Чарльз был мертв, и она в этом виновата. Она должна была понять, что кровотечение сильнее, чем он показывал. Она пробыла с ним всего несколько дней.
Анна оторвалась от Чарльза и села на холодную землю, скрестив ноги и изучая его красивое лицо. Он прожил двести лет или больше, а она так мало знала о нем. Она хотела услышать все истории о его жизни. Каково было расти оборотнем? Какие шалости он вытворял? Она даже не знала, какой у него любимый цвет.
Возможно, зеленый, как его спальня?
— Красный, — прошептал его голос ей на ухо, напугав ее.
Но это было невозможно, правда?
Анна протянула руку, чтобы коснуться тела Чарльза, но моргнула раз и оказалась лежащей на спине под Чарльзом, который оказался очень даже жив, хотя левая сторона его лица выглядела так, будто какой-то зверь вцепился в него когтями.
Анна тяжело дышала, и ее руки болели, когда медленно превращались обратно в человеческие. Это ее рук дело? Ее сердце болело, как будто его остановили в груди и только сейчас оно начало биться.
— Чарльз? — выдавила она.
Выражение его лица не дрогнуло, но она все равно заметила его облегчение и почувствовала, как его хватка ослабла.
На мгновение он опустил лицо к ее шее и выдохнул ей в ухо. Потом отстранился и скатился с нее, сказав:
— Тебе нужно было лишь спросить.
Она села, чувствуя слабость и дезориентацию.
— Спросить?
— Какой мой любимый цвет.
Анна уставилась на него. Он что, пошутил?
— Ты был мертв, — сказала она. — Я проснулась, а там вся эта кровь, и ты не дышал. Ты был мертв.
Рычание сзади испугало ее, она совершенно забыла об Уолтере.
— Я тоже это чувствую, волк, — отозвался Чарльз, царапины на его лице быстро исчезали. — Колдовство. Ведьма забрала что-нибудь у тебя, Анна? Кожа, кровь или волосы?
Когда появился волк, Мари схватила ее за волосы.
— Волосы, — хриплым и почти неузнаваемым голосом произнесла она.
— Когда рядом есть ведьмы, лучше держать их на расстоянии, — предупредил Чарльз. — Твои волосы позволили ей проникнуть в твои сны. Если бы ты умерла там, то умерла бы по-настоящему.
Анна знала, что через минуту это будет важно, но не прямо сейчас. В панике она расстегнула его куртку. Он поймал ее руки:
— Что ты делаешь?
Его руки были такими теплыми, но несколько минут назад он лежал холодным.
— Мне нужно посмотреть на твою спину.
Чарльз отпустил ее, снял куртку и повернулся на коленях, чтобы она могла видеть, что на полосках рубашки, которыми она обернула его торс, нет крови. Анна уткнулась лбом ему в плечо и вдохнула его запах. Под ним она чувствовала запах старой крови и резкий привкус заживающей раны.
Она вцепилась в его рубашку обеими руками и попыталась успокоиться.
— Это был просто кошмар? — спросила она, боясь поверить. Боялась, что это была правда, а то сон.
— Нет, — ответил он. — Это был худший из твоих страхов. — Чарльз повернулся в ее объятиях и обхватил Анну обеими руками, окружая ее холодное тело своим теплом. Он прошептал ей на ухо: — Мы пытались разбудить тебя около пятнадцати минут. — Он помолчал, затем добавил: — Не только ты испугалась. Твое сердце остановилось. Почти минуту я не мог заставить тебя дышать… Я… Думаю, что у тебя будут синяки. Я не очень хорошо умею делать искусственное дыхание, грань между массажем сердца и переломом ребер очень тонкая. — Он крепче сжал руки и прошептал: — Мой брат — врач, и благодаря ему я знаю, как мало людей, которым требуется искусственное дыхание, выживают.
Анна обнаружила, что похлопывает его сзади по плечу, подальше от раны.
— Держу пари, большинство из них не оборотни.
Через мгновение он отстранился и отрывисто сказал:
— Ты замерзла. Думаю, пришло время подкрепиться. У нас еще есть пара часов до рассвета.
— Как ты?
Он улыбнулся.
— Лучше. Много еды, немного отдыха, и я почти как новенький.
Анна внимательно наблюдала за ним, пока он доставал из рюкзака несколько пакетов с едой, которую не нужно разбавлять горячей водой, сушеные фрукты и вяленое мясо.
Она оторвала зубами кусок вяленого мяса и прожевала.
— Знаешь, мне это нравится.
Съев кусочки, которыми она его кормила, Уолтер растянулся у ее ног, согревая ее замерзшие пальцы.
Они снова улеглись, и самцы зажали Анну между собой. Чарльз устроился у нее за спиной.
— Я боюсь снова засыпать, — призналась она. И это не потому что он сказал ей, что ведьма могла убить ее. Анна не хотела еще раз видеть мертвого Чарльза.
Чарльз крепче прижал ее к себе и начал тихо петь. Его песня была индейской — она узнала гнусавый тон и странную мелодию.
Уолтер вздохнул и улегся удобнее, пока все они ждали утра.