– Старший астропат Лосенти, – сказал Жиллиман.

– Лорд-командующий, – ответил Лосенти. – Я почувствовал, как из эмпиреев ушла огромная тяжесть. Я полагаю, вы добились успеха?

– Мортариона изгнали из Ультрамара. Его некротическая сеть рассеяна, – сказал Жиллиман. – Хотя враг ещё сопротивляется, Чумная война закончена.

– Это хорошо, это хорошо, – сказал Лосенти. Его губы приоткрылись, и струйка слюны стекла из уголка рта. Астропат поспешно вытер её рукавом. – Извините, милорд.

– Твой долг давит на тебя?

– Эти месяцы в Ультрамаре были трудными, – признался Лосенти.

– Они закончились, – сказал Жиллиман. – С тобой всё в порядке, старший астропат?

– Я справляюсь, – сказал Лосенти, заставляя себя немного выпрямиться и вкладывая в голос силу. – Милорд, я активирую машину для вас. Это будет не в последний раз. Ещё нет. – Он улыбнулся. В его глазницах поблёскивали чёрные сферы, заменявшие ему глаза. – Не так давно вы предлагали мне милосердие. Я вижу ваше беспокойство. Я по-прежнему не готов принять его.

Жиллиман кивнул.

– Очень хорошо, – сказал он.

Выражение облегчения промелькнуло на лице Лосенти:

– Благодарю вас. С вашего позволения, милорд. – Он отступил в сторону, чтобы Жиллиман мог войти в зал.

Они приступили к пробуждению Коула Младшего. Хотя процедура была лишена всех обычных манер и ритуалов Адептус Механикус, она по-прежнему оставалась похожа на колдовской призыв. Когда Лосенти ввёл кодированную последовательность, которую получил от Коула, и машина включилась, это было похоже на то, как если бы какой-то пастырь ворвался в мирскую реальность из места, недоступного человеческому знанию.

Лосенти отступил быстрее, чем обычно. Выражение напряжения на его лице стало ещё резче. Жиллиман сожалел о его страданиях. Ещё одна индивидуальная жизнь, потраченная на благо человечества. Он не мог даже представить, сколькими ещё предстояло пожертвовать.

Машина завершила активацию. Отрубленные головы в защитных резервуарах исполняли свой ужасный танец. Чуждые схемы ожили. Психическое давление нарастало и затихало, а за ним последовал грохот машин под полом.

Наконец, Коул Младший был готов.

– Робаут, – произнёс он. – Я так рад, я так рад тебя видеть.

– Коул Младший, скажу сразу, что у меня мало времени на твою дерзость.

– Занятой человек, как всегда, – сказала машина. Она использовала один из многих голосов Коула, и сегодня, казалось, остановилась на хитрой, вкрадчивой личности. – Очень хорошо. Мой хозяин, архимагос-доминус Велизарий Коул, посылает это коммюнике и надеется, что оно застанет тебя в добром здравии. Если сообщение было активировано, значит, ты добился успеха и спас Ультрамар от замыслов своего брата. Поэтому он передаёт тебе свои поздравления.

– И когда он расширит своё присутствие?

Коул Младший искренне рассмеялся:

– Какое нетерпение! Ты всегда был таким раздражительным, или это смерть лишила тебя чувства юмора?

– Понимаю. Мы должны терпеть твою наглость. Очень хорошо. Когда я могу ожидать визита Коула?

– Нескоро. Не раньше, чем ты пересечёшь Разлом.

– Тогда я должен настоять, чтобы он последовал за мной.

– Знаешь, лорд-регент, твоё недоверие к архимагосу Велизарию Коулу огорчает его. Ему не нужно находиться рядом с тобой, чтобы завершить задание, которое ты возложил на него.

– Которое он сам на себя возложил, – поправил Жиллиман.

– Семантика. Ты возложил бы его на него, если бы он не взял на себя обязательство сделать это в одностороннем порядке.

– Он высокомерен, если осмеливается предсказывать моё настроение или намерения.

– Ну, да, но дело в том, что он это уже сделал, так что, может быть, нам следует позволить ему вести себя более высокомерно и просто разрешить заниматься своими делами?

– Докладывай, – сказал Жиллиман.

– Вспыльчивый, я было подумал, что победа доставила тебе удовольствие. Тогда всё в порядке. Архимагос Велизарий Коул пока не может вернуться в Ультрамар. Но он это сделает. На Восточной Окраине есть артефакт, который его очень интересует. Он скоро отправится туда.

– Который из них? – спросил Жиллиман.

– Тот, что находится на Соте.

– Фарос, – сказал Жиллиман.

– Отдаю тебе должное, – лукаво сказал Коул Младший. – Фарос. Архимагос Велизарий Коул теперь уверен, что это устройство некронского происхождения и, что оно откроет много знаний, полезных для его понимания ноктилита. Всё, что ему нужно, – это ключ для доступа к нему. Прямо сейчас он находится в процессе получения этого ключа.

– С какой целью он хочет посетить Фарос?

– Со многими целями, – ответил Коул Младший. – Не вздумай его останавливать. Он знает, что ты давным-давно наложил запрет на это место.

– Я не собирался его останавливать, – сказал Жиллиман. – Если он захочет проникнуть в глубины этого устройства, я полностью уверен, что он сделает это, не причинив никакого вреда. Ты передашь ему мою уверенность. Ты меня понял?

