ГЛАВА 5

— Сейчас принесут две маргариты и четыре космоса, — кричу я из-за стойки Бри, официантке с другой стороны. Я трясу задницей под хэви-металлическую версию «Tainted Love».

Да, Недс - это такое заведение по соседству. Много музыки 80-х и классического рока, немного металла и панка, и никакой поп-музыки и кантри-дерьма. Нет музыкального автомата, слава богу. Я могу выбирать музыку в свои смены, если я не играю слишком громко или слишком инди, что является серьезным плюсом, когда вы такой же меломан, как я.

Всем официанткам и барменам не меньше тридцати пяти. Ну кроме меня. В этом месте есть что-то очень семейное. Недс принадлежит трансплантату из Техаса по имени Майки, громкому и забавному и, вероятно, самому добродушному парню, которого вы когда-либо встречали. Майки окружает себя хорошими людьми, доступным алкоголем и отличной едой, что делает Недс идеальным сочетанием и одним из лучших мест для посещения в Уолнат-Крик.

— Быстрее, мне нужно в туалет. — Бри сводит ноги вместе, танцуя на месте, как пьяная марионетка. Ей за тридцать, она афроамериканка и настоящая классическая красавица.

Я работаю быстро, чтобы приготовить напитки, но знаю, что это займет некоторое время, потому что весь стол был занят девичьими коктейлями со списком ингредиентов на пяти страницах. Люди редко заказывают здесь необычные коктейли — Недс — это место, где подают пиво и шоты, — так что я не привыкла к этому.

— Иди в уборную. — Я быстро выстраиваю высокие стаканы и достаю текилу, лимонный и клюквенный сок, мои руки загружены. — Я доставлю напитки, как только закончу их смешивать. Какой стол?

— Девятый. Спасибо, Блэр. Ты не можешь не услышать их. Шесть громких блондинок с воздушными шариками вместо сисек.

Я киваю, смешивая еще один космо, все еще фальшиво напевая не в такт. Бри секунду размышляет над этим, прежде чем я шлепну ее по заднице кухонным полотенцем. — Иди!

Она прыгает в уборную, улыбаясь мне с облегчением.

Бри права. Вычислить блондинок не составляет труда. У них у всех эта папина нелюбовь, короткие юбки, обесцвеченные волосы и... это что, накладные ресницы? Интересно...

Когда я подаю им напитки, они игнорируют меня и продолжают болтать.

— …поэтому я написала ему и сказала: слушай, мне все равно, кто ты, я не буду ждать здесь два часа, пока ты не закончишь возиться с этими тремя шлюхами. И он такой: «Ну, Николь, никто не приковывал тебя наручниками к моей кровати — хотя в какой-то момент он действительно сделал это, если ты помнишь время, когда мы столкнулись друг с другом в Тахо — и я подумала: ты серьезно! Мы действительно разговариваем по смс? Достаточно того, что он спит с каждой девушкой, с которой я работаю! Так что я звонила ему дважды, и он не брал трубку…

История Николь вызывает во мне интерес и в то же время ранит мою феминистскую сущность. Я решаю остаться и послушать остальное. Я обычно не натыкаюсь на пикантные истории отношений. Все мои друзья мужчины, и никто из них не занимается такой ерундой. Это как перелистывать каналы и натыкаться на старый повтор Рики Лейк . Вы не хотите, чтобы вас застали за просмотром, но, черт возьми, это не супер-увлекательно на каком-то испорченном уровне.

— Поэтому я сказала ему, что с ним покончено. Пошла в его спортзал и сказала ему, что все кончено. Поймите, этому придурку было все равно! Я была так, так расстроена, девочки. Я буквально плакала, а он просто продолжал тренироваться. На самом деле меня забрал отец, потому что я не умела водить. Перенесемся через два дня, и этот ублюдок звонит мне.

Глаза Николь бегло пробегают по мне с мерцающим любопытством. У меня больше нет веских причин стоять, как шишка на бревне, и подслушивать ее душераздирающий монолог, поэтому я притворяюсь, что вытираю пыль из камина за ее столом, как полная идиотка.

Излишне говорить, что это выходит за рамки моих должностных обязанностей, верно?

Майки, который сидит в баре с Джейми, нашим менеджером, бросает на меня злобный взгляд, а Бри, которая вернулась с перерыва на туалет, тоже выглядит озадаченной, недоумевая, почему я не поспешила вернуться на свое место за барной стойкой. Я притворяюсь, что не замечаю их ошарашенных взглядов, и продолжаю слушать Николь, пока бар становится все более и более заполненным людьми, недоумевающими, какого черта бармен вытирает пыль в камине, вместо того чтобы наливать напитки.

— Даа-уж, клоун-задница, — драматично выдыхает одна из фальшивок Николь.

— Что за собака, — соглашается другая блондинка. Николь приближается к финалу, и я молю Бога, чтобы он наступил до того, как меня уволят.

