По мере того как осень сменялась зимой, а 2005 год переходил в 2006-й, ситуация между Бойдом и In-N-Out Burger становилась все более неприятной. В январе совет директоров созвал специальное собрание, целью которого было обсудить увольнение Бойда. На тот момент в совет директоров In-N-Out входили Бойд, Тейлор и Эстер. (Бойд и Тейлор были введены в состав совета директоров после смерти Гая.) Ситуация была, мягко говоря, странной. Бойд возразил, что он должен присутствовать, а Эстер - нет, и попытался провести конфабль 27 января, но позже ему не удалось получить временный судебный запрет на проведение собрания совета директоров, назначенного компанией In-N-Out на 30 января 2006 года в доме Эстер. Бойд утверждал, что в дом его не пустили охранники. Ему не позволили поговорить с Эстер и сказали, что она не желает его видеть.
Битва переместилась в зал Высшего суда в центре Лос-Анджелеса. В марте жалобы Бойда пополнились иском о клевете против бухгалтерской фирмы Grant Thornton, якобы за то, что она сделала "запугивающие и вводящие в заблуждение заявления для сотрудников In-N-Out". В ходе расследования, проведенного Торнтоном в отношении Бойда, фирма (по обвинению его адвокатов) назвала Бойда "вором" и "неэтичным" во время интервью с сотрудниками In-N-Out. Кроме того, директор "Торнтона" Росипайла "запугивала и терроризировала сотрудников, угрожая им уголовным преследованием, гражданскими штрафами и неблагоприятными мерами при трудоустройстве, если они откажутся заявить, что Бойд совершал преступные действия". Поведение, описанное в судебных документах, было трудно совместить с безупречной репутацией In-N-Out.
In-N-Out расширила свой иск, включив в него Майкла Энтони Мадрида, подрядчика, обвиненного в получении льготных предложений и выполнении работ на личном имуществе Бойда (работы, которые, как утверждали адвокаты сети, были выставлены In-N-Out). В пространном заявлении, подписанном и датированном 31 октября 2005 года, Мадрид объяснил, что он работал над более чем сотней строительных проектов для сети с момента подачи первого предложения о строительстве магазина Thousand Palms около двадцати лет назад. In-N-Out, по его словам, составляла примерно 25-30 процентов от всего бизнеса его фирмы. "In-N-Out - очень важный клиент", - заявил он. "Я бы не стал ничего делать, чтобы поставить под угрозу эти отношения".
Согласно декларации, в конце 2003 года Бойд сказал Мадриду, что хочет построить стену на своем участке в Аризоне, который находился в двадцати минутах езды от Лафлина, штат Невада, где компания In-N-Out строила магазин. Бойд, по словам Мадрида, спросил, можно ли, чтобы бригада Мадрида работала над стеной, пока он работает над соседним магазином. По словам Мадрида, его фирма не создала номер задания для стены, потому что это был такой маленький проект. Кроме того, по его словам, он никогда не высылал Бойду счет за работу и не просил его оплатить ее.
Затем, где-то между августом и сентябрем 2005 года, в штаб-квартире Michael Anthony Companies в Блумингтоне, штат Калифорния, появились двое мужчин. Джентльмены сказали, что они из In-N-Out и проводят аудит. Они расспросили сотрудников фирмы о процессе ценообразования и объяснили, что изучают проекты сети бургерных в четырех городах. Они подробно расспрашивали о магазине в Лафлине, задавая "острые вопросы" о проекте стены Бойда. После почти часового допроса Мадрид попросил мужчин предъявить визитные карточки и объяснить, кто они такие. Один из них представился адвокатом. Другой мужчина сказал, что он контролер In-N-Out. Спустя еще тридцать минут Мадрид забеспокоился по поводу линии допроса. "Мне показалось, что речь идет не просто об аудите, как меня убеждали", - заявил он. "Это действительно не их дело, как мы используем выплаченные нам средства". Затем Мадрид проводил мужчин до двери, сказав им: "Я не уверен, что именно вы копаете, и, возможно, мне стоит пригласить адвоката, чтобы он помог мне это определить".
Дата судебного разбирательства была назначена на 17 октября 2006 года. До этого времени был проведен ряд слушаний, чтобы свести счеты с жизнью по поводу увольнения Бойда и его дальнейшей роли сотрастителя. Ожесточенная борьба продолжалась несколько раундов. 30 марта судья Митчелл Беклофф отстранил Бойда от должности сотрастового управляющего семейного траста, учитывая конфликт между Бойдом и Линси, и назначил калифорнийский банк Northern Trust Bank of California сотрастовым управляющим вместе с Тейлором до слушаний, на которых будет принято решение об урегулировании этого вопроса на постоянной основе. Первый раунд достался In-N-Out. Затем, 5 апреля, сеть бургерных потерпела неудачу, когда судья Аурелио Муноз отклонил два иска против Бойда - о нарушении контракта и нарушении фидуциарных обязанностей - заявив, что они нарушают права Бойда на свободу слова. (In-N-Out утверждала, что иски Бойда раскрывают коммерческую тайну и нарушают его соглашение о конфиденциальности). Для Бойда решение суда было сродни моральному оправданию.
