— Ты точно знаешь, что сказать.

— Мне нравятся твои волосы, — говорит он, подмигивая мне. Я смеюсь, а он берет в руки два "Браунинга Бакмарк", по одному в каждую руку. — Давай прикончим этих ублюдков.

— Я буду готова, когда ты будешь готов.

Я стою в стороне, когда он распахивает дверь, и тут же выстрелы наполняют воздух. Это безостановочные хлопки, как взрыв миллиона петард. Воздух наполняется дымом с привкусом металла. Мы пробираемся по длинному коридору с вытянутыми руками, отстреливая придурков, пытающихся нырнуть в проход. Когда мы доходим до конца, наши взгляды встречаются. Большая комната — самая опасная зона. Стрелять будут сверху, снизу, вокруг, сзади.

Мейс кивает мне, и я шагаю вперед в его объятия, прижимаясь грудью к его груди. Он поворачивается в комнату, защищая меня своим ростом от стрелков сверху. Я защищаю его, уничтожая их одного за другим.

Его тело и руки вибрируют от автоматных выстрелов. Кажется, что стрельба длится вечно, но на самом деле это всего лишь несколько минут. Мое сердце сжимается, когда я слышу, как Мейс хрипит. В него попали, и не раз, но кевлар делает свое дело. Но все равно это мучительная боль.

Он защищает меня от основной массы выстрелов, потому что его ноги и руки тоже закрыты. В этой одежде я уязвима везде, кроме тела.

Еще один крик, еще один выпад, и звуки выстрелов постепенно стихают. Я попала в голову каждому мужчине, которого видела. Я знаю, что они мертвы, и мне все равно. Эти мудаки — наркоторговцы, преступники и ничтожества, и, если этого было недостаточно, они ждали, чтобы посмотреть, как меня будут насиловать, пока они дрочат и радуются. Я ни о чем не жалею.

Мы тяжело дышим, когда расходимся, и оба осматриваем комнату.

— Элла, срочно вызови нам подкрепление, — говорит Мейс, и я понимаю, что наш друг у него в ухе.

Волны счастья и воссоединения согревают мои внутренности, а на глаза снова наворачиваются слезы. Я так счастлива...

Пока не вижу блеск мертвенно-голубых глаз, наблюдающих за мной с дивана. Я не успеваю пошевелиться, как он бросает нож. Он летит по воздуху так быстро, что я даже не успеваю вскрикнуть. Он попадает мне прямо в грудь, прорезав кевларовую защиту. Сила удара сбивает меня с ног. Я ударяюсь головой об испанскую плитку, и комната становится черной.