— Значит, он звонит мне во вторник. И вот что, он говорит как ни в чем не бывало! Он такой: "Привет, детка, как дела? Хочешь зайти ко мне", а я такая "Что?", а он такой "Это "да" или "нет"?.

Собирается ли Николь добраться до конца когда-нибудь в этом десятилетии? Потому что у меня кончаются места для пыли, а в баре заваливают оставленные без присмотра заказы на выпивку. К счастью, спустя еще несколько секунд и полного нарушения употребления слова «нравится», Николь наконец переходит к делу.

— Короче? Я подошла к нему. В конце концов, он самый горячий кусок задницы в этом округе, и я наслаждаюсь умопомрачительным сексом. Думаю, Тай Уайлдер на данный момент мой устойчивый провал.

Подождите…что?

Я ошеломленно тащу ноги обратно к бару. Он занимался с ней сексом. И, возможно, с тремя другими девушками. Я не уверена, почему я удивлена. Именно поэтому я с самого начала не хотела иметь с ним ничего общего. Все это поведение Казановы от сверхнакачанного бойца ММА — такое клише. Он переспал с Николь во вторник, а накануне чуть не поцеловал меня.

Не то чтобы я злилась. Он свободный агент. Он может делать все (и кого угодно), черт побери.

Но блин, меня это тоже бесит.

Я спотыкаюсь о прилавок и крепко хватаюсь за него. Судя по беспокойным взглядам на лицах Бри и Майки, я предполагаю, что они думают, что у меня какой-то припадок.

Я уже вижу унизительный заголовок: «Бармен, 23 года, умерла от сердечного приступа, вызванного незнакомым ей парнем».

Мои руки двигаются быстро, когда я пытаюсь угнаться за количеством заказов, накопившихся за время моего отсутствия. Я совершаю ужасные ошибки. Пиво я наливаю ужасно, и всякий раз, когда кто-то заказывает коктейль (что случается редко), я нахожу способ его как-нибудь испортить. Люди наконец-то получают напитки, которые они заказали десять минут назад, и все они, вероятно, на вкус как китовая сперма.

Бри вытягивает клюквенный сок из моей руки, прежде чем я наливаю его в чью-то пина коладу. — Милая, ты в порядке?

Может быть, это потому, что я бледная, как привидение, и такая же веселая. Или, может быть, мне повезло, и она может просто имеет в виду мою чистку камина на ровном месте.

— Я только что заметила всю… пыль, — выпалила я.

Бри выгибает одну бровь, осматривая меня сверху вниз. — А я просто замечаю всю ту чушь, которой ты меня кормишь. Рассказывай, девочка.

Что ж, мне предстоит длинная смена, а у Бри есть уши, так что имеет смысл рассказать ей о моих последних приключениях в спортзале XWL. У меня есть масса возможностей разделить с ней свои любовные горести, потому что ей приходится постоянно возвращать напитки, которые я приготовила, а люди жалуются, что они невкусные. Все заказы переделываю, на этот раз беру себя в руки.

— Значит, ты влюблена в плохого мальчика, да? — Бри ставит пиво на поднос.

Нет. Нет . Нет.

Может быть.

— Но ты не хочешь с ним встречаться, потому что боишься, что он разобьет тебе сердце? — Бри — мать дочерей четырнадцати и двенадцати лет — приняла тон «не говори мне чушь». Кажется, мне, двадцатитрехлетней, он отлично работает.

Я поднимаю плечо и выуживаю кусок жевательной резинки. Мне нужно потрепать нервы.

Но Бри не закончила. — Что ж, позволь мне облегчить тебе задачу. Плохие парни? Они плохие. Приручить плохого мальчика? Это хорошая идея для девчачьего фильма. Хотя в реальной жизни обычно не бывает. Милая, ты слишком умна, чтобы быть еще одной меткой на его поясе.

Она права. Я не хочу становиться статистикой.

— Не встречайся с парнем, если он не хочет показать тебе, что ты другая. Потому что ты такая. — Она обхватывает мои щеки руками и улыбается мне. — И я имею в виду не только твой странный музыкальный вкус и клетчатые рубашки бойфрендов, которые на самом деле никто не носит, кроме тебя.

— Я верну их в моду, — говорю я, надувшись.

Бри запрокидывает голову и смеется. — Конечно, вернешь, милая. Не соглашайся, ты меня слышишь?

— Да, мэм.

Остаток смены я провожу, глазея на Николь и ее друзей-двойников и думая о совете Бри. Николь сексуальна, как грудастая девчонка из женского общества, но у нее накладные волосы, искусственные сиськи и ее одежда говорят о том, что она экзотическая танцовщица (или наименее одетая соответствующим образом учительница или деловой человек в мире).

Но, может быть, я просто завидую.

О, дерьмо, я завидую.

Я завидую женщинам, которые спят с Таем.

На этой неделе я ни разу не подумала о Чарли Ханнэме.

Что случилось? Вот и все, я выбрасываю Тай Уайлдера из головы и бросаю ключ.

Просто покончи с этим школьным заданием, Блэр. И убирайся к черту из «Гринда»