Безжалостные китайские репрессии в Гонконге превратились в трагедию для населения, привыкшего к гораздо большим гражданским свободам, чем те, которыми пользуются китайцы на материке . Запад оказался бессилен вмешаться в ситуацию, за исключением риторики и экономических санкций, которые усиливают репрессии со стороны Китая. Китай, похоже, готов при необходимости уничтожить этот великий финансовый и торговый центр, который в настоящее время является ценным экономическим активом, чем уступить хоть йоту контроля. Для режима Си господство является ценностной рациональностью, которой подчинено даже экономическое процветание.

Китайское наступление в Синьцзяне, как утверждается, направлено против джихадистов. В 2013 и 2014 годах уйгуры совершили два теракта. В ответ на это Си обнародовал "всеобъемлющие рамки безопасности", призвав проявлять бдительность в отношении "вируса" джихадизма, от которого китайские мусульмане должны быть "привиты". Он призвал местных китайских чиновников "использовать органы диктатуры" "абсолютно без пощады". Эта политика показалась лидерам Коммунистической партии Китая (КПК) оправданной, когда были обнаружены некоторые контакты между уйгурами и исламистскими организациями за рубежом, а также присутствие уйгурских боевиков среди ближневосточных и афганских джихадистов. Возможно, эти боевики еще не вернули джихадизм в Синьцзян, хотя филиалы "Аль-Каиды" и ИГИЛ заявляли о своем желании это сделать. Поэтому насильственное "перевоспитание" до миллиона уйгуров и казахов заявляется как "антитеррористические превентивные репрессии". В том числе и депортация тысяч уйгурских девушек на фабрики в отдаленных провинциях Китая. Такие меры могут быть контрпродуктивными, усиливая то, что в настоящее время является минимальной террористической угрозой, что является примером путаницы причины и следствия.

Большинство материковых китайцев считают Тайвань частью своей страны, которую в 1895 г. украла Япония, а в 1950 г. Седьмой флот США не позволил Китаю вернуть ее обратно. Китайских правителей может подтолкнуть к авантюризму недавний империализм их российского союзника. Американские военные обязательства в отношении Тайваня носят неопределенный характер, и США не признают Тайвань как отдельное государство, чтобы не провоцировать Китай. Однако в мае 2022 г. президент Байден, похоже, отказался от этой "стратегической двусмысленности", пообещав защищать Тайвань в случае нападения на него Китая. Может быть, он просто отклонился от сценария, что является характерной чертой этого президента? Прокитайский элемент на Тайване ослаблен репрессиями в Гонконге, и заключение соглашения между двумя Китаями представляется маловероятным. Наиболее вероятным сценарием войны может стать то, что китайский режим, испытывающий внутренние проблемы, обратится к отвлекающей военной лихорадке из-за Тайваня. Если это приведет к попытке вторжения, то китайские войска смогут быстро осуществить ее, если только не вмешаются Соединенные Штаты. Реакция США может зависеть от их собственных внутренних соображений. Можно предположить, но маловероятно, что результатом может стать полномасштабная война между Китаем и США, однако непреднамеренная эскалация войны случалась в истории человечества слишком часто, чтобы исключить такую возможность. В данном случае ООН не поможет Тайваню, поскольку она признает Китай, но не Тайвань, а Китай является постоянным членом Совета Безопасности.

Китайцы претендуют на контроль над Южно-Китайским морем, которое называют своими "историческими водами". Это вызов нескольким азиатским странам и размещенному там американскому флоту. В центре претензий находятся острова Сенкаку, принадлежащие Японии, и два изолированных архипелага - острова Спратли (ранее необитаемые) и Парасельские острова, каждый из которых состоит из крошечных островков, скал, бухт и рифов. Тайвань, Вьетнам, Филиппины и Малайзия претендуют на часть островов Спратли и создали там небольшие базы и аэропорты. Китай претендует на все острова Спратли и создает там гораздо более крупные базы, что заставило Филиппины в 2016 году обратиться в арбитражный суд ООН. Согласно решению, ни одна страна не имеет исключительных прав на эти острова, однако Китай не согласился с этим и продолжил строительство искусственных островов в военных целях. На Парасельских островах действительно есть постоянное население - около тысячи рыбаков на одном из островов, контролируемых Китаем. Однако Вьетнам также претендует на Парасельские острова, и оба государства представили исторические документы, свидетельствующие о номинальном контроле над ними в разные исторические периоды. Эти острова важны как рыболовные угодья и потенциальные подводные месторождения нефти и газа, но их стратегическое значение гораздо выше, поскольку они лежат у судоходных путей, через которые проходит треть мировой морской торговли. Другие государства, оспаривающие острова, не могут убедительно противостоять китайской военной мощи и не хотят отторгать Китай, поэтому они неохотно возражают против китайских посягательств. Япония, однако, установила ракетные батареи на острове Исигаки, расположенном всего в трехстах километрах от Тайваня, что является частью пакета мер по модернизации военной инфраструктуры на ее малых тихоокеанских островах. Но в северной части Тихого океана Китай начинает оспаривать американское военное господство. Материальные интересы второстепенны. Главные проблемы - это соперничество в претензиях на геополитический статус и доминирование.

