Создать гавань в Пелузийском заливе, пересечь болота озера Мензалех и порог Эль-Гуиср, прорыть пески пустыни, основать мастерские на расстоянии двадцати пяти лиг от любой деревни, заполнить бассейн Горьких озер, предотвратить наступление песков на канал - каким безумным сном все это было!
Как заметил один американский делегат, Лессепс "является великим каналокопателем; его влияние на своих соотечественников законно и универсально; он добросердечен и услужлив, но он также амбициозен....".
На заключительном голосовании конгресса семидесятитрехлетний Лессепс категорически заявил, что будет руководить этим начинанием лично. Делегаты были впечатлены, и большинство проголосовало так, как он хотел. Панама была принята.
Пробуждение зависти счастливых богов
После Парижского конгресса Лессепс отправился в Панаму, чтобы, наконец, лично осмотреть местность. Прибыв в конце 1879 года, он и его семья были приняты как королевские особы. Люди собирались при каждом удобном случае, чтобы поприветствовать его и посетить ряд праздничных балов.
Лессепс прибыл в здоровый, сухой сезон и уехал до того, как начались дожди. Поэтому он не увидел своими глазами то, о чем его предупреждали на Парижском конгрессе и с чем вскоре столкнутся его инженеры: быстро поднимающийся уровень реки и катастрофические оползни. Лессепс также пренебрежительно отнесся к опасениям по поводу потенциального разгула инфекционных заболеваний. Он пошутил журналистам, что единственной проблемой со здоровьем во время поездки был легкий солнечный ожог его жены.
Небрежное невнимание к деталям во время этой первой поездки привело к основополагающей ошибке проекта: огромной недооценке количества грунта и скальных пород, которые необходимо было переместить. Согласно первоначальной оценке Парижского конгресса, в Панаме необходимо было выкопать 45 миллионов кубических метров земли (в основном скальных пород). Эта цифра была увеличена до 75 миллионов кубометров технической комиссией, состоящей из девяти человек, которые сопровождали Лессепса в Панаму.
На самом деле, французы выкопали не менее 50 миллионов кубометров в течение следующих восьми лет. Американцы, которые взялись за дело через двадцать пять лет после того, как французы отказались от Панамского проекта, в итоге переместили еще 259 миллионов кубометров в период с 1904 по 1914 год - и это без попыток опуститься до уровня, близкого к уровню моря.
Пока не стало слишком поздно, Лессепс отказывался признать географическую реальность: серьезный горный хребет, везде на высоте не менее трехсот футов над уровнем моря, преграждал путь, а опасная, подверженная наводнениям река пересекала предполагаемый маршрут канала. По оценкам одного из экспертов, для того чтобы прокопать канал до уровня моря, потребуется около двух столетий.
Строительство Суэцкого канала заняло десять лет; Лессепс был последовательно оптимистичен, полагая, что Панамский канал можно построить максимум за шесть-восемь лет. Его роль заключалась в том, чтобы представить, что возможно, а не беспокоиться о том, что может пойти не так. Как он писал одному из своих сыновей после поездки в Панаму: "Теперь, когда я осмотрел различные места на перешейке с нашими инженерами, я не могу понять, почему они так долго колебались, заявляя, что строительство морского канала между двумя океанами на уровне моря практически осуществимо, ведь расстояние такое же короткое, как между Парижем и Фонтенбло".
Последовал еще один крупный просчет. На Парижском конгрессе было решено, что Панамский канал будет стоить около 1,2 миллиарда франков, что примерно в три раза превышает конечную стоимость Суэцкого канала. Техническая комиссия, сопровождавшая Лессепса в Панаму, снизила эту оценку стоимости до 847 миллионов франков на довольно сомнительных основаниях. Но в начале 1880 года, во время путешествия на корабле от Панамы до Соединенных Штатов, Лессепс еще больше снизил общие прогнозируемые расходы до чуть более 650 миллионов франков.
Вернувшись в Париж, он, вновь уверенный в успешности своего проекта, решил привлечь гораздо меньше акционерного капитала, чем даже он сам считал необходимым ранее: всего 300 миллионов франков. И снова некому было подсказать ему, как поступить по-другому. Лессепс любил цитировать слова вице-короля Мохаммеда Али, которые тот якобы сказал ему в начале его карьеры: "Помните, когда вам предстоит выполнить какое-либо важное дело, что если вас двое, то один - это слишком много".
В декабре 1880 года компания Лессепса выпустила 600 000 акций номинальной стоимостью 500 франков каждая. На этот раз Лессепс согласился заплатить некоторым крупным банкам 4-процентную комиссию, чтобы стимулировать интерес к открытой подписке. Более 1,5 млн франков было потрачено на положительное освещение в прессе.
Хорошо сыграло то, что Лессепс недавно лично объехал Панаму и вернулся в добром здравии. Более 100 000 человек подали заявки на акции, вдвое превысив количество имеющихся. Восемьдесят тысяч инвесторов купили от одной до пяти акций каждый.
