— Отдай, — я протягиваю ладонь и жду, когда он отдаст ее мне.

Он делает еще один глоток, прежде чем вложить бутылку мне в руку, сжимая мои пальцы вокруг нее вместе со своими. Холодок пробегает по мне от холодной бутылки и того эффекта, который оказывает на меня прикосновение Итана. У нас всегда была химия, так что неудивительно, что такая близость к нему пробуждает чувства из прошлого. Эти эмоции длятся всего три секунды, прежде чем я вспоминаю, что он сделал со мной. Я вспоминаю, как сильно его ненавижу, и отворачиваюсь от него.

Когда Итан соскальзывает со стойки, то падает на меня, врезаясь в плечо. Я на секунду спотыкаюсь и хватаюсь за ручку холодильника, чтобы не упасть.

— Тебе пора ложиться спать, — говорю я Итану.

— Да, мамочка, — говорит он, дыша водкой мне в лицо. — Ты меня тоже уложишь?

Я фыркаю:

— В твоих мечтах, приятель.

Он обнимает меня за спину, и его ладонь касается моей левой груди.

— Не будь свиньей, Итан.

Не обращая внимания на то, что ощупывает мою грудь, он бормочет:

— Из-за чего ты сейчас ноешь?

Он разбит вдребезги, гораздо хуже, чем когда он ночевал у нас дома в старших классах. Итан никогда не был груб со мной, когда я училась в средней школе. Наши отношения были особенными, чем-то, чем я дорожила. Пока он не ушел от меня, не попрощавшись. Он стал другим человеком, когда вернулся из Бостона.

Мне приходится держаться за перегородку, разделяющую гостиную и кухню, чтобы дотащить Итана до дивана, не снеся при этом фотографии со стены. Мы почти достаем до телевизора с плоским экраном, который стоит на дубовом комоде, подаренном мне родителями при переезде.

Каким-то образом мне удается добраться с Итаном до дивана, не свалившись на пол, я обнимаю его за спину, и его вес обрушивается на меня. Но не без того, чтобы он не взял меня с собой. Я собираюсь повалить его на подушку, когда его нога переплетается с моей, в процессе ставя мне подножку. Мы падаем боком на стопку подушек. В нем двести двадцать фунтов (прим. сто кг) крепких мышц, доведенных до совершенства, и он накрывает меня, как тяжелое одеяло.

Тепло, исходящее от его тела, заставляет меня жаждать близости. Я слишком хорошо осознаю, какую реакцию он оказывает на меня. Мои соски твердеют от его дыхания на моей шее и от связи, которую мы разделяем. Я скучала по Итану, когда он был в Бостоне, но этого человека уже давно нет. Вместо парня, в которого влюбилась, я получила хоккейную звезду, и притом высокомерную.

Итан прижимается лицом к моей шее, его губы касаются моей кожи. От его поцелуев у меня по спине пробегают мурашки. Он слишком пьян, чтобы осознать, что целует меня? Почему мне это нравится? Фу, я не могу снова перейти от ненависти к симпатии к Итану. Упущенная возможность. Но он пьян и возбуждает меня. Не самое удачное сочетание для нас обоих.

Уилл в другой комнате, напоминаю я себе, потому что мне нужно оставаться сосредоточенной.

Итан оживляется, оглядывая окрестности одним открытым глазом. Как будто мы все еще дети, я кладу руку ему на колено. Почему с Итаном все кажется таким естественным? Я выбрасываю эту мысль из головы, но ноющее чувство в глубине моего сознания никуда не уходит. Мои чувства к Итану никогда не угасали. Любовь, которую я когда-то испытывала, в основном превратилась в ненависть, а иногда эти эмоции превращаются в вожделение. И я ненавижу себя за то, что думаю об Итане таким образом.

Он чувственно проводит своими мозолистыми пальцами по моему предплечью, заставляя крошечные волоски встать дыбом. Даже в пьяном состоянии Итан точно знает, что делает. Везде, где соприкасается наша кожа, остается огненный след.

Я хочу сбросить его с себя, но вместо этого позволяю ему трогать меня. Мы не разговариваем и не смотрим друг другу в глаза. Итан, которого я когда-то знала, где-то там, скрытый за новой версией, которую я ненавижу.

— Твоя кожа нежная, как у младенца, — шепчет он. — Я мог бы прикасаться к тебе всю ночь, моя маленькая овечка.

Я удивленно приподнимаю бровь, удивленная тем, что он не называет меня пиратской шлюхой или одним из своих многочисленных прозвищ. Вместо этого я получаю то, что знаю и люблю. Маленькая овечка. Два моих любимых слова.

— Ты говоришь так, только потому, что пьян. Не думай, что я забуду о том, что ты бросил меня.

Он вздыхает и откидывается на диванную подушку, все еще поглаживая мою кожу:

— Тебе не понять. Это не то, что ты думаешь. Неважно, сколько раз я говорил тебе это, ты мне не веришь.

— Тогда скажи мне, почему ты уехал.

