Хозяин гостиницы, глядя на их выражения лиц, чуть не подумал, что они увидели привидение.

Сун Цзиньчэн сказал, что не испытывает недостатка в деньгах и не хочет тесниться с мужчиной. Воспользовавшись случаем, Сун Цинши поменял их номер на три комнаты, которые находились рядом друг с другом. Фэн Цзюнь, выглядевшая весьма довольной, вернулась, волоча за собой юбку. Она протянула Сун Цинши миску со сладким супом и с надеждой сказала:

– На кухне не было достаточно ингредиентов, поэтому я смогла приготовить только простую еду... Я давно ничего не готовила, поэтому у меня нет практики. Пожалуйста, не обижайтесь.

Сун Цинши показалось, что ее темно-золотистые глаза наполнены звездами и выглядят еще более манящими, чем еда. Пока он колебался, Фэн Цзюнь уже улыбнулась и взяла ложку. Она немного остудила ее, а затем положила сладкий суп прямо ему в рот. Эти движения были плавными и естественными, как будто их повторяли бесчисленное количество раз.

Сладкий суп передал на кончик его языка прикосновение меда. Такое воспоминание о вкусе, запечатленное в его костях, снова потревожило разум Сун Цинши. Он безучастно смотрел на нежное улыбающееся выражение лица девушки перед ним. Его уши слегка покраснели, а сердце дрогнуло. Он думал отказаться, но слегка зацепился ногой за стол...

Фэн Цзюнь улыбнулась:

– Пожалуйста, не отказывайте мне.

Ее голос был великолепен, эта нежность просто не позволяла отказаться. Сун Цинши не мог отказать ей ни в одной просьбе и послушно убрал руку.

Фэн Цзюнь протянула еще одну ложку сладкого супа. Она улыбнулась и сказала:

– Сядьте как следует.

Сун Цинши сел прямо, как будто это был условный рефлекс. Затем он послушно открыл рот.

Сун Цзиньчэн был подавлен.

– Где моя доля?

Фэн Цзюнь посмотрела на него и мягко отвела взгляд в сторону, равнодушно сказав:

– Пусть люди на кухне приготовят для тебя.

Она продолжала с улыбкой на лице кормить Сун Цинши сладким супом, как будто тот был единственным в ее глазах.

Сун Цзиньчэн посмотрел на богиню, чьи глаза были наполнены лелеющей лаской, поддернутой осенней рябью. Затем он повернулся, чтобы посмотреть на Сун Цинши, который с красными ушами без слов пил суп. Как он мог не понять желания богини? Он так ревновал, что готов был плакать. Неужели он, Сун Цзиньчэн, недостаточно красив? Или его характер недостаточно хорош? Почему ни одной богине не нравились солнечные красавцы? Им нравились только мягкие и честные красавчики. Может, ему уже поздно менять имидж? Когда он увидит Юй Вэнью, он должен схватить своего друга, чтобы выпить и слезно пожаловаться. Они вдвоем должны пройти этот мучительный и бесконечный путь одиноких собак рука об руку...

Превратив свое горе и негодование в аппетит, он попросил трактирщика подать восемь главных блюд. Он съел их безжалостно и со всем, что у него было.

…

Светящийся Дракон размышлял о своем болезненном опыте.

Хотя и его бывший хозяин, и Юэ Ухуань утверждали, что его IQ был полностью заменен физической силой, спустя столько лет его IQ медленно увеличивался. По крайней мере, из наблюдений он понял, что следование методам его предыдущего хозяина, этого бесполезного человека Ань Луна, не принесет никакого будущего, он никогда не завоюет расположение Сун Цинши. Он должен было учиться у Юэ Ухуаня, если хочет получить шанс.

Поэтому он решил превратиться в человека, объединив внешность Юэ Ухуаня и Сун Цинши в трехлетнего мальчика с длинными черными волосами, золотыми глазами феникса и белоснежным лицом. Он будет очень милым, очень красивым! Это определенно будет малыш, которого люди захотят бесконечно баловать!

Затем он также сошлется на социальные отношения между людьми и найдет способ, чтобы у Сун Цинши не было другого выбора, кроме как усыновить его.

Увидев, что птица улетела далеко, Светящийся Дракон тихо выполз из своего укрытия и превратился в человека. Он скрыл свою ауру яо и вошел в трактир. Уловив запах, он обнаружил Сун Цинши и остальных, которые как раз ужинали, и уставился на ужасную ауру, испускаемую воплощением Юэ Ухуаня. Без малейшего страха змей бросился вперед и прижался к бедру Сун Цинши, взывая к нему с плачем:

– Папочка!

Сун Цинши от испуга выронил палочки.

Фэн Цзюнь с громким стуком опустила миску. Она подошла со спокойным выражением лица и потянула змея за ухо, чтобы сделать замечание.

– Что только что сказал этот ребенок?

Светящемуся Дракону было так больно, что на глазах выступили слезы. Подумав о сети человеческих отношений, он сжал губы и пошел на компромисс ради общих интересов:

– Мамочка...