– Твои слова добавлены в код обратного сообщения, – сказал Коул после паузы.

– Скажи ему, что тетрарх Феликс теперь правит этой частью Ультрамара.

– Мой хозяин свяжется с ним. Он будет рад снова его увидеть.

– Как продвигаются усилия Коула по раскрытию секретов чернокаменных пилонов?

– Его работа продвигается хорошо, – ответил Коул Младший. – Доступ к Фаросу позволит ускорить процесс. Он добьётся успеха. Он – архимагос Велизарий Коул, и он может сделать всё. Скоро у него будут знания, в которых он нуждается.

– Так он утверждает, – заметил Жиллиман.

– Это больше, чем просто утверждение. Сама возможность нашего разговора является доказательством этого. В ядрах моей памяти есть много потенциальных диалогов. Он учёл все возможности, но предположил определённый ход событий, и до сих пор его расчёты показывали отклонение от прогнозов менее чем на один процент. Его великий труд увенчается успехом, можешь на него положиться.

– Каково содержание других диалогов?

– Катастрофы. Смерти. Гибель, – сказал Коул Младший. – Я не могу быть более конкретным. Я доставил зашифрованное сообщение. Мне больше нечего передать. Пожалуйста, предоставь ответ для кодирования и передачи моему коллеге.

Лицо Жиллимана застыло. Машина ждала.

– Для меня всё усложняется, – сказал он.

– Ах! Редкая уверенность, – произнёс Коул Младший. – Умоляю, скажи почему?

– Суть в молитве, – ответил Жиллиман. – Чумному богу был нанесён тяжёлый удар.

– Тогда тебе следует радоваться.

– Что, если не я был тем, кто нанёс этот удар? – сказал Жиллиман.

– Объясни.

– Я боюсь, что Император может действовать. Я боюсь, что Он действовал через меня. Сначала я отказывался в это верить, но доказательства, которые мне представили, предлагают только одно жизнеспособное практическое объяснение.

– Какое?

– Император снова активен. Он действует через таро, через видения, так называемых святых и проявления веры. Я знаю, что говорил с Ним, но я по-прежнему не уверен, что именно видел или слышал в тронном зале. Моим первым убедительным признаком того, что происходит что-то реальное, стала природа предупреждения о Пария Нексус. В то время я сопротивлялся этой идее, хотя такая возможность была предложена мне в самом начале. Но доказательства накапливаются. Теперь я не могу сразу отбросить эту теорию.

– Откуда боязнь?

– Что?

– Ты использовал слово “боюсь”, а не “думаю”, “верю”, “полагаю”, “вычислил”, “догадываюсь”, “пришёл к выводу” или любое другое, относящееся к дедуктивным психологическим процессам. Откуда боязнь?

– Ты веришь, что Император – бог? – спросил Жиллиман.

– Ах, я понимаю, почему боязнь. Верю ли я, Коул Младший, в это, или верит ли архимагос Велизарий Коул?

– Или. Оба, – сказал Жиллиман.

– Догма большинства сект в Культе Механикус рассматривает Императора как живое воплощение Омниссии, треть Бога-Машины, который странствует по галактике, облачённый в смертную форму.

– Я знаю это, – терпеливо сказал Жиллиман. – Кстати, это кредо, которое Император неоднократно называл ложным. Что я хочу знать, так это то, что вы с Коулом думаете, не верите, а думаете.

Машина замолчала. Громко загрохотали механизмы.

– У меня нет ответа.

– Ты веришь, что Он может вернуться? – спросил Жиллиман. – Можно ли вернуть Его к полноценной жизни, как это произошло со мной?

– Кого?

– Императора. Перестань играть со мной.

– Этот вопрос бессмыслен. У меня нет верований.

– Я сказал, не играй со мной в игры. Отвечай. Я приказываю тебе. – Ещё более продолжительное молчание. Ещё щелчки. Головы в резервуарах дёрнулись.

Жиллиман собирался заговорить снова, когда голос машины заполнил помещение:

– Если бы я был архимагосом-доминусом Велизарием Коулом, которым я не являюсь, я дал бы один предостерегающий совет относительно подобного направления мыслей.

– Тогда посоветуй мне, машина.

– Если возможно восстановить Императора, и если Он сможет вернуть себе настоящую жизнь, то вошедший в тронный зал Императорского дворца, может оказаться не тем, кто выйдет. Рассматривать это даже в качестве гипотезы очень опасно, потому что мысли ведут к действиям, независимо от того, намерены мы их совершать или нет. Не успеем оглянуться, как мы придём к катастрофе, и всё из благих намерений. – Последовала пауза. – Раньше так говорили. О дорогах в плохие места. Вымощенные благими намерениями.

– Почему это может быть опасно? Объясни.

– Потому что все боги – это болезнь существования, Робаут Жиллиман, независимо от того, называют они себя богами или нет, – ответил Коул Младший. – Я думаю, ты знаешь это лучше, чем кто-либо другой. Не забывай об этом.

Наступила тишина.

– Сейчас, если у тебя всё? – спросил Коул Младший.

– Сейчас.

– Тогда представь оставшуюся часть сообщения для кодирования.

Жиллиман так и сделал, а затем вернулся к своим войнам.