Он протягивает руку к дивану, и я уже скучаю по его прикосновениям:

— Забудь об этом, просто иди спать, Мия.

Итан стягивает рубашку через голову и бросает ее на пол. Я облизываю губы при виде его мускулистой груди и пресса.

Он переворачивается на спину и смотрит на меня снизу вверх:

— Знаешь, тебя бы не убило, если бы ты время от времени немного развлекалась. Перестань быть такой занозой в заднице.

— Хотелось бы, Итан, но я должна усердно работать, если хочу чего-то добиться. Я не такая одаренная от природы и замечательная, как вы, мистер Совершенство.

— Я не идеален, далек от этого, — рычит он. — Перестань притворяться, что знаешь меня, потому что это не так. Ты ни хрена обо мне не знаешь… — его голос звучит печально, прежде чем он замолкает. — Никто не знает. Во всяком случае, теперь.

Я делаю глубокий вдох и выдыхаю, разочарованная и несколько расстроенная нашим обменом репликами:

— У тебя есть один шанс. Вот он. Продолжай вести себя как придурок, и тебе придется найти другое место для ночлега. Даже не знаю, почему кто-то из вас захотел остаться со мной, когда вы оба можете позволить себе остановиться в отеле. Уверена, что ваша страховка все оплатит.

Он вздыхает, но не отвечает, надеясь, что до него дойдет, хотя уверена, что он слишком пьян, чтобы воспринимать все, что я ему говорю.

Уилл и Итан оба играют в хоккей за «Филадельфию Флайерз». Они могут позволить себе остановиться где-нибудь в другом месте, но предпочли быть со мной. Как я переживу еще одну ночь с Итаном в моей квартире? Все старые чувства возвращаются каждый раз, когда Итан рядом, поглощают меня, сводят с ума.

После долгой и неловкой паузы Итан обхватывает меня за талию и притягивает к своей груди. Я пытаюсь вырваться из его хватки, но мое желание бороться с ним лишь заставляет его сильнее дергать меня за рубашку. Он притягивает меня к своей обнаженной груди и переворачивает так, что половина моего тела оказывается поверх его.

— Что ты делаешь, Итан?

Моя голова рядом с его, наши рты всего в нескольких дюймах друг от друга, его остекленевшие зеленые глаза встречаются с моими. Хотела бы я найти в себе мужество отстраниться от него. Он делает меня слабой. Находясь так близко, я хочу поцеловать Итана, найти в нем хоть какое-то утешение, даже если это всего на один поцелуй. Он красивый парень и, вероятно, слишком пьян, чтобы завтра что-нибудь вспомнить.

Итан поднимает пальцы к моей щеке и начинает обхватывать мое лицо своей большой рукой.

— Ты прекрасна, Мия, — шепчет он низким и чувственным голосом. — Жаль, что ты все еще ненавидишь меня.

Я не отвечаю на его комментарий, потому что, возможно, это к лучшему.

Он кладет голову на стопку подушек и смотрит на меня, его глаза медленно закрываются:

— Останься со мной.

Итан пододвигается, чтобы устроиться поудобнее, давая мне немного места. Он в такой идеальной форме, на нем ни грамма жира, что я подсознательно чувствую себя неловко в своей пижаме. Отвлекшись на его пресс, я на секунду останавливаюсь, чтобы полюбоваться им. Я смотрю слишком долго, и мне приходится напоминать себе не пялиться на его тазовые мышцы и не думать о том, как он, должно быть, выглядит обнаженным.

— Итан, я хочу спать в своей постели, — я снимаю с себя его тяжелую руку.

Его глаза закрываются, подрагивая, словно борясь со сном. Проходит несколько минут, в течении которых я прислушиваюсь к его дыханию, прежде чем уступаю ему. Сегодня я могу поспать рядом с Итаном. Я больше в него не влюблюсь.

Каждая частичка меня жаждет его прикосновений, хочет знать, каково это — быть одной из заек Итана Уотерса, но мой брат убил бы нас. Кого Уилл убьет первым? Я не могу переступить эту черту с Итаном. Но я хочу этого каждый раз, когда рядом с ним.

Моя ненависть к Итану только подпитывает сексуальное напряжение между нами. Уилл тоже это замечает, и большую часть времени ему приходится вставать между нами. Хорошо, что я вижу своего брата только раз в месяц. Итан обычно не ходит с ним прицепом. Я намеренно планирую свои поездки в роскошную квартиру, которую они снимают на набережной Камдена, в соответствии с расписанием Итана.

Мои веки начинают опускаться, и стресс от моей новой жизненной ситуации и тот факт, что сейчас три часа ночи, вводят меня в транс. Мне нужно поспать. Не раздумывая слишком долго, я закрываю глаза и прижимаю ладонь к груди Итана, окутываясь его теплом.

Охваченная усталостью, я говорю себе не зацикливаться на Итане и прошлом. Больше не отрицая своей привязанности к Итану, я засыпаю под звук его дыхания у моего уха, задаваясь вопросом, что подумает мой брат, если застанет нас вместе.