Из толпы доносятся вздохи.

Я поднимаю взгляд и вижу, как Датч сжимает челюсти. Он кивает один раз и идет обратно к месту, где стоял. Его братья тоже там, оба смотрят на происходящее с противоречивым выражением лица.

Датч отпихивает свою чашку в сторону Зейна. Когда он поворачивается ко мне лицом, выражение его лица грозно. Я дрожу от страха. Он выглядит взбешенным.

У меня начинают звенеть колокольчики тревоги, и я отступаю на шаг.

Датч направляется прямо ко мне.

Мое сердце замирает, когда я читаю его намерения.

— Не смей, Датч.

Но я могла бы и не дышать. Здоровяк ловит меня за руки и сгибает в коленях. Меньше чем за мгновение я оказываюсь на ногах и перекидываюсь через его плечо. На вечеринке наступает полная тишина, если не считать пения певицы из колонок.

Я корчусь, пытаясь выпрямиться. После того как меня столько раз переворачивали через его плечо, можно подумать, что я уже нашла способ выпрямиться.

По крайней мере, сегодня я не надела юбку из Redwood Prep и не выставляю на всеобщее обозрение свои ягодицы.

Когда мы проходим мимо кухни, оттуда выходит Серена с двумя тарелками, полными крыльев. Ее глаза горят, и она разрывается между желанием спасти меня и желанием не приближаться к этому бардаку.

Я отмахиваюсь от нее, понимая, что ей не стоит сейчас вставать на пути Датча. Его больной, извращенный разум может попытаться отомстить ей, а я не хочу, чтобы мои друзья оказались под прицелом этой войны.

Датч поднимает меня на второй этаж, распахивает дверь спальни и врывается внутрь.

Двое, сидящие на кровати, визжат и пытаются прикрыться.

— Убирайтесь. Вон!

Два голых пятна проносятся мимо нас, неся с собой одежду и обувь.

Датч пинком сапога закрывает дверь и бесцеремонно бросает меня на кровать.

Я визжу так, будто он бросил меня в ванну, полную живых осьминогов. Фу. Я точно знаю, что происходило в этой кровати секунду назад, и не хочу, чтобы что-то из этого касалось моей кожи.

Разъяренная, я вскакиваю на ноги.

— Кем, черт возьми, ты себя возомнил?

— Разве ты не помнишь, Брамс? Пока ты в Redwood Prep, ты принадлежишь мне.

— Я никому не принадлежу.

— Вот тут ты ошибаешься, Кейди. — Его янтарные глаза сияют. — Ты. Принадлежишь. Мне.

— Извини, что лопнула твой садистский пузырь, Датч, но я не твоя собственность. Ты не можешь просто так, — мой голос повысился, когда мой темперамент взорвался, — командовать мной.

— Именно это я могу и буду делать. — Жестко говорит он.

— Какого черта тебе от меня нужно? — Я бросаюсь к нему. — Ты весь день поливал меня льдом, а потом разозлился, когда увидел, что я танцую с кем-то другим? Выбери себе чертову сторону и придерживайся ее!

Его бровь напрягается. Датч обычно так хорошо умеет сдерживать свои эмоции, но сегодня я вижу, как они бурлят прямо под поверхностью. Он не просто злится. Он кипит. Ярость настолько темная и бурная, что ее невозможно контролировать. Как будто часть его самого выходит из-под контроля.

Я должна бояться. Он достаточно большой и сильный, чтобы переломить меня пополам. Но я кое-что понимаю, когда вижу его эмоции в обнаженном виде.

Он слаб.

Уязвимый.

Человечный.

Он борется со мной, да, но на самом деле он борется с самим собой. На нем повсюду шрамы — от вены, выпирающей на шее, до раздувающихся ноздрей.

Он не самоуверенный бог из Redwood Prep.

Он такой же, как и я, измученный, конфликтный и чертовски сломленный.

Я улыбаюсь, и это, кажется, разжигает в нем пламя. Его бурный взгляд устремляется на меня.

— Ты думаешь, это смешно?

— Я думаю, что ты жалок. — Выплевываю я.

Его губы сжимаются, превращаясь в тонкие линии.

— Ты ведешь себя так, будто тебе принадлежит весь Redwood Prep, но ты так боишься меня. Боишься рассказать мне, что я с тобой сделала. Почему ты так меня ненавидишь?

Он отворачивается, его челюсть сжимается.

— Ты действительно думаешь, что впечатляешь тем, что мучаешь кого-то вроде меня? Ты бегаешь вокруг, превращая мою жизнь в ад, и ради чего? Что может быть у такой бедной девушки, как я, чтобы большой плохой волк из Redwood Prep забрал ее?

Он хватает меня за плечи и притягивает к себе. Я чувствую, как его сердце бьется о грудь.

— Ты знаешь, чего я хочу. — Выдавливает он из себя.

Мой взгляд падает на его губы. За его навязчивым желанием выгнать меня из Redwood Prep стоит нечто большее. Я чувствую это.

— Почему ты хочешь, чтобы я ушла? — Шепчу я.

Вместо ответа Датч пристально смотрит на меня. Его взгляд мучителен. Как будто я наблюдаю за тем, как его разрывает на две части.

Я приподнимаюсь на цыпочки, мои губы в дюйме от его губ.

— Скажи мне, Датч.

Он рычит во все горло.

Жар между нами мне не чужд, но сегодня он другой. Температура растет, медленно, неуклонно, как ноты перед кульминацией песни.

Мое дыхание становится глубже, когда Датч подходит ко мне ближе, проникая в мое личное пространство.

