— Ты не любишь меня, — шепчет она. — Ты даже не знаешь меня.

Я хмурюсь. Что за глупость она сказала.

— Конечно, я люблю тебя. Ты — это всё, о чем я думаю. Всё, что я делаю, я делаю ради тебя. — Она бесстрастно смотрит на меня в ответ. — Я люблю твою походку, — продолжаю я. — Я люблю твой голос. Твою улыбку. Твои волосы. Я люблю каждую частичку тебя. — Я сглатываю. — Мне… мне кажется, я сошел по тебе с ума. Ты сделала меня сумасшедшим.

Но это и есть любовь, верно? Она сводит тебя с ума. Я прочищаю горло.

— Так что, да, я действительно тебя люблю. И я действительно тебя знаю. С того самого дня, как мы встретились, я изучал тебя. Я знаю, какая одежда тебе нравится, где ты тренируешься, твои любимые снэки. Кучу вещей.

Она моргает.

— Мы уже встречались?

— Возможно, тебе не так-то легко меня узнать, — улыбаюсь я. — Тебе было шестнадцать. Я поехал на конвенцию, на которой ты выступала. Ты уронила свою сумочку, я поднял её, и ты мне улыбнулась. — Я делаю глубокий вдох, вспоминая. — Ты улыбнулась именно мне, и я почувствовал, как сильно ты заботишься обо мне. Я почувствовал связь между нами.

Её лицо кривится.

— Какую бы связь ты ни почувствовал, она точно была односторонней, — выплевывает она. — Ты выдумал всё это в своей голове.

С таким же успехом она могла бы пнуть меня в грудь. Пошатываясь, я отступаю назад.

— Ты лжешь.

Она пристально смотрит на меня.

— Не лгу. За день на таком мероприятии я улыбаюсь тысячам людей.

— Ты лжешь. Иначе не может быть. Я… — Я замолкаю и провожу рукой по волосам. Я очень напряжен и расстроен. — Ты действительно начинаешь задевать мои чувства, — предупреждаю я её.

— Правда? — Её глаза расширяются. — Мне так жаль! Мне ненавистна мысль о том, чтобы ранить твои чувства.

Она говорит с сарказмом. Я хмурюсь. Мне не нравится эта её сторона. Всё должно было пойти совсем не так.

— Думаю, тебе нужен тайм-аут, — решаю я. — Не знаю, что с тобой не так, но ты действительно расстраиваешь меня.

Я беру кляп со стола и топаю в ванную, наклоняюсь под раковину и вытаскиваю запечатанную бутылку с хлороформом, которую приготовил сегодня заранее. Я вымачиваю в этом кляп, затем возвращаюсь в гостиную, размахивая им, чтобы просушить.

Её глаза расширяются, когда она видит, что я держу. Она снова пытается встать, но я хватаю её за плечо и толкаю обратно на диван. Я не рассчитал силы и толкнул так, что её голова ударилась о стену. Она вскрикивает и пытается вырваться.

— X, пожалуйста, нет…

Я прикладываю тряпку к её лицу.

— Нет, нет, думаю, ещё немного хлороформа не будет лишним. Я не хочу сейчас с тобой разговаривать. — Я крепко прижимаю кляп к её рту, пока она со стоном не замирает.

Я не совсем понимаю, что мне делать дальше, поэтому иду заваривать чай, стараясь не расплакаться.