Я продолжаю мыться, пытаясь удалить с моего тела самое унизительное, что когда-либо случалось со мной.

К тому времени, когда моя кожа становится красной и нежной, пар заполняет каждый дюйм ванной. Я закрываю краны и, схватив полотенце, оборачиваю его вокруг себя, а затем сажусь на закрытый унитаз.

Слезы застилают мои глаза, и, не в силах больше сдерживать их, я начинаю плакать.

Единственная одежда, которая у меня была, лежит мокрой кучей в душе.

Я обмочилась на постель, как ребенок.

Меня вырвали из безопасности моей квартиры и бросили в кошмар.

Все становится слишком сложным, и мои эмоции превращаются в разрушительный беспорядок.

Я не могу справиться ни с чем из этого. Это слишком.

Стук в дверь заставляет меня вздрогнуть, и я отворачиваюсь, сжимая губы, чтобы сдержать рыдания. Стыдливый румянец заливает мою шею, когда я слышу, как открывается дверь.

— В сумке есть одежда, – говорит Дмитрий, и затем я слышу, как снова закрывается дверь.

Я прерывисто вздыхаю и бросаю взгляд на сумку, которую он оставил для меня. Затем, встав, я иду заглянуть внутрь. Я достаю футболку и спортивные штаны. К сожалению, там нет нижнего белья, поэтому я быстро надеваю одежду, благодарная за то, что мне есть что надеть.

Используя полотенце, я выжимаю лишнюю воду из волос. Только после этого я осматриваю шкаф. В нем есть все, что мне понадобится, и, взяв новую зубную щетку, я открываю упаковку и быстро чищу зубы.

Не готовая снова оказаться лицом к лицу с этой кроватью, я сажусь обратно на закрытый унитаз и тупо смотрю на кафель.

Я не знаю, как долго я прячусь в ванной, пока Дмитрий снова не стучит в дверь. На этот раз он не входит, а просто говорит:

— Иди поешь, Ариана.

Я бросаю хмурый взгляд на дверь.

Я надеюсь, он подавится своим ужином.