Глава 8

Райкер

Рубашка этого ублюдка плотно намотана на мой кулак, когда я вытаскиваю его из бара. Когда мы выходим на улицу, я отбрасываю его от себя, и он приземляется на задницу на парковке. Он смотрит на меня, возможно, желая отомстить, возможно, думая, что может пойти против меня.

Я хочу, чтобы он попробовал, потому что сейчас я очень зол. Он посягнул на то, что принадлежит мне, и я хочу, чтобы этот ублюдок заплатил за это.

Он поднимается с земли, и несколько секунд мы смотрим друг на друга.

— Давай, ублюдок, иди на меня и позволь мне надрать тебе задницу.

Я слышу, как позади меня открывается дверь бара, и предполагаю, что это вышли его друзья. Может быть, они умнее его и заберут его задницу домой.

Наконец он просто качает головой и проводит рукой по лицу. Его друзья обходят меня, и ясно, что они умнее, чем я предполагал. Они уходят от меня и направляются к своей машине, но я всё ещё чувствую себя очень разозлённым.

Я провожу рукой по челюсти и резко выдыхаю. Часть меня злится на Лолу, главным образом потому, что мне ненавистно то, что она постоянно находится в такой ситуации. Я не хочу, чтобы она работала в этом баре, не хочу, чтобы ублюдки смотрели на неё, трогали её... думали, что у них есть шанс с ней.

Я поворачиваюсь и смотрю на бар, зная, что она ждёт меня в задней комнате. Я сжимаю руки в кулаки и ухмыляюсь. То, что я собираюсь показать ей, сделать с ней, совершенно ясно покажет, что она моя.

Я игнорирую всех и вся и возвращаюсь в бар, к офису Слима. Я не стучу, прежде чем распахнуть дверь. Я смотрю на неё, её тело намного меньше моего, такое невинное и уязвимое… такое женственное.

Моё возбуждение сильное, как и этот чёртов зверь внутри меня. Я захлопываю за собой дверь ногой и тянусь, чтобы запереть её. Никто не помешает этому.

Я могу облегчить ей жизнь, поболтать с ней и быть нежным. Но я знаю, что она хочет меня так же, как я хочу её, и действовать медленно — это больше, чем я могу ей предложить прямо сейчас.

— Сними эти крошечные, как чёрт, шорты, стяни трусики, повернись и наклонись над столом, — приказываю я ей, не оставляя места для споров… да помогут ей небеса, если она попытается.

На мгновение она колеблется, но затем я опускаю взгляд и смотрю, как она расстёгивает молнию на шортах. Моё сердце начинает колотиться, и я чувствую, как мой член резко дёргается. В этот момент этот ублюдок становится твёрдым, прижимаясь к ширинке моих джинсов и требуя свободы.

Когда её шорты и трусики спускаются до щиколоток, я не могу не зарычать при виде подстриженной копны волос, прикрывающей её киску. Она оборачивается и наклоняется, как хорошая девочка. Теперь, когда она стоит ко мне спиной, её задница поднята вверх, я обхватываю свой член через ткань джинсов. Я стону от удовольствия, которое пронзает мой позвоночник.

Я подхожу к Лоле и не удерживаюсь от того, чтобы протянуть руку и погладить её гладкую персиковую попку. Мне хочется шлёпнуть её по плоти, отшлёпать её хорошенько и сильно, пока отпечаток моей руки не будет украшать её бледную кожу.

— Детка, я собираюсь показать тебе, что работа здесь и пребывание среди этих ублюдков имеет последствия.

Она смотрит на меня через плечо, её глаза широко раскрыты, рот приоткрыт.

— Но это не моя вина, что сюда ходят придурки, — защищается она, и, если бы я не был таким чертовски жёстким и готовым взорваться, я бы улыбнулся.

Нет, это не её вина, но мне нужен повод, чтобы прикоснуться к ней так, как я хочу, так, как мне нужно. Мне также нужно, чтобы она поняла, что, когда дело касается неё, её безопасности — чёрт возьми, всего, что связано с ней, я не собираюсь быть разумным.

— Скажи мне, что ты хочешь, чтобы мои руки были на тебе, хочешь, чтобы я отшлёпал эту идеальную задницу, пока удовольствие и боль не сольются воедино, пока моя отметка не останется на твоём теле, и ты не поймёшь, что ты моя.

Она всё ещё смотрит на меня через плечо, её глаза такие широко раскрытые, её красивые розовые губы всё ещё приоткрыты.

— Скажи мне, чёрт возьми. — Мой голос резкий, грубый, именно таким я и буду с ней. Я не успокоюсь, пока она не потребует большего.

— Да, — говорит она тихо, и я слышу потребность в её голосе. Её руки вытянуты перед собой, пальцы обхватывают край стола.

