Взгляд Юрия устремляется на меня.

— Брак по договоренности?

Я медленно качаю головой.

— Нет, я даже не должен принуждать ее.

— Любовь? – Юрий разражается веселым смехом. – Как пал могущественный. – Он пожимает плечами. – Да будет так.

Рука Ильи взлетает вверх, и за долю секунды все фиксируется. Ариана встает перед Алексеем, чтобы прикрыть его. Я делаю выпад в сторону, чтобы прикрыть их обоих своим телом, и нажимаю на курок.

На складе вспыхивает стрельба, и на песке проводится линия, определяющая, кто на чьей стороне. Я убиваю Илью выстрелом в голову, одновременно вытаскивая другой пистолет из-за спины. Прицелившись в Юрия из своего "Heckler and Koch", я стреляю из своего Glock в одного из его людей, а затем, когда Юрий пригибается, чтобы избежать пули, я нажимаю на курок, попадая ему в горло. Я продолжаю стрелять, опустошая свою обойму, когда он оседает на бетонный пол.

Я так сосредоточен на том, чтобы наблюдать, как Юрий тонет в собственной крови, что один из его людей делает два выстрела. Я бросаюсь вперед к Алексею и Ариане, а затем отшатываюсь от пуль, попадающих мне в грудь и живот. Не обращая внимания на боль, я убиваю мужчину выстрелом между глаз.

Когда жизнь начинает покидать мое тело, я борюсь изо всех сил, которые у меня есть, чтобы противостоять угрозам Ариане и Алексею.

На мгновение воцаряется хаос, пока Дэмиен и Карсон не делают последние выстрелы, а затем в воздухе раздается шипение, вокруг нас густо витает запах пороха.

Мне удается окинуть взглядом мертвые тела павшей Братвы, убеждаясь, что они действительно мертвы, в то время как обжигающая боль начинает сковывать мое тело.

Семен Аулов и Лев Петров сражались вместе с нами. Вместе с Алексеем, Дэмиеном и Карсоном родится новая эра для Братвы.

Зная, что с непосредственной угрозой покончено, я словно двигаюсь в замедленной съемке, когда поворачиваюсь, чтобы проверить Ариану и Алексея. Мои ступни немеют, мои ноги слабеют по мере того, как адреналин улетучивается, а кровь вытекает из моих ран.

Я осознаю, что два человека, которых я люблю больше всего на свете, целы и невредимы, а затем мои глаза перемещаются на Дэмиена.

— Все в порядке? – спрашивает Алексей, оглядывая группу.

Мой взгляд останавливается на моем брате, и я вижу, что он не ранен.

Слава Богу. С ними все в порядке.

Дэмиен мгновенно бросается ко мне с криком:

— Нет!

Голова Алексея поворачивается ко мне, а затем он бросается вперед, чтобы поймать меня, когда я опускаюсь на колени.

— Дмитрий! Господи!

Когда глаза Алексея встречаются с моими, я вижу страх на его лице.

Он никогда раньше не показывал страха.

Он прижимает руку к пулевому ранению на моей груди:

— Держись, брат.

Мои глаза остаются прикованными к его.

Две пули. Одна за Алексея и одна за Ариану. Я сделал то, что всегда должен был делать. Я защитил их ценой своей жизни.

— Карсон, забери Ариану, – кричит Алексей, и когда я кашляю, а мое зрение затуманивается, Алексей обнимает меня, поднимая на ноги. – Держись. Пожалуйста. – Услышав его мольбу, я пытаюсь.

Блять, я стараюсь изо всех сил, что во мне еще остались.

Мой затуманивающийся взгляд падает на Ариану, где она пристально смотрит на меня. Она застыла в шоке, едва моргая, на ее прекрасных чертах запечатлена неприкрытая мука, и я жалею, что у меня нет сил утешить ее.

С тобой все будет в порядке, Малышка. Алексей присмотрит за тобой от моего имени.

С Алексеем справа от меня и Дэмиеном слева, мир погружается во тьму.