Глава 33

МАРИЯ

Лука продолжает покрывать поцелуями мои губы, когда я лежу на диване, закинув ногу на кучу подушек.

— Не хочется тебя оставлять, но мне нужно встретиться с моими людьми, — говорит он мне в губы, затем крепко обнимает меня.

Мне не нравится, что он чувствует себя плохо, потому что ему нужно идти на работу, и я пытаюсь успокоить его: — Моя мама здесь. Со мной все будет в порядке.

— Все равно. — Он оставляет еще больше поцелуев на моей шее, затем глубоко вдыхает мой запах. — Мне нравятся твои духи.

— Лучше, чтобы они тебе нравились. Они дорогие, — усмехаюсь я.

Я провожу пальцами по темной щетине на его подбородке, смакуя последний сладкий поцелуй.

— Отправляй мне смайлик с сердечком каждые тридцать минут, чтобы я знал, что с тобой все в порядке, — приказывает он.

— Да, сэр, — поддразниваю я его.

Его глаза темнеют, когда он смотрит на меня.

— Не заставляй меня твердеть. Твоя мама здесь.

— Упс.

Я смотрю, как Лука идет к лифту, и не свожу с него глаз, пока двери между нами не закрываются.

— Кондиционер работает? А то здесь только что стало жарко. — Мама дразнит меня из кухни, где она готовит кофе.

Она приносит чашки в гостиную и вручает мне одну, прежде чем сесть на другой диван.

— Выкладывай начистоту.

Счастье, которое Лука заставил меня почувствовать с тех пор, как он признался мне в любви, ясно слышно в моем голосе.

— Расторжения брака не будет.

Улыбка кривит мамины губы.

— Лука хочет, чтобы я спланировала свадьбу, и мы могли возобновить наши клятвы.

Мамины брови взлетают вверх.

— Это прекрасная идея.

— Итак, нам нужно многое спланировать.

Она отпивает немного своего кофе, затем спрашивает: — Когда состоится свадьба?

— Как только я смогу пойти к алтарю, — бормочу я. — Определенно после того, как снимут гипс.

— Значит, у нас есть три месяца плюс-минус неделя. — Мама достает свой телефон из сумки. — Это не так уж много времени. Нам лучше начать планировать.

Она встает и подходит, чтобы сесть позади меня, позволяя мне прислониться спиной к ее груди, чтобы мы обе могли смотреть в ее телефон.

— Я хочу черное свадебное платье.

Мы перебираем сотни платьев, пока я не кричу:

— Это!

Мама увеличивает фотографию, затем читает описание: — Воплощение мягкости и драматизма с глубоким вырезом, а кружевные детали подчеркнут фигуру. — Я чувствую, как у нее перехватывает дыхание. — Это чертовски глубокий вырез.

— Это всего лишь небольшое декольте. — Я указываю на юбку платья. — Мне нравится золото, переливающееся сквозь черное кружево.

— Ты хочешь именно его?

— Да. — Я наклоняю голову назад, чтобы сделать милое лицо, которому она никогда не сможет отказать.

Мама посмеивается надо мной.

— Чего мой ребенок хочет, то и получает.

— Спасибо, Mami.

— Какие цвета ты хочешь для декора?

— Черный и розовое золото.

Она ищет свадьбы с такой же цветовой гаммой, и мы повторяем процесс бесконечного просмотра картинок в поисках идей.

Новый телефон, который Лука подарил мне, так как старый я потеряла в аварии, начинает звонить, пока он зажат между мной и диваном. Я вытаскиваю его и шепчу: — Упс. — Я быстро отвечаю. — Прости, малыш. Я увлеклась планированием нашей свадьбы.

— Мое сердце, — выдыхает он.

— Ты слишком много беспокоишься. Я в безопасности, дома с мамой, а в здании и вокруг него находится половина армии.

— Нет такой вещи, как "слишком много", когда речь идет о тебе.

Мое сердце тает.

Открываются лифты, и входит папа.

— Мой папа здесь. Теперь ты можешь по-настоящему расслабиться. Никто не пройдет мимо него.

— Слава Богу, — бормочет Лука. — Как ты себя чувствуешь? Какого уровня боль?

— Я чувствую себя прекрасно, и сейчас четыре часа. Вполне терпимая.

— Позвони мне, если я тебе понадоблюсь.

— Позвоню.

— Люблю тебя, amore mio.

— Я тоже люблю тебя.

Я заканчиваю разговор, затем улыбаюсь папе, когда он наклоняется, чтобы поцеловать меня в лоб, прежде чем прижаться к маминым губам.

— Чем занимаются мои женщины? — спрашивает он, садясь.

— Мы планируем свадьбу, — сообщает ему мама.

Бровь отца взлетает вверх.

— Это так?

— Да. — Я дарю ему свою самую сладкую улыбку. — Мы возобновим наши клятвы.

— Хм... — Папа делает вид, что бросает на меня строгий взгляд, затем спрашивает. — Ты уверена, что хочешь провести остаток своей жизни с Лукой?

В моем голосе нет никаких колебаний.

— От всего сердца.

Папа кивает, затем говорит:

— Пока ты счастлива, принцесса, ты можешь иметь все, что захочешь.

— Покажи папе платье, Mami.

Мама открывает сохраненное изображение, затем передает телефон папе.

Он некоторое время смотрит на это, прежде чем пробормотать: — Ну, блять, и декольте.

— Это то, что я сказала, — добавляет мама.

— Ладно, я не стану делать V-образный вырез таким глубоким.

Папа возвращает устройство маме.

— Тебе лучше этого не делать. Я заверну тебя в свой пиджак, если ты попытаешься провернуть со мной это.

— Такой чрезмерно заботливый, — игриво ворчу я.

— Конечно. — Папа встает, затем спрашивает. — Здесь есть еда?

— Лука приготовил Альфредо прошлой ночью. Остатки в холодильнике.

— Дай-ка я посмотрю, достаточно ли хороша его стряпня для моей дочери.

Пока мы с мамой продолжаем перебирать идеи для свадьбы, папа съедает все, что осталось, а затем ходит по квартире.

— Мне нравятся черные тарелки на розово-золотых скатертях, — говорю я маме.

— Мне тоже. Цвета больше выделяются.

Папа возвращается в гостиную и нежно проводит рукой по гипсу на моей левой ноге, прежде чем встать перед окном, окидывая острым взглядом все здания на противоположной стороне дороги.

— Лука уже проверил все здания, — упоминаю я.

— Хм...

— И на крыше нашего здания находится снайпер.

— Хм...

— Папа, здесь я в безопасности.

— Я знаю.

Что означает, что он все проверил сам.

— О-о, — воркует мама, возвращая мое внимание к телефону. — Мне нравятся черные розы и розово-золотые гипсофилы.

— Это так красиво, — соглашаюсь я. — Сделай скриншот.

Наслаждаясь обществом моих родителей, свадьба моей мечты начинает обретать форму.

Я не могу дождаться дня нашей свадьбы, ведь это значит, что мне снимут гипс и я смогу самостоятельно ходить.

И папа поведет меня к алтарю.