Я делаю шаг назад и ставлю ногу между её ног, чтобы раздвинуть её ноги. Я смотрю на её задницу, её ноги раздвинуты настолько широко, что я могу видеть её половые губы. Они розовые, блестящие и слегка припухшие от возбуждения. У меня слюнки текут, яйца плотно прижимаются к телу.

Я хочу протянуть руку и расстегнуть молнию на джинсах, вытащить свой член и расположить его прямо у входа в её киску. Я хочу засунуть его глубоко в неё, заявив права на её вишенку и дать ей понять, что она моя.

Но вместо этого я отвожу руку и бью её по заднице. Шлепок, который я наношу, настолько сильный, что у меня щиплет ладонь, и я вижу, как она прогибается в спине. Я знаю, что это больно. Я делаю это снова и снова, опуская ладонь на мясистые полушария, видя, как кожа дрожит от моих действий. Я стараюсь не касаться рукой одного и того же места дважды. Речь идёт о том, чтобы научить её нуждаться в том, что только я могу ей дать. Я не собираюсь причинять ей физический вред; она мне дорога. Мне просто нужно научить её, что в боли есть удовольствие.

Задница Лолы красивого красного оттенка, и я слышу её тяжёлое дыхание, слышу сладкие жаждущие стоны, вырывающиеся из её рта. Я знаю, что это больно, но я также знаю, что это приятно. Проходит несколько долгих минут, прежде чем я наконец перестаю её шлёпать и делаю шаг назад. Я тяжело дышу, мой член словно стальной стержень между ног, и пот выступает у меня на лбу.

Прежде чем я успеваю подумать о том, что делаю, даже не осознаю, что делаю, я оказываюсь позади неё на коленях. Мои руки лежат на её ягодицах, широко раздвигая их, охватывая красивую розовую пизду, которую я обнажил.

Она такая чертовски мокрая для меня. Её соки покрывают внутреннюю часть бёдер, а клитор набухший и выглядывает напротив моего рта. Я наклоняюсь и провожу языком от её клитора к отверстию её киски, слизывая её сливки и глотая мускусную сладость, которую она производит для меня.

Только для меня.

Ноги Лолы дрожат, и я проталкиваюсь между ними, используя плечи, чтобы убедиться, что её бёдра хорошо и широко раздвинуты для меня. Затем я пожираю её, облизывая и посасывая губы её киски, беря её клитор в рот и рисую вокруг него круги языком.

Теперь она громко стонет для меня, и я возобновляю свои усилия. Я впиваюсь пальцами в её ягодицы, удерживая её на месте, пока вылизываю её. Но слишком скоро я отстраняюсь, встаю и помогаю ей подняться со стола. Я оборачиваюсь, и она смотрит на меня с ошеломлённым, почти безумным выражением лица. Но я ещё не закончил с ней.

Я подхожу к стулу за столом, сажусь, обнимаю её за талию и поднимаю так, чтобы она теперь сидела передо мной.

— Положи ноги на подлокотники стула, — требую я, глядя ей в глаза.

Когда она в той позе, в которой я хочу её видеть, я смотрю на раскрытую передо мной пизду. Она так чертовски готова ко мне, так готова к моему члену. Но сегодня я не собираюсь её трахать. Есть вещи, которые мне нужно обсудить с Лолой, прежде чем я заберу эту хорошенькую вишенку как свою.

Я протягиваю руку и хватаю её за задницу, подтягивая её вперёд так, чтобы её зад оказался прямо на краю стола. И тогда я снова начинаю её пожирать, я лижу и сосу, пробуя каждую часть её киски, пока её живот не начинает вздыматься вверх и вниз, и она просит меня ещё.

И как только я это делаю, Лола начинает покачивать бёдрами вперёд и назад. Она держит руки за спиной, напрягаясь, чтобы получить больше удовольствия. Она трётся своей киской о мой рот, о мою бороду, вскрикивая, приближаясь к оргазму. Я сижу и позволяю ей делать своё дело, позволяю ей кататься на мне, пока она не вскрикивает и не кончает мне в рот.

Я лакаю её соки. Большими пальцами я раздвигаю её половые губы и облизываю каждый её дюйм. Я провожу языком вокруг её клитора, пока она не начинает умолять меня остановиться, говоря, что она слишком чувствительна. Только тогда я отстраняюсь, её крем покрывает мой рот и бороду, её удовлетворение наполняет меня.

— Ты моя.

Слова исходят от меня сами по себе, требовательные и высеченные в камне. Её рот открыт, она тяжело дышит, её грудь поднимается и опускается, её сиськи приподняты и выпячены, соски тверды.

— Я твоя.

Да, чёрт возьми, она моя.