1

РАМЗЕС ХАУЭЛЛ

Сегодня мой любимый день в году, а он уже испорчен, потому что Энтони Келлер только что вошел в зал с самой потрясающей женщиной, которую я когда-либо видел на руках.

Бельмонтские скачки - одна из единственных вещей, которые меня волнуют. Прошлой ночью прошел дождь, которого хватило, чтобы трава пахла тропическим лесом, а грязь стала бархатной. Я в президентском люксе, лучшие места в зале, финишная прямая прямо под носом.

И тут появляется Келлер, прогуливающийся с единственной и неповторимой вещью, которая может заставить меня наплевать на то, что он делает в соседней комнате.

Я поворачиваю голову. Как выглядит бегущая лошадь - как напрягаются и перетекают мышцы под шерстью, - так выглядит ее тело в платье. В остальном платье скромное, до шеи, с длинными рукавами. Только изгибы делают его возмутительным.

Ее лицо не такое, как я ожидал. Красивое, да, но слово, которое приходит мне в голову, - "серьезное". Она сосредоточена, не улыбается, пока не поймает мой взгляд. Тогда ее рот искривляется от чего-то, что я не могу прочесть - изумление? Презрение?

Она уходит в номер Келлера.

Я остаюсь с холодным напитком и чувством, что меня поймали как дилетанта. Я знаю, как бросить взгляд на красивую девушку, а затем отвернуться, чтобы просмотреть образ в своем воображении. Это чертово тело в движении заставило меня так долго смотреть.

— У каждой собаки свой день. — Бриггс отхлебнул пива, с отвращением наблюдая за тем, как Келлер набрасывается на соседку. — Но мне чертовски не нравится видеть эту шавку счастливой.

Некоторых людей Бриггс ненавидит просто потому, что я их ненавижу. У некоторых есть свои причины. Келлер - и то, и другое.

Он был классическим лысеющим техническим ботаником со стартапом. Теперь у него плагины для волос, личный тренер, и он щеголяет, как король дерьма, потому что его компания завтра выходит на биржу.

Я хочу спросить Бриггса о девушке, но это значит признать вслух, что Келлер сделал что-то хорошее. Сейчас я бы не сказал, что мне нравится цвет его носков.

Вместо этого я говорю Бриггсу: — В следующем году я хочу оба номера, и чтобы они были соединены.

Бриггс кивает, что означает, что он откладывает в долгий ящик какое-то задание, о котором я его попросил. Он не записывает его, но всегда выполняет. Ни вопросов, ни оправданий, Бриггс все выполняет.

Вот почему он - моя правая рука, и я говорю об этом в самом прямом смысле. Он делает всю ту работу, которую делал бы я, будь у меня лишняя рука. Я доверяю ему действовать вместо меня, за меня. Он единственный человек, которому я так доверяю. Если бы Бриггс умер или ушел на пенсию, у меня не было бы другой руки. У меня были бы все остальные, кто работает на меня.

— А вот и Босх, — бормочет Бриггс.

Джон Босх сидит в моей ложе, но я слышал, что он положил глаз на компанию Келлера. Я хочу знать, будет ли заключена сделка.

Я хочу знать все, что происходит сегодня в Бельмонт-парке, когда в воздухе витает густой запах денег. Все ставят фишки на стол, испытывая адреналин от осознания того, что кто-то уйдет домой победителем. Алкоголь и развязанные губы... Уходят ли они восторженными или разочарованными, они меньше контролируют ситуацию, и это возможность для меня.

Я в главном номере, на столе полный набор блюд, на льду разложено все пиво, произведенное в Германии. Все эти занятые пчелки должны жужжать вокруг меня, информация течет потоком...

Вместо этого мои собственные трейдеры крадутся по соседству.

— Куда, чёрт возьми, только что делся Пенни? — говорит Бриггс.

Он сам отвечает на свой вопрос, наблюдая, как Пенни пробирается через дверной проем в апартаменты Келлера.

— Ах...

Бриггс произносит этот слог так, будто уже точно знает, что происходит.

Я наконец-то раскалываюсь.

— Кто эта девушка?

Бриггс ухмыляется. — Блейк Эббот.

— Кто такая Блейк Эббот?

— Наверное, самая высокооплачиваемая эскортница на Манхэттене.

Мое лицо немного расслабляется. Это снимает остроту ощущений от того, что Келлер привел такую горячую девушку, зная, что ему пришлось за нее заплатить. Теперь мне стало любопытно.

— Сколько стоит ночь с ней?

Бриггс усмехается. — Нет никакой ночи с ней. Ты должен попасть в ее реестр. Это как членство в загородном клубе.

Проститутка с бизнес-моделью. Мне это чертовски нравится.

— Не может быть, чтобы она была настолько эксклюзивной, если она пустила Келлера.

Бриггс пожимает плечами. — Викерс пытался получить место. Предложил 50 тысяч долларов - даже не позвонила.

Я фыркнул. — Ее киска позолочена?

Бриггс берет креветку размером с кулак, макает ее в соус для коктейлей, откусывает огромный кусок и говорит, не переставая жевать.

— Да хрен его знает. Она заставляет их подписывать соглашение о неразглашении. Но Лукас Ларсен говорит, что она изменит твою гребаную жизнь. Посмотри на Келлера - год назад он едва мог заключить сделку. А теперь он - человек часа.

— Келлер - мудак, — говорю я с большей ядовитостью, чем намеревался.