Таким образом, китайские правители проявляют напористость по всем четырем направлениям. Их националистическая идеология определяет внутренних противников как предателей и террористов, подрывающих национальное единство; они стремятся к азиатской и даже глобальной экономической мощи, преследуя как стратегические, так и корыстные цели; они приступили к созданию более высокотехнологичного оружия, а также к экспансии в Южно-Китайском море; у них стабильный авторитарный политический строй, привлекательный для многих других потенциальных авторитаристов, что является одним из факторов ослабления демократии во всем мире. Все это не сдерживается американской риторикой, которая легко парируется. На обвинения в китайских репрессиях приводят американские беспилотники, убивающие мирных жителей; американскому капитализму противопоставляют Великую капиталистическую рецессию 2008 года и собственный быстрый рост в последнее время; достоинствам американской демократии приписывают купленные американские выборы, расизм и драки на улицах. Это не глупые обвинения, хотя недостатки американской демократии меркнут по сравнению с репрессиями, осуществляемыми КПК.

Китайские правители, похоже, не хотят расширять территориальный контроль за пределы бывших имперских границ. На западе они не хотят управлять большим количеством мусульман. На севере грозным противником является Россия, на юге - Индия, на востоке - Япония (при поддержке США). На юго-востоке менее влиятельные региональные государства предпочтут сотрудничество с Китаем. Его "План действий "Пояс и путь", объявленный в 2015 г., будет охватывать северные сухопутные ("Пояс") и южные морские ("Путь") маршруты для стимулирования торговых отношений с Азией, Ближним Востоком и Европой, в первую очередь за счет инвестиций в инфраструктуру и экономической помощи - экономической, а не военной силы, хотя Китай угрожает торговым эмбарго и санкциями, что, конечно, тоже является американской тактикой. Но китайские правители не заинтересованы в формировании иностранных режимов, в отличие от своих американских коллег. Если не считать тайваньского вопроса, другим державам не стоит опасаться войны с Китаем, если они ее не спровоцируют. Американским лидерам трудно смириться с таким расширением китайской мощи, но от этого зависит мир во всем мире. Очевидный провал недавней американской военной агрессии, можно надеяться, вбил в головы ее руководителей больше реализма. В реальности Соединенные Штаты мало что могут сделать, чтобы остановить китайские репрессии внутри страны или рост китайской мощи в своем регионе. Тем не менее, они должны поддерживать существующий уровень обороны Тайваня и противопоставить программе "Пояс и путь" свою собственную программу помощи и развития. Трамп сделал гигантский шаг назад в этом направлении, когда вывел США из Транстихоокеанского партнерства. Это решение должно быть отменено, а партнерство - углублено. Соединенные Штаты должны продолжать отстаивать принципы демократии и прав человека, хотя эта позиция подрывается весьма заметным упадком демократии в самой Америке.

Материальные интересы должны обеспечивать сдержанность, но взаимное стремление правителей к статусу и почету может говорить об обратном. Уровень экономической взаимозависимости между Западной Европой и Россией достаточно высок, в центре которой находится российская энергетика, а между США и Китаем - очень высок: в 2020 году объем торговли США с Китаем превысил полтриллиона долларов, что подкрепляется обилием образовательных и научных обменов, взаимными интересами в отношении пандемий и изменения климата . Рост торговли между Великобританией и Германией до 1914 года не помешал им воевать друг с другом, но сегодня взаимозависимость на порядки выше. Еще недавно, в период "холодной войны", Советский Союз был в значительной степени автаркичным. Сейчас автаркия не существует ни для одной страны. Я не раз сомневался в приверженности правителей материальным интересам при принятии решений о войне и мире. Но игнорировать такой беспрецедентный уровень взаимных материальных интересов для китайских или американских правителей было бы глупостью высшего порядка. Это могло бы вселить определенную надежду, если бы не тот факт, что детские игры о том, кто будет доминировать на детской площадке, не имея отношения к проблемам своих народов, заложены в институты и культуру геополитики. Наблюдаемый в последнее время рост напряженности в отношениях между великими державами в некоторой степени поддерживает пессимистический реализм, который считает, что войны возникают из-за анархии и незащищенности геополитического пространства. Однако в конечном итоге войны редко можно предсказать.