Я открыла еще парочку подарков, в том числе теплочувствительное автоматическое терморегулирующее одеяло от Кейси и Макса, а также пожертвование от моего имени в Исследовательский фонд, изучающий чувства муравьев, и читала еще более удивительные живые поздравительные открытки, пока на столе не осталась только одна вещь. Белый конверт.

Казалось странным, что среди всей этой технологии все еще существовала бумага. Я просунула палец под печать и вытащила пластиковую карточку размером с книгу… если книги все еще существовали, я определенно не видела их в доме.

— О, упс, этот подарок должен был быть позже, — сказал Уилл. — Ну ладно, открывай.

Его лицо слегка порозовело.

— В чем дело, Кел? — Элейн спрашивает с любопытством.

— Это… — начала я, и мои щеки запылали.

Райан подошел и выхватил карточку из моих рук.

— Ну же, неизвестность убивает нас! — Он прочел карточку и ухмыльнулся. — Это интимная фотосессия для пары в студии «Желанный Портрет».

— У-у! — протянула Регина, и несколько приветственных криков и свистков сорвались с губ моих гостей, когда Уилл протянул руки.

— А теперь успокойтесь все, это просто макияж и фотосессия для семейных пар, ничего непристойного.

— Да, конечно, — воскликнул Райан. — Ты видел протфолио на подарочной карте? Смотри. — Он нажал кнопку на своей площадке, и заиграло слайд-шоу, демонстрирующее различные пары, одетые в минималистичную одежду, обнимающиеся в необычных позах, похожих на спагетти, нанизанные на вилку.

Макияж и фотосессия, на которые я могла бы согласиться, но Уилл? Пойдет на… это? Мой желудок сжался, когда я попыталась украсть карточку у Райана, который держал ее в воздухе, чтобы все видели, подальше от меня.

— Отдай мне, сынок, хватит дразнить, — сказала я по-матерински, и, что интересно, это сработало.

— Прости, мам. Это просто смешно, вот и все. — Он протянул мне карточку, и я сунула ее обратно в конверт, когда Уилл одними губами произнес весь раскрасневшееся «Извини». Я махнула рукой, как будто это было пустяком, а затем снова открыла подарок Диоры, пытаясь отвлечься — и всех остальных в том числе — попросив ближайшего человека помочь мне застегнуть ожерелье на шее.

— Есть еще один подарок, мама, — сказал Райан более серьезным тоном.

— А? Но ты уже водил меня на прыжок с тарзанки.

— Ты прыгала с тарзанки? — Мардж Симпсон вскочила со своего места, ее парик-улей чуть не упал.

— А ты разве не знала? — спросил Гомер. — Я же говорил тебе вчера, помнишь, когда ты пекла суфле?

— Дорогой, ты давно уже должен понять, что не надо разговаривать со мной во время выпечки, особенно суфле, я ничего не запомню из-за концентрации, которая требуется.

— Да, конечно, — сказал Бен. — Оно было потрясающим! — Райан с тоской посмотрел на Бена и улыбнулся, прежде чем снова повернуться ко мне.

— Это нечто невероятное, я давно это планировал, — сказал Райан.

О боже мой. Только не прыжок с парашютом или дельтапланеризм, или поездка в один конец на Эверест.

Умоляю!

Но Райан просто подошел к микрофону вместе с Беном, который сидел за маленькой ударной установкой — как же я раньше не заметила барабаны в своей гостиной? Другой молодой парень взял две гитары и протянул одну Райану, который держал микрофон на ножке и смотрел в мою сторону.

— Мама, это для тебя.

Он бренчал на гитаре, и ритмичная мелодия наполнила воздух, сопровождаемая медленными и равномерными ударами Бена по барабанам и звоном гитары другого парня. Вокруг собрались гости, некоторые покачивались в такт музыке со своим любимым, а я стояла в центре, мои глаза были прикованы к зрелищу передо мной, а уши впитывали неожиданную красоту музыки, которую создавал мой сын.

Затем он запел, его медленный певучий тон был совершенен, сливаясь с музыкой.

Та, чьими дарами она делилась,

Та, кто всегда заботилась обо мне,

Мама… единственная моя.

Это были просто слова, но то, как он пел их с таким чувством и убежденностью, было похоже на то, словно они были камешками, падающими в бассейн радости; их воздействие распространялось наружу в любовной ряби.

Она никогда не отходила от меня,

Она научила меня выражаться, а не прятаться,

Мама… единственная моя.

Гости включали свет на своих электронных площадках и держали их в воздухе, размахивая ими и раскачивая в такт музыке, как будто это были свечи, и я сделала то же самое, улыбка играла на моих губах.

Когда наступали тяжелые времена, я думал, что умру,

Она обнимала меня, пока мои слезы не высохнут,

Мама… она единственная…

И когда я буду готов покинуть гнездо,

Я хочу, чтобы ты знала, что ты была лучшей,

Мама… единственная моя…

Да, мама… это ты.

На последней ноте его голос взлетел до потолка, возвышая водоворот эмоций к небу и мягко понижая, наполнив комнату, когда он произносил слова на одном медленном, последнем вдохе.

Он склонил голову и замер на мгновение, когда аплодисменты заполнили пространство. Мое сердце бешено застучало в груди. наполняясь гордостью. Я подошла к Райану — своему сыну — и крепко обняла его, когда одинокая слеза скатилась по моему лицу.