Сюй Яо воспользовался возможностью, чтобы дискредитировать Чжэн Пинцина:

– Если бы это был я, то точно бы не стал. Но это трудолюбивый Чжэн Пинцин. Я уверен, что вы все знаете в своих сердцах, что он за человек...

Младшие братья Чжэн Пинцина: «......»

Лицо Ло Сингуана стало зеленеть.

– Мы познакомили некоторых девушек с Боссом...

Сюй Яо обхватил лицо и ахнул.

– Боже мой, ты действительно сделал это!

Ло Сингуан: «......»

В то время как все дрожали от мысли о возможных репрессиях, был один человек, который выглядел спокойным и очень отстраненным.

Мало того, что он был свободен от угрозы полного уничтожения, но он даже должен быть вознагражден за инициативу благословить пару.

После года осторожной жизни Гоу Синьдоу не только совершил академический прорыв, но и переосмыслил всю жизнь.

Гоу Синьдоу вышел вперед и показал всем гордую улыбку.

– Я отличаюсь от вас всех. Я не ступал ни на одну мину в прошлом году.

После провозглашения Гоу Синьдоу взял сумку и убежал, солнечные лучи освещали его спину. Его тень растягивалась особенно далеко, словно скрывая его глубокие заслуги и славу [1].

Сюй Яо тоже улыбнулся.

– Я тоже не наступил ни на какие мины.

Хотя ему часто «угрожали» или «причиняли боль» из-за его непосредственной близости к паре, эти люди этого не знали. Давайте отложим это для другого обсуждения в будущем.

Как только Сюй Яо закончил, он почувствовал на себе странный взгляд.

Сюй Яо повернул голову и увидел, что Дун Минэн, который все еще висел на его спине, смотрел на него.

Сюй Яо нахмурился.

– Что такое?

Дун Минэн был очень горьким.

– Ты уже знал, что они вместе...

Сюй Яо гордо улыбнулся.

– Ага. И что?

Дун Минэн молча отпустил плечи Сюй Яо и отступил на несколько шагов, сохраняя некоторую дистанцию между ними. Выражение его лица было полно подозрений, когда он продолжил:

– Тогда ты уже знал, что их часы были парными...

Сюй Яо был смущен.

– ... Да.

Дун Минэн внезапно прикрыл грудь руками.

– Тогда что ты подумал, когда решил носить те же часы, что и я?

Сюй Яо: «Черт побери!»

Остальная часть группы также отреагировала на слова Дун Минэна. Они в ​​шоке смотрели на Сюй Яо.

Сюй Яо в ​​панике замахал руками и сказал:

– Не вини меня, именно ты подарил мне часы...

Дун Минэн жаловался:

– Ты хотел, чтобы я подарил их тебе!

– ... Не делай необоснованных обвинений! Я не просил тебя об этом, ах!

Ло Сингуан вышел вперед, чтобы свидетельствовать за своего брата, и обвинил Сюй Яо:

– Ты просил. В тот день, когда мы напились, ты попросил Сяо Дуна подарить тебе подарок!

Сюй Яо: «......»

Выражение лица Дун Минэна стало беспокойным.

– Ты также обычно лапаешь меня, когда мы встречаемся!

Ло Сингуан продолжал давать показания:

– Перед экзаменами ты также предложил соприкоснуться нашими пальцами!

Дун Минэн поднял указательный палец:

– Это тот самый!

Сердце Дун Минэна было расстроено, и он прямо спросил Сюй Яо, каковы его намерения.

– Что ты хочешь со мной сделать?

Сюй Яо потерял дар речи от их обвинений. В конце концов Сюй Яо почувствовал, что может с таким же успехом отказаться от отчаяния. Он сердито закричал:

– Дун Минэн, если ты скажешь еще хоть слово, ты в конечном итоге упадешь на спину [2]!

Дун Минэн: «Я немедленно заткнусь».

Другие показали Сюй Яо большие пальцы вверх.

– А'Яо, мы восхищаемся твоей способностью заставить своего любимого вести себя так.

Сюй Яо: «......»

__________________

[1] 深藏功与名 [shēn cáng gōng yú míng] – «глубоко скрытые заслуги и известность» – это интернет-поговорка. Означает, что описанный человек скрыл свои таланты и славу. Расширенное значение часто используется для описания людей, которые сделали хорошие вещи, но скрыли их от всех.

[2] 四脚朝天 [sì jiǎo cháo tiān] – используемая здесь идиома «четыре ноги лицом к небу», что означает: [упасть] навзничь; вверх тормашками; лицом вверх. Сюй Яо говорит, что будет бить Дун Минэна так сильно, что тот в конечном итоге окажется на спине.