишком больно.

Я крепче сжала его колени.

— Не буду. Обещаю. Мы — команда. Я не совсем уверена, как это сработает, когда дело дойдет до моего дара или победы над Калебом, но…

— Мы разберемся с этим, — сказал Холден, сжимая мою шею.

Боже, я хотела в это верить. Мне хотелось так крепко ухватиться за этот проблеск надежды в груди.

— Но чтобы сделать это, тебе нужно позаботиться о себе. Нам всем.

Я знала, что он прав. Последние несколько дней я чувствовала, что переступаю опасную черту. Но я не видела никакого другого пути к решению.

Люк подошел, опускаясь на пол рядом со мной.

— Иногда, если ты давишь слишком сильно, то не можешь найти правильные ответы. — Он погладил меня по щеке. — Дай мозгу и телу отдохнуть в эти выходные. Возможно, это как раз то, что тебе нужно.

Все во мне сопротивлялось этому, но, тем не менее, я согласилась.

— Хорошо.

Я почувствовала, как напряжение в комнате ослабло от одного моего слова. Еще немного чувства вины поселилось во мне. Я заставила их слишком многое пережить за последние несколько недель.

— Как насчет завтрашнего пикника? Мы могли бы пригласить Мейсона, Кэсс и ребят, и Криспина?

Кин улыбнулся.

— Думаю, это отличная идея.

Вон хмыкнул.

Энсон хлопнул его по плечу.

— Не волнуйся, тебе просто нужно побыть с людьми несколько часов.

Я не смогла удержаться от смеха, поднимаясь на ноги.

— Мне нужно принять душ.

Холден мгновенно встал и подхватил меня на руки.

— Я не прочь принять с тобой душ.

— Эй, и я хочу в душ, — заскулил Энсон.

Кин следовал за нами по пятам.

— Вы не оставите меня в стороне.

— Я знал, что была причина, по которой мы сделали этот душ такого размера, — сказал Люк, когда мы поднимались по лестнице.

Даже Вон последовал за ним.

Когда мы все встали под струи, дело было не в дикой страсти, которую я часто испытывала к своим парням. Дело было в нежности. Медленные поцелуи и томительные прикосновения. Речь шла о повторном подключении и восстановлении нашей связи.

Это было все, что нам сейчас было нужно. Когда мы вышли, Холден обернул меня полотенцем и поцеловал в нос.

— Люблю тебя, Ро.

На меня снизошел покой.

— Я тоже тебя люблю.

Энсон накрыл мою голову другим полотенцем.

— Не хочу, чтобы ты простудилась.

Я схватила полотенце, которое теперь прикрывало глаза, и скрутила его в руках. Когда Энсон повернулся, чтобы направиться в спальню, я отпустила один конец. Он щелкнул его прямо по пояснице, и полотенце, обернутое вокруг бедер, упало.

Он издал то, что можно было описать только как девчачий визг, и резко повернулся ко мне, прикрывая руками мужественные части тела.

— Роуэн Колдуэлл.

Я ухмыльнулась.

— Ты вдруг стал скромным?

Если и было что-то, чего Энсон не стеснялся, так это своего члена.

— Такое поведение неприемлемо.

Я не смогла сдержать смеха, но вскоре визжала уже я, когда Энсон перекинул меня через плечо. Он отнес меня в спальню, а потом я полетела по воздуху.

Я со стоном приземлилась на кровать.

— Что это с вами, люди, такое, что вы швыряете меня, как мешок с картошкой?

Люк послал мне ухмылку.

— Часто ли люди бросают мешки с картошкой? Я никогда не понимал этого изречения.

— Суть не в изречении. — Я попыталась сесть, потянувшись руками к полотенцу, которое выпало из рук. — Нехорошо разбрасываться людьми.

— Шлепать людей полотенцами тоже нехорошо, — сказал Энсон, натягивая пижамные штаны.

Холден бросил мне пару пижамных шорт и майку.

— Она держит тебя в узде. Кто-то должен это делать.

— Эй, в последнее время я был ответственным членом команды.

Холден фыркнул.

Вон подошел к кровати, теперь уже в спортивных штанах. Вместо того чтобы подойти к краю матраса, он опустился на место рядом со мной. Он поднял полотенце и обернул его вокруг моей головы.

— Он прав насчет того, чтобы ты не простудилась.

У меня перехватило дыхание, когда Вон заправил один конец ткани, чтобы удержать все на месте.

— Я думала, перевертыши не болеют.

Кин забрался в постель с другой стороны от меня.

— Мы не болеем раком или подобными болезнями, но мы можем подхватить инфекции или такие вещи, как пневмония.

— Вот тебе и непобедимость.

Остальные парни забрались в постель, устраиваясь вокруг меня. Сегодня вечером я была привязана к Энсону, чтобы все оставались на связи и боролись со снами.

Я подняла взгляд на Вона.

— Я рада, что ты здесь. — Первый раз, когда он по-настоящему присоединился к нам в постели. Что-то в этом заставляло чувствовать, что в мире все в порядке.

— Я тоже. — Он нежно поцеловал меня в губы. — Люблю тебя.

Я никогда не устану слышать эти слова. Я никогда не стану принимать их как должное. Я обернула одеяло вокруг себя, когда глаза закрыла, крепко сжимая парней и отказываясь отпускать.