Он предложил нам долю в VizTech. Мы отказались, посмотрев его книги. Через неделю кто-то подал на нас жалобу в Комиссию по ценным бумагам и биржам. Бриггсу потребовалось около часа, чтобы подтвердить, что это был тот самый маленький проныра.

У меня нет проблем с человеком, который замахивается на меня топором. Бизнес - это война. Но если ты ударишь меня в спину, мне лучше никогда не узнавать, чья рука была на ноже.

— С кем еще она встречается?

— С Заком Симмонс. — У Бриггса всегда наготове ответ. Он и мой корректировщик, и моя атакующая собака, но его работа номер один - следить за всеми, кто имеет значение.

— У Ларсена отличный год. Симмонс еще лучше.

— Да. Ну, так говорят: "Договоришься с ней, и ты сильно пропотеешь".

Наверняка так и есть. Финансисты чертовски суеверны. Вся наша работа - это цифры, но нет ничего более подверженного истерии, чем фондовый рынок.

— Десмонд Лоу тоже с ней встречался - говорил, что секс был безумным, не хотел об этом молчать, — ухмыляется Бриггс. — Пока она его не бросила.

Лоу - высокомерный кусок дерьма. Мысль о том, что его бросила эскортница, вызывает у меня улыбку.

— Она мне уже нравится.

— Ну, не надо. — Бриггс хмурится.

— Почему нет?

— Потому что я знаю, как ты конкурентоспособен.

Я бросаю на него косой взгляд. — Не из-за какой-то девчонки.

— Точно, — фыркнул Бриггс. — Только из-за всего остального.

Я вытягиваю шею, пытаясь заглянуть в коробку Келлера. Я вижу манящий кусочек спины девушки, ее плечо и край уха.

Я не верю в это. Но меня заинтриговала идея секса в загородном клубе.

Устремив взгляд на изгиб ее бедра, я говорю: — У меня есть все самое лучшее... почему бы не это?

— Нет, черт возьми. — Бриггс качает головой.

— Почему нет?

— Потому что что, если это действительно так хорошо? И больше никогда не будет так хорошо? Забей. Я буду придерживаться небрежного, пьяного секса по последнему звонку - такого, который я могу получить в любое время, когда захочу.

Да. Это определенно решает дело.

Я пересекаю комнату, чтобы взять "Reissdorf", который я не буду пить. Отсюда я могу беспрепятственно попасть в полулюкс.

Келлер действительно выглядит по-другому - голова поднята, плечи отведены назад, он загорелый и почти стильный. Но именно Блейк Эббот - магнит в комнате. Самые важные люди сгрудились вокруг нее. Она разговаривает с Фрейдманом, который управляет шестым по величине хедж-фондом в городе. Кажется, я ни разу не видел, чтобы этот стервятник, пьющий холодный кофе, хотя бы улыбнулся. Теперь же он выставил на всеобщее обозрение все свои вставные челюсти, а его костлявые плечи трясутся от смеха.

Если она не будет осторожна, то вызовет коронарный приступ у будущего клиента.

Мне противно от собственной мысли.

От одной мысли, что морщинистые когти Фрейдмана коснутся этого пышного тела, мне хочется блевать.

Кроме того, это пренебрежительно. Фрейдман цепляется за каждое ее слово не потому, что хочет ее трахнуть - она его искренне рассмешила.

Я хочу знать, что она сказала.

Я выхожу в коридор и прохожу мимо двери в полулюкс. Я не могу разобрать ни слова из лепета разговоров внутри - только запах слишком большого количества мужчин, сдобренный нотками ее духов. Мои ноги подкашиваются, словно я пропустил шаг.

Я наблюдаю за тем, как она стоит, как располагает свое тело, прижимает кончик пальца к челюсти. Медленная улыбка, взгляд в глаза. Она хороша в своем деле, действительно чертовски хороша.

Она не единственная женщина в комнате - Мириам Кастро, главный трейдер Bridgewater, движется сквозь толпу, как ассасин. Что меня действительно впечатляет, так это то, как Блейк легко с ней общается.

Она настолько естественна, что я почти пропустил момент, когда она оступилась. Келлер прерывает ее разговор с Кастро, кладет свою руку на ее спину и что-то шепчет ей на ухо. Ее верхняя губа кривится, вспышку раздражения она скрывает улыбкой.

Она манящая. Я не хочу быть соблазненным, я активно раздражаюсь. И все же мне хочется покинуть свой номер, чтобы втиснуться рядом с Келлер.

Каким-то образом я забрел в дверной проем.

Ее глаза метнулись вверх. Ловит мой. Задерживаются ровно на одну секунду.

— Вам что-нибудь нужно, мистер Хауэлл? — Встревоженный служитель появляется у моего локтя.

— Нет.

Я прохожу мимо него и направляюсь обратно к ряду мониторов вдоль стены. У меня есть мониторы в моем собственном номере, но эти мне неожиданно нравятся больше.

Я не спеша прокручиваю названия на экране. Американская лошадь Астероид, Золотоискатель, Красавчик ... В этом году я следил за ними внимательнее, чем обычно, думая, что, возможно, наконец-то куплю себе скаковую лошадь.

Последнее имя в списке - новое поступление. Взлетная полоса была добавлен сегодня утром, после того как Паутина провалил тест на мочу. Я узнал об этом за час до появления букмекеров и мысленно поставил на жеребенка худшие коэффициенты, чем они. Он выиграл всего одну скачку.