На этот раз он почувствовал, что настал подходящий момент. Некогда уже произнесенные наспех слова вновь сорвались с его губ, и он окликнул Фэй Ду:

— Эй, Фэйшир⁵...

— ...— Фэй Ду спросил: — Чего тебе, дедуля?

Взгляд Ло Вэньчжоу переместился сначала на потолок, а затем на пол. Наклонившись, он поднял на руки толстого Ло Иго, сжал кошачьи лапки и спросил:

— Когда мы узаконим наши отношения?

Фэй Ду замер на миг, затем молча опустил голову и тщательно осмотрел остатки проволоки. Он отмерил и отрезал кусок нужной длины и с помощью острогубцев очень ловко скрутил его в тройное спиральное кольцо. Сдув стружку, он поднес его к губам и поцеловал, после чего повернулся и опустился на колени.

Ло Вэньчжоу и Ло Иго вздрогнули и оба одновременно попятились назад. Ло Иго врезался в плечо Ло Вэньчжоу, а Ло Вэньчжоу врезался спиной в стену.

— Должно подойти. Ты наденешь его? — сказал Фэй Ду

В тот день Ло Вэньчжоу лично доказал насколько опрометчиво было называть его «дедулей», а президент Фэй и в самом деле не смог встать с постели до следующего года.

Ло Иго снова не пустили в хозяйскую спальню. Однако Его кошачье Величество получил миску тушеной свинины без приправ, потому великодушно выделил двум людям часть своих владений, решив временно отложить этот вопрос.

Так один год сменился другим.

Сяо Хайян вышел из комнаты для допросов под яростный рев Лу Гошэна. Истеричные вопли преступника, казалось, обладали некой волшебной силой, они хранили Сяо Хайяна от холода и стужи, придавая шагам легкости. Он выскочил на улицу навстречу завывающему ледяному ветру, миновал толпы молодых людей, несущих ночной караул на площадях и торговых улочках и запрыгнул в автобус, направляющийся за город. Целый час он ехал до конечной станции и еще час неутомимо шел пешком, пока наконец не добрался до отдаленного маленького кладбища.

Само собой, кладбище уже было закрыто. Применив все свою медвежью «ловкость», Сяо Хайян перелез через стену и таким образом попал на территорию кладбища, после чего отыскал простое каменное надгробие.

Свет ближайшего фонаря искоса падал вниз, и Сяо Хайяну был отчетливо виден черно-белый портрет Гу Чжао на надгробии. Мужчина на фото был молод, но выражение его лица казалось несколько сконфуженным, поскольку он нервничал и стеснялся камеры. Ни одна фотография не передавала его настоящей красоты.

Сяо Хайяна вдруг захлестнула обида, прямо как детстве, когда другие дети досаждали ему, и он шел домой, сдерживая слезы. Только вот рядом с этим человеком вся его выдержка давала трещину. Больше не в силах вынести обиды, мальчик бросался в объятия мужчины и рыдал навзрыд.

Очки Сяо Хайяна запотели. Парень стал настоящим человеком-парогенератором, поскольку пар валил из его носа, рта и уголков глаз, полностью окутывая его. «Парогенератор» прошел немного вперед, наклонился и прильнул к холодному каменному надгробию. Ему хотелось излить свои горести, как когда-то давно.

Слегка запоздало он почувствовал слабый аромат.

Сяо Хайян опешил, но тут же понял, что от могильной плиты исходит запах, напоминающий моющее средство. Он наспех протер глаза, посветил фонариком и обнаружил, что надгробие было тщательно вымыто. Даже в уголках не осталось ни единого пятнышка грязи, а на могиле лежал свежий букет цветов.

Сяо Хайян медленно нахмурился и сказал самому себе:

— Дядя Гу, кто недавно приходил сюда?

Больная мать Гу Чжао сама забрала тело сына. Поскольку он умер бесславной смертью, упрямая старушка ни у кого ничего не просила. Она даже холодно отказалась от помощи, которую в частном порядке хотели предложить ей коллеги Гу Чжао. На свои сбережения она купила дешевый и отдаленный участок земли на кладбище и упокоила сына здесь.

Будучи ребенком, Сяо Хайян бесстыдно последовал за старушкой. Она позволила мальчику ходить за собой, когда ему заблагорассудится, поскольку поняла, что прогнать его все равно не получится. Сяо Хайян отчетливо помнил, на похоронах Гу Чжао не было ни друзей, ни родственников, в тот день присутствовали только они вдвоем.

Тогда кто же отмыл надгробие и положил цветы?

Сегодня не годовщина смерти Гу Чжоу, к тому же не существовало обычая подметать могилы в начале года.

Неужели этот тайный посетитель приходил, потому что узнал о возобновлении дела Гу Чжао?

Но ведь об этом еще не объявили публично... и даже внутри организации о нем слышали только сотрудники, ведущие дело Лу Гошэна.

Кто же тогда это был?

1. Ло Вэньчжоу декларирует строчки из стихотворения Ма Чжиюаня, китайского поэта и драматурга(около 1250 — между 1321 и 1324 годами). Поэт прославился пейзажной и любовной лирикой. До нас дошло 120 его цюй (кит. 曲). Многие из них воспевают уход из мира и радости отшельнической жизни.

Полное стихотворение звучит так:

Сухая лоза, старое дерево, сумеречные вороны.

Маленький мост, поток воды, чья-то семья.

Западный ветер, тощая лошадь, заброшенная дорога.

Закатное солнце на западе опускается.

Печален странник в далёких чужих краях.

Перевод: Максим Кушанов.

2. 睁眼瞎 – zhēngyǎnxiā - слепой с открытыми глазами; обр. неграмотный, несведущий, неграмотный человек.

3. чи, китайский фут (мера длины, равная 1/3 метра).

4. Река Хунгоу - граница Чу и Хан (во время Война Чу и Хань).

Война Чу и Хань — военный конфликт в период с 206 до н. э. по 202 до н. э., возникший в смутное время практически сразу после падения династии Цинь, когда в битву за владение Китаем вступили Сян Юй — генерал, принявший титул вана-гегемона Западного Чу, и Ханьский ван Лю Бан, который после победы объединил Китай и был провозглашён первым императором новой империи Хань.

Война закончилась полным поражением и гибелью Сян Юя, династия Чу и структура империи при Сян Юе была ликвидирована.

5. 费事儿 fèishì(r) сложный; трудный, утомительный; обременительный, хлопотный, канительный. Используется тот же иероглиф что и в фамилии Фэй Ду 费