Пятнадцатиминутная прогулка обернулась часовой поездкой через весь город к месту, где моя сестра снимала однокомнатную квартиру в шестиэтажном доме. Я слегка киваю головой в сторону охраны Тары. Ребята следят за ее домом из машины, припаркованной на другой стороне улицы. Проскальзываю внутрь здания и поднимаюсь по лестнице на последний этаж. – Если бы знала, что это ты, я бы сделала вид, что меня нет дома, – огрызается Тара, открывая дверь. – Что тебе нужно? – Я решил, что у тебя было достаточно времени, чтобы остыть, и пришел проведать тебя. – Я вхожу, осматриваясь. Это милое, современное место, оформленное в белых и темно-коричневых тонах. Тара закрывает дверь и встает передо мной, положив руки на бедра. Ее голос почти не изменился с детства, сохранив высокую тональность. Мне всегда приходится читать по ее губам, когда мы разговариваем. – Я в порядке, как ты прекрасно видишь. А теперь смело возвращайся домой к своей итальянской жене. – Твоя неприязнь к Сиенне беспочвенна. Она не имеет никакого отношения к смерти Петара. – О, теперь ты ее защищаешь? – Перестань вести себя как ребенок. – Я вздыхаю. – Ты проверила камни?

Глаза Тары сияют, как всегда, когда мы говорим о работе. Ничто никогда не удерживало внимание моей сестры надолго. Она несколько раз переводилась из одного колледжа в другой, не могла определиться с выбором специальности и в конце концов бросила учебу. Четыре года назад, понаблюдав за тем, как она тратит свои дни впустую, я решил, что ей нужно чем-то заняться, и привлек ее к ведению бизнеса, связанного с драгоценными камнями. – Да, все хорошо, кроме танзанита. Он должен был быть темно-синим, но мы получили только бледный. Абсолютно непрофессионально. – Она качает головой. – Слава богу, изумруды, которые мы получили для арабского принца, в порядке. Я киваю, обхожу сестру и иду к комоду у соседней стены. На нем стоит фотография в маленькой серебряной рамке. На ней Тара и Дина, держатся за руки в первый день посещения детского сада. Я беру рамку и провожу кончиком пальца по улыбающемуся лицу Дины. Тара кладет руку мне на плечо. – Ты не против, если я заберу ее? Это единственная фотография, которая у нас есть. – Да, – говорю я. Все равно на нее слишком больно смотреть. Каждый раз, когда вижу эту фотографию, то погружаюсь в сомнения в себе и не могу перестать вспоминать ту ночь, задаваясь вопросом, что сделал не так. Была бы Дина сегодня жива, если бы я попытался разбить окно в их комнате? Или если бы я был быстрее? Я положил фото обратно на комод. – Приезжай в особняк и познакомься с моей женой. Пообедаем или поужинаем. Можешь сама выбрать день.

– Я и шагу не ступлю в тот дом, пока там живет эта женщина. – Я не просил, Тара. – Я пригвождаю ее взглядом. – Ты придешь. И будешь вежливой. Конец дискуссии. Тара скрипит зубами. – Ладно. Я поворачиваюсь, чтобы уйти, и тут замечаю на книжной полке книгу. На обложке женщина в белом винтажном платье обнимает длинноволосого парня без рубашки, который, похоже, страдает от запора. Я почти уверен, что видел именно эту книгу на тумбочке Сиенны, рядом с другой, с полуголым парнем, воющим на луну. – У меня такое чувство, что ты с моей женой прекрасно поладишь, – бросаю через плечо. Вернувшись домой, я сразу же иду в спальню. В глубине души надеюсь, что все-таки найду там Сиенну, но, когда открываю дверь, моя кровать пуста. Быстро приняв душ, я почти час лежу без сна, борясь с желанием найти жену и вернуть ее в свою постель. В конце концов, я проигрываю эту борьбу и выхожу из спальни, иду по коридору к комнате в дальнем конце этажа. Сиенна спит, свернувшись в клубок и прижимая к груди подушку. Кровать слишком мала для нас обоих, поэтому я подхватываю свою обворожительную жену на руки и несу к себе.

Да, единственной причиной ее прихода в мой дом было шпионить за мной. Да, она залезла в мой телефон, чтобы прочитать сообщения. И да, я до сих пор чертовски зол. Но я не проведу ни одной ночи без нее в своей постели. Ни одной ночи. Я опускаю жену на кровать, затем ложусь позади нее и обнимаю. Сиенна может быть коварной, интригующей шпионкой, но она – моя шпионка.