Сяньцзунь Линбао в ужасе сказал:

– Юэ Ву...

Не успел он договорить, как рука в перчатке быстро вытянулась, плотно закрывая ему рот, блокируя его голос, блокируя имя, которое не следовало произносить.

Сяньцзунь Линбао все понял и пролил слезы сожаления. Он знал свою судьбу и не смел рисковать. Если бы тогда...

В мире не бывает случайностей.

Горячее пламя последовало за рукой, закрывавшей его рот, оно хлынуло, обжигая горло. Его органы постепенно превратились в черный пепел, и каждый сантиметр его кожи высох. Он превратился в пищу для лоз, пробивающихся из земли.

После мучительной смерти не было никакого облегчения, так как его грешную душу вытащили и поместили в специальную лампу души.

Шэньцзюнь опустил голову и увидел, что обугленный пепел испачкал белые перчатки. Он недовольно нахмурился и протянул руку к стоящей рядом с ним Бийиньяо.

Эта пара Бийиньяо, которых звали Сяо Цзуо и Сяо Ю, родилась на дереве Кунью в духовном море. У них было очень мало контактов с внешним миром, и они были чисты сердцем и разумом. С момента рождения бога они добровольно стали его личными служанками, ожидающими рядом с ним.

Сяо Цзуо осторожно сняла испачканные перчатки и сожгла их, не оставив никаких следов. Сяо Ю быстро достала золотую шкатулку, полную чистых новых перчаток, положила ее перед богом и дала ему выбрать замену.

Шэньцзюнь долго суетился. Он надел новые перчатки и взлетел в воздух. Лоза Кровавого Короля вырвалась из земли и обвилась вокруг лампы души.

Красные облака рассеялись, Бабочки Нирваны исчезли, и корабль наконец покинул разрушенный лес.

…

Неугасимая Вершина, за пределами храма.

Бог осторожно поместил только что извлеченную лампу души на каменную стену, гарантируя, что душа внутри нее будет продолжать страдать от бушующего инферно, терзаясь день и ночь. Затем он использовал массив, запрещающий душе мучительно выть, чтобы не нарушать тишину и покой.

Он любил собирать в лампы души ужасных грешников.

За три тысячи лет количество светильников изменилось с двух до сотен тысяч, и все они были размещены на каменной стене. Каждую ночь Неугасимая Вершина была полна огней, словно огромное море невообразимо красивых звезд...

Тогда, в девятиэтажной пагоде, тот человек однажды сказал, что огни были прекрасны, а воспоминания очень приятны. Если тот человек вернется и увидит эти огни, он, несомненно, будет в восторге...

Они могли бы сидеть в золотой башне, пить и весело болтать, любуясь огнями каждый вечер. Он мог бы снова ощутить этот сладкий вкус.

Мысли о такой сцене делали его по-настоящему счастливым...

...

Золотая башня называлась Башней Утун*. Она была наполнена самыми красивыми драгоценными камнями в мире. Это было запретное место на Неугасимой Вершине, и это был счастливый дом, который он приготовил для этого человека. Тех, кто входил туда без разрешения, ждала смерть.

(ПП: Утун – дерево феникса)

Внутри он установил двенадцать слоев бисерных занавесей и бесчисленные барьерные чары, не позволяя никому заглянуть внутрь и отсекая всю грязь в воздухе. Повсюду горели благовония из трав. Этот аромат, похожий на запах того человека, немного облегчал его дыхание.

Бог прошел через барьер и снял вуаль, сделав несколько глубоких вдохов травяного аромата. Затем он снял плащ из снежных перьев и шагнул в ванну, тщательно омывая свое тело. Хотя тело бога после перерождения не было запятнано никакой грязью, он всегда помнил, что сказал тот человек: в воздухе полно невидимых бактерий, поэтому нужно часто мыться и поддерживать чистоту.

Он мылся очень тщательно.

Он бесчисленное количество раз мучил душу по имени Чжао Е, но так и не смог найти местоположение этой странной системы. Поэтому он проанализировал требования миссии, а затем стер все следы прошлого, чтобы это ошибочное имя исчезло с лица мира.

Он хотел стать правильным ответом. Он ждал, когда этот человек вернется, чтобы снова выполнить свою миссию. Он снова будет ухаживать за ним, и они станут даосскими спутниками.

Теперь его тело было чистым и совершенным, не тронутым никакой грязью.

Он больше никогда не ошибется.

Шэньцзюнь вышел из ванны. Слегка влажные черные волосы вились до самых пяток. На спине у него растянулся огромный тотем красного феникса, длинные хвостовые перья скользили по тонкой талии, неся с собой самую великолепную красоту. Он надел халат из красного ледяного шелка и медленно подошел к зеркалу. Протянув руку, он с отвращением потрогал еще более завораживающую и прекрасную красную родинку под левым глазом. Это то, от чего он никак не мог избавиться, словно она уже слилась с его душой, постоянно напоминая ему о том, насколько сильны и страшны его желания.

Он уже вкусил вершину наслаждения, и уже был не в силах подавить желания своего тела. Он хотел этого сладкого нежного поцелуя. Ему нужна была эта пара ясных глаз. Он жаждал прикоснуться к этой светлой коже. Он хотел этих неистовых эмоций, хотел этого человека, хотел его так сильно, что не мог этого вынести...

Каждую ночь его мучили желание и боль. Каждый день он просыпался в отчаянии и одиночестве. Каждый день он хотел умереть.

Но он не решался умереть...

Он боялся, что тот человек вернется и, обнаружив, что его нет, больше не захочет его видеть. А это было страшнее смерти.

Он свернулся калачиком в темноте, крепко сжимая белый камешек, целуя его снова и снова. Он рыдал и умолял:

– Цинши, я скучаю по тебе...