Однако это была лишь частичная победа: 28 апреля Бойд проиграл свою борьбу за сохранение работы в In-N-Out. Судья Муноз постановил, что Бойд не может заставить компанию восстановить его на работе. "Это иск о незаконном увольнении, - заявил судья, - а не иск о восстановлении принца или короля на троне". На этот раз судебный раунд достался In-N-Out.
По мере того как приближалась дата осеннего судебного разбирательства, уродливые и непокорные претензии продолжались несколько месяцев и заполнили тысячи страниц судебных документов. В феврале Линси, Тейлор и In-N-Out подали ходатайство о том, чтобы из исков были удалены несколько описаний, которые они назвали "неуместными, сенсационными и необоснованными утверждениями". 28 апреля судья Муноз постановил исключить некоторые из них из судебного дела.
Однако его решение было принято уже после того, как "грязное белье", по мнению компании, стало достоянием общественности. На свет появилась семейная драма, наполненная ревностью, интригами, расколом лояльности, деньгами и трагедией. Бойд утверждал, что Линси почти не работала в компании, но ожидала, что сотрудники In-N-Out будут выполнять за нее поручения, например, убирать за ее собаками за счет компании. Личная жизнь Линси оказалась под особым вниманием; ее называли "безрассудной, импульсивной, безответственной", среди прочих личных недостатков.
Бойд оценил деловую хватку и трудовую этику Линси не менее уничтожающе. Он жаловался, что девушка, перед которой открылся весь мир, стоит ей только поднять пальцы, чтобы схватить его, не воспринимает свою работу всерьез. "Она часто опаздывает на работу и встречи или вообще не приходит". Назвав ее "Принцессой гамбургеров", - прозвище, которое, скорее всего, не понравилось молодой женщине, - он заявил, что "несмотря на свои финансовые возможности, Линси предпочла не получать образование в колледже". Бойд также утверждал, что Линси "не обладает достаточной личной зрелостью, опытом и навыками, необходимыми для успешного управления In-N-Out". По его мнению, ее главная квалификация для управления компанией заключалась лишь в том, что она была внучкой ее основателей.
Подобно человеку, выпускающему воздух после того, как он на долгие годы задержал дыхание, описания Бойда мало кого щадили. Мать Линси, Линда Снайдер Келбо (уже в третий раз замужем), была представлена как сочетание леди Макбет и Круэллы де Виль, которая долгое время пыталась контролировать компанию, сначала через своего зятя Тейлора, а теперь, когда она вступала в наследство, через Линси. Среди прочего, он обвинил Линду в том, что "Линда использовала свое влияние, чтобы заставить Гая Снайдера назначить Марка Тейлора содоверительным управляющим семейных трастов".
По слухам, Бойд сам накликал на себя гнев Линды, когда несколькими годами ранее настоял на том, чтобы Эстер, восстанавливающуюся после операции на бедре, забрали из больницы в Реддинге, где она находилась почти год. Опасаясь, что она будет томиться на севере или еще хуже, он настаивал на ее возвращении домой в Глендору, где, по его мнению, ей будет обеспечен лучший индивидуальный уход и более комфортные условия. По его словам, ему звонила ссорящаяся Линда, утверждая, что Эстер следует оставить поправляться там, где она находится, недалеко от ранчо Линды в Шинглтауне.
Марк Тейлор оказался несколько более сложным человеком. Коренастый, с компактной фигурой, его лысая голова придавала ему вид персонажа гангстерского фильма 1940-х годов. В зависимости от точки зрения, его можно было назвать либо хитрым подхалимом, привязанным к юбке своей тещи (которая раздувала его амбиции ради своей личной выгоды), либо откровенно решительным человеком, не обладающим интеллектом , но хитрым и уличным. С другой стороны, он мог быть просто трудолюбивым парнем, которому невероятно повезло.
Женатый на Трейси Перкинс, Тейлор считал себя зятем Гая и "практически учеником" Рича Снайдера. Действительно, Рич, как говорят, уважал его как менеджера. В судебных документах Тейлор подробно описал свою долгую связь с семьей Снайдер и свой взлет к вершинам In-N-Out, начиная с 1984 года, когда он стал менеджером магазина, и заканчивая тем, что в 1998 году его назначили управляющим по операциям. В 1999 году он стал преемником семейного траста, а в 2001 году вошел в совет директоров. Тейлор утверждает, что в процессе продвижения по карьерной лестнице до должности вице-президента он близко познакомился с культурой и традициями компании и выполнял различные роли в операционной деятельности, а также в семейных трастах.