— Прекрати испытывать меня, Кейди.

Я так увлеклась им, что только через секунду понимаю, что запустила руки под его рубашку. Он перехватывает мое запястье, его челюсть сжимается.

Я уже чувствовала этот всплеск желания раньше — в гримерке, когда он поцеловал меня, и когда у нас был тот момент в кофейне. В обоих случаях я смогла сдержаться, но не знаю, смогу ли сейчас.

Датч выглядит как неудачное решение. Его рубашка черная, как и брюки. Он — тьма в движении, внушительный и в то же время невероятно притягательный. Когда он смотрит на меня, кажется, что я обнажена. Как будто нет ничего, что я могла бы скрыть от его глаз.

Эта связь, во всей ее пульсирующей разбитости и острых краях, — то, чего я хочу. Как и музыка, заполнившая меня, когда я была внизу, — может, я и не испытывала ее раньше, но она мне знакома. Моему телу. Моей душе.

Я жажду ее.

Больше его.

Моя кожа оживает, когда я чувствую, как сильные пальцы Датча проникают под пальто и стаскивают его с моих рук. Фальшивые перья щекочут и ласкают мою кожу, а затем собираются в лужицу у моих лодыжек.

Все еще наблюдая за мной, Датч прижимает руку к моей спине. Шелк встречается с горячей плотью, и в мои легкие врывается поток воздуха. Он грубым движением притягивает меня к себе, вдавливая в свое скульптурное тело.

— Почему ты надела это платье?

Это не столько вопрос, сколько ругательство.

Я не успеваю подумать об ответе, как его губы ложатся на мои. Внутри меня поднимается жар, пульсируя собственным пульсом и посылая сигналы желания по всему телу.

Я скольжу руками по его талии и толкаю в спину, подталкивая его ближе к себе. Настолько близко, что я могу чувствовать все.

Это ново и волнующе. Я никогда не подпускала к себе так близко мальчиков, как подпустила Датча. Мы вдыхаем друг друга, тонем друг в друге. Кислорода не хватает, чтобы остаться в живых.

Песня, доносящаяся снизу, проникает сквозь щель в двери, наполняя комнату чувственным ритмом. Я приникаю к его рту, желая ощутить его вкус.

Этот поцелуй отличается от того, что был у нас в раздевалке.

В тот раз я не была собой — своей настоящей.

И Датч был нежен с ней. Другой мной.

Сегодня он не такой. Он задирает мое платье и трет меня руками. Потом он сжимает меня. Сильно. Я стону, и он рычит на меня, прежде чем задрать рукава моего платья и провести языком по моей груди.

Я впиваюсь пальцами в его плечи. Горячие, отчаянные ощущения проносятся сквозь меня, слишком быстро, чтобы я могла их сдержать. Слишком сильно, чтобы я могла справиться с ними.

Его имя срывается с моих губ, и он приподнимается, с силой впечатывая меня головой в стену. Может быть, я вижу звезды. А может, я слышу фейерверки. Не знаю. Я просто целую его глубже, а он присасывается к моей нижней губе, заставляя мои колени подкоситься.

Без предупреждения Датч подхватывает меня и опускает на зеркало в туалете. Его губы не покидают мои ни на секунду.

Я уже слишком далеко, чтобы остановить это. Я давно соскользнула с края обрыва. Теперь я могу только падать, ожидая неизбежного, болезненного падения на дно.

Только это не больно. Пальцы, которые приземляются на меня, оставляют колючки удовольствия везде, где они касаются. Его ласки горячи и терпеливы, когда он гладит мои внутренние стороны бедер.

Мое сердце бьется о ребра. Я раздвигаю ноги еще шире. Я никогда раньше не спала ни с кем. Никогда не проходила дальше второй базы. Но если Датч перестанет прикасаться ко мне, я думаю, что могу умереть.

— Датч. — Стону я.

Его глаза внезапно распахиваются, и он смотрит вниз, на мое лицо, словно ища что-то. Когда он не находит его, из глубин поднимается зверь, который никогда не заходит слишком далеко, прямо у меня на глазах. Его ледяное выражение возвращается, и он отводит руки назад как раз в тот момент, когда они собираются...

— Проклятье. — Он ругается. — Хватит с меня твоих мыслей. — Он отступает от меня, его плечи напряжены. — Мне достаточно тебя в моей школе. Мне достаточно тебя в Redwood, Брамс.

Я быстро смыкаю ноги, стыдясь потребности, которая горит во мне даже сейчас, под его яростным презрением. Выбив пламя быстрым шагом, я спрыгиваю с комода и бросаю на него взгляд.

— Ублюдок.

Я поправляю бретельки платья и бегу через комнату. Слезы унижения горят в моих глазах, и я не хочу, чтобы он это видел.

— Остановись.

Я не хочу, но ноги как по команде замирают.

Датч топчется передо мной. Его глаза все еще темные от желания, и один взгляд на его брюки говорит мне, что драться — это последнее, что он хочет сейчас делать.

Я не знаю, рада ли я, что он остановил нас, или мне следовало пронестись дальше и убрать его с дороги. Знаю только, что он сводит меня с ума, и я хочу выкинуть его из головы так же, как он хочет выкинуть меня из своей.

Датч достает из заднего кармана чек. На нем безумное количество нулей, и у меня разбегаются глаза.

— Что это, черт возьми, такое?

— Он твой. — Мрачно говорит он. — И не только это. Я поговорил с другом моего отца. Как только ты покинешь Redwood, ты сможешь поступить в новую школу.