129
Судьба огня зависит от дерева; пока внизу есть дрова, огонь горит наверху.
«И цзин, или Книга перемен»
— Итак, — Страйк отрывался от своих записей, чтобы перечитать то, что только что рассказала ему Эбигейл, — за те две или три недели, которые ты провела в бирмингемском филиале ВГЦ, ты точно не помнишь, чтобы кого-нибудь из одиннадцатилетних детей переводили с фермы Чапмена?
— Нет, — ответила Эбигейл.
— Это совпадает с моей информацией, — сказал Страйк, — потому что мой сотрудник навел в Бирмингеме справки о Бекке Пёрбрайт. Известно, кто она такая, потому что сейчас она большая шишка в церкви, но говорят, что она никогда не жила там в детстве.
— Какая разница, жила ли она когда-либо в Бирмингеме? — недоумевала Эбигейл.
— Потому что именно туда, по мнению ее брата и сестры, она уехала после исчезновения Дайю. Бекка вернулась на ферму три года спустя, и она изменилась.
— Ну, вполне могла измениться после трех лет-то, — Эбигейл все еще выглядела озадаченной.
— Ты не помнишь детей Пёрбрайт?
— Нет, они, должно быть, были намного моложе меня.
— Бекка была на пять лет моложе.
— Тогда мы могли видеться в общежитии.
— Темноволосая, — подсказал Страйк. — Довольно привлекательная. Блестящие волосы.
Эбигейл пожала плечами и покачала головой.
— Их мать зовут Луиза.
— О, — медленно произнесла Эбигейл. — Да… Я помню Луизу. Очень красивая женщина. Мазу возненавидела ее, как только она приехала на ферму.
— Правда?
— О да. Они говорили о свободной любви, без обязательств и прочем дерьме, но Мазу ненавидела всех женщин, с которыми трахался мой отец.
— Он и тогда называл их духовными женами?
— Понятия не имею, — беспокойно произнесла Эбигейл. — Послушай, ты можешь перейти к делу? Мне нужно встретиться с Дэррилом, он сейчас зол на меня, потому что считает, что я уделяю ему недостаточно внимания.
— Ты, кажется, не из тех, кого беспокоят подобные жалобы.
— Если хочешь знать, он очень хорош в постели, — холодно объяснила Эбигейл. — Итак, это все, что касается Бекки и Бирмингема?
— Не совсем. Я бы попросил Шерри прояснить следующие пару моментов, но, к сожалению, я не могу, потому что она повесилась через несколько часов после того, как я с ней побеседовал.
— Она... что?
Эбигейл перестала жевать.
— Повесилась, — повторил Страйк. — По правде говоря, это своеобразная традиция этого дела. После того, как я поговорил с Джорданом Рини, он тоже пытался покончить с собой. Я показал им обоим...
Он сунул руку в карман пальто, достал мобильный и открыл полароидные снимки.
— …эти фотографии. Ты можешь прокрутить вправо, чтобы увидеть их все. Их всего шесть.
Эбигейл взяла телефон и просмотрела снимки с отсутствующим выражением лица.
— Это те маски свиней, которые Мазу заставляла вас носить в качестве наказания? — спросил Страйк.
— Да, — тихо ответила Эбигейл. — Это они.
— Тебя когда-нибудь заставляли делать что-нибудь подобное?
— Господи, нет.
Она отодвинула телефон обратно через стол, но Страйк спросил:
— Ты сможешь опознать людей на фотографиях?
Эбигейл придвинула телефон к себе и еще раз просмотрела снимки, хотя и с явной неохотой.
— Высокий похож на Джо, — сказала она, некоторое время разглядывая фотографию, на которой Пола Дрейпера насиловал мужчина.
— У него была татуировка?
— Не знаю. Я никогда не была с ним в Домиках для уединения.
Она взглянула на Страйка.
— Полагаю, твоя напарница рассказала о Домиках для уединения, не так ли?
— Да, — ответил Страйк. — Ты думаешь, это произошло в одном из них?
— Нет, — Эбигейл снова опустила взгляд на телефон. — Это место выглядит слишком большим. Больше похоже на сарай. В Домиках для уединения никогда никто не фотографировался, никаких групповых сборищ, подобных этому. Предполагалось, то, что вы там делали, «духовно», — она скривила рот. — Просто один мужчина и одна женщина. И это, — она указывала на фотографию невысокого мужчины, которого насиловали, — не похоже на духовную связь. Моему отцу и Мазу не нравились геи. В этом они были единодушны.
— Ты можешь опознать кого-нибудь из остальных? Кто мужчина поменьше ростом?
— Похож на дурачка Дрейпера, беднягу, — тихо произнесла Эбигейл. — Девочек я не знаю... Полагаю, это могла быть Шерри. Она была блондинкой. И смуглая, да, это могла быть Рози, или как там ее звали. На ферме Чапмена было не так уж много пухленьких девочек.
— Ты не помнишь, у кого-нибудь был фотоаппарат «Полароид»? — спросил Страйк, когда Эбигейл пододвинула к нему телефон через стол.
— Нет, это было запрещено. Никаких телефонов или фотоаппаратов, ничего подобного.
— Оригинальные снимки «Полароида» были найдены спрятанными в старой жестянке из-под печенья. Я понимаю, давнее дело, но ты не помнишь, у кого-нибудь на ферме было шоколадное печенье?
— Неужели ты думаешь, что я буду помнить о шоколадном печенье столько времени спустя?
— Было бы довольно необычно увидеть печенье на ферме, не так ли? Учитывая, что сахар под запретом?
— Да, но… ну, я полагаю, кто-нибудь на ферме мог бы их прятать...
— Возвращаясь к вопросу, где был твой отец, когда исчезла Дайю: свидетели видели на пляже мужчину незадолго до того, как Шерри вынырнула из моря: он совершал утреннюю пробежку. Он так и не объявился, когда история об утоплении попала в прессу. Было темно, поэтому единственное описание, которое мне удалось получить, это то, что он был крупным. Твоему отцу нравился бег трусцой?
— Что? — спросила Эбигейл, снова нахмурившись. — Ты считаешь, что он притворился, что едет в Бирмингем, приказал Шерри утопить Дайю, а потом отправился на пробежку по пляжу, чтобы проверить, действительно ли она это делает?
— Нет, — улыбнулся Страйк, — но мне интересно, упоминала ли Шерри или кто-нибудь еще на ферме о присутствии бегуна на пляже, когда исчезла Дайю.
Эбигейл на мгновение нахмурилась, жуя резинку, затем сказала:
— Почему ты продолжаешь это делать?
— Что?
— Говорить, что Дайю «исчезла», а не «утонула».
— Ну, ее тело так и не нашли, правда? — заметил Страйк.
Она посмотрела на него, продолжая жевать жевательную резинку. Затем, неожиданно, она сунула руку в карман своих рабочих брюк и вытащила мобильный.
— Ты же не заказываешь такси, правда? — спросил Страйк, наблюдая, как она печатает.
— Нет, — сказала Эбигейл, — я пишу Дэррилу, что, возможно, немного опоздаю.