К сожалению, для строительства Панамского канала потребовалось по крайней мере в четыре или пять раз больше капитала, чем было собрано в этом первом раунде, и компании постоянно не хватало средств, и она почти каждый год пыталась привлечь новые. Когда затраты стали превышать первоначальные оценки, доверие к Лессепсу начало рушиться.
В Суэце была финансовая поддержка: Мохаммед Саид, который был готов выкупить дополнительные акции, когда первоначальная подписка сорвалась, а затем Луи Наполеон, который предоставил щедрое арбитражное решение. В конце концов, Луи Наполеон также оказал политическую поддержку крупному лотерейному займу, привлекательному для публики из-за денежных призов, которые могли выиграть некоторые держатели облигаций. Это влило дополнительные 100 миллионов франков в критический момент, когда обычное размещение облигаций провалилось. Но в 1870 году Луи Наполеон покинул свой пост, потерпев поражение от Пруссии на поле боя. Избранные политики, управлявшие Третьей французской республикой, оказались гораздо менее склонны выручать Лессепса и акционеров его панамской компании.
Смерть на Чагресе
Работы на земле начались в феврале 1881 года, и вначале был достигнут разумный прогресс в дноуглублении гаваней и рек. Но по мере того, как работы стали перемещаться на возвышенности, выемка грунта становилась все сложнее. Когда пошли дожди, все начало рушиться.
Летом пришла желтая лихорадка. Первый работник канала умер в июне. По одной из оценок, около шестидесяти человек умерли в том же году, включая некоторых руководителей высшего звена, от малярии или желтой лихорадки - трудно было уследить.
В октябре того же года Лессепс все еще отрицал наличие эпидемии в Панаме; он настаивал на том, что единственные случаи желтой лихорадки были среди людей, прибывших уже инфицированными. Это стало привычной схемой: отрицать существование каких-либо трудностей. После сильного землетрясения в сентябре 1882 года Лессепс даже публично утверждал, что в будущем землетрясений не будет.
Стали появляться новые предупреждающие знаки. В 1882 году генеральный подрядчик, осуществлявший надзор за строительством, решил отказаться от работы. Не успокоившись, Лессепс поручил своей компании заняться земляными работами, а в марте 1883 года прислал нового генерального директора.
Несмотря на обещания Лессепса, проблемы, связанные с болезнями, продолжали усиливаться. Семья нового генерального директора вскоре погибла, скорее всего, от желтой лихорадки. Лессепс продолжал работать, увеличив штат до девятнадцати тысяч человек в 1884 году. Малярия и желтая лихорадка продолжали уносить жизни французов и местных жителей.
Все это не было неизбежным. Меры, которые французы, англичане и другие европейцы разрабатывали более века для военных операций в тропических странах, могли быть приняты в Панаме и снизили бы уровень смертности на порядок. Но это означало бы значительно меньшее количество раскопок в год. Лессепса недвусмысленно предупреждали об этих рисках, в том числе во время Парижского конгресса. Тем не менее, он предпочел считать все сообщения о плохом состоянии здоровья в Центральной Америке дезинформацией, распространяемой его врагами.
С 1881 по 1889 год общее число погибших оценивалось в двадцать две тысячи человек, из которых около пяти тысяч были французами. В некоторые годы умирало более половины людей, приехавших из Франции. Одна треть рабочей силы могла быть больна в любой момент времени.
Люди, работавшие непосредственно в компании Лессепса, имели право на бесплатную медицинскую помощь, хотя это было неоднозначным благословением; условия в больнице включали стоячую воду, в которой размножались комары, и эпидемии безжалостно распространялись в палатах. У мужчин, работавших на подрядчиков, дела обстояли еще хуже: если они не могли оплатить ежедневную больничную плату, их, по сути, бросали на улице, когда они заболевали.
Даже эти человеческие страдания, гораздо более драматичные и заметные, чем принуждение, которому подвергались египетские рабочие в Суэце, не ослабили решимости Лессепса. Он оставался верен тому, что считал реальностью, и отстранился от повседневных проблем. В критические годы 1882-1885 гг. он последовательно отказывался прислушиваться к хорошо информированным отзывам своих людей, даже когда условия становились ужасающими.
К середине 1880-х годов Лессепс уже неоднократно обращался к рынку облигаций, и ему приходилось платить значительную премию за риск в виде обещанных процентных выплат. В мае 1885 года он поднял вопрос о возможности выпуска лотерейных облигаций, которые доказали свою эффективность в последний год реализации проекта Суэцкого канала. Но выпуск лотерейных облигаций требовал разрешения законодательного собрания. Чтобы укрепить политическую поддержку, в феврале 1886 года Лессепс совершил свой второй визит в Панаму. Его пребывание длилось две недели. И снова все было пышно, и все было посвящено Лессепсу. Как заметил один из его лучших инженеров, "любое почтение к любой другой личности, кроме него самого, казалось, крало луч из его короны славы".