8

8

Вайолет

Мы распивали бутылку водки. Темноволосый, не менее чванливый бойфренд Давины, Алекс, передал мне бутылку, когда я присела на одну из покрытых мхом колонн, которая обрушилась от повреждений за прошедшие годы. Мавзолеи и кладбище были построены почти триста лет назад.

Все, что теперь осталось, - это кости или прах остальных членов нашей семьи во всех этих мавзолеях и могилах. Мои родители были похоронены в том, что как раз напротив меня, за этими чугунными воротами, запертыми на засов.

Низкий раскат грома разнесся по небу, сопровождаемый вспышками молний. Я почувствовала, как дрожь пробежала по спине, когда я уставилась на мавзолей, ожидая, что мои родители в любую секунду выскочат и сделают мне выговор.

Вот почему я ненавидела приходить сюда. Я никогда не заходила так далеко. Это напугало меня до чертиков.

Я не могла показать Давине и ее друзьям, что мне страшно. Я поднесла бутылку к губам и сделала пробный глоток алкоголя, поморщившись от странного, почти безвкусного соленого содержимого, когда оно скользнуло мне в горло. В его следе пробудилось ощущение жжения. На мой взгляд, на вкус это было дерьмово.

—Где твой брат, Ви? - спросила Давина, когда я протянула ей бутылку.

—Наверное, разделал кого-нибудь, а? - сказал Каллум Чемберс, а потом хихикнул рядом со мной.

Щеки мальчика мгновенно стали под стать его огненно-рыжим волосам, когда я бросила на него свирепый взгляд.

Он поднял руки и застенчиво улыбнулся, но все, что я хотела сделать, это стереть эту улыбку с его лица. Я мало что знала о нем, кроме того факта, что он был богат и занозой в заднице.

Ни в нем, ни в его отвратительных рыжих волосах не было ничего лестного. То, как складывался этот вечер, создавало впечатление, что мы были на двойном свидании, и от этой мысли хотелось заткнуться. Я подавила свое отвращение, когда поймала Давину, роющуюся в своей сумке в поисках чего-то.

Когда она снова вытащила руку из сумки, то достала три черные свечи. Она снова сунула руку в карман и достала коробок спичек и соль.

—Что ты делаешь? - спросила я, наблюдая, как она вскрыла соль и начала высыпать ее на землю, пока не получился полный круг.

Давина взяла у Алекса зажигалку, и когда она зажгла одну из свечей, ее глаза нашли меня. Легкая улыбка заиграла на ее губах.

—Разве ты не знаешь, глупышка? Ты не сможешь вызвать дьявола без надлежащих инструментов.

Я чуть не закатила глаза. В школе меня называли уродом, и вот мы с Давиной вызываем дьявола. На самом деле я не была удивлена. Такие люди, как Давина, которые жили в пузырях, не знали об истинной тьме. Они никогда не испытывали, каково это - ничего не чувствовать внутри. Они никогда не знали, каково это - слышать голоса, которые приказывают мне делать невыразимые вещи. Они никогда не жили на грани, не целовались со своими братьями и не вели себя с ними неподобающе.

И она никогда не узнает. Поэтому вместо этого она делает это. Она делает шаг за пределы своего маленького пузыря на одну безумную ночь, чтобы заставить себя поверить, что внутри нее действительно есть тьма.

—Почему ты хочешь это сделать? - с любопытством спросила я. —И почему со мной?

Давина расставляет все три свечи по краю круга с равным расстоянием между каждой свечой.

—Потому что вокруг Колумбуса много других кладбищ, но я не хочу рисковать быть арестованной за то, что немного повеселилась. Особенно когда у тебя на заднем дворе в буквальном смысле кладбище, - сказала она. Должно быть, тогда она поняла, как плохо это прозвучало, потому что взглянула на меня и улыбнулась, хотя в ее улыбке не было теплоты.

—И, конечно, познакомиться с тобой поближе. Я чувствую, что ты всю свою жизнь была изгоем из-за истории своей семьи. Но это не значит, что ты такая же, как они.

У меня во рту было странное ощущение, когда я заставила себя улыбнуться Давине. Она ничего не знала ни обо мне, ни о моей семье. Как и любители посплетничать в кругу ее друзей. Она не знала о темных, извращенных мыслях, которые терзали мой разум двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю.

Я продолжала наблюдать, как Давина поджигала фитили каждой свечи, прежде чем протянуть свои руки ко мне.

—Что?

Еще один раскат грома разнесся по небу. Моя кожа покрылась мурашками.

—Присоединяйся ко мне, Вайолет, сказала она. —Сначала я хочу тебя.

Это была чертова чушь собачья, но я все равно обнаружил, что встаю и иду к ней.

Мои шаги были немного шаткими из-за всего алкоголя в моем организме. Это было не так уж умно, но, по крайней мере, я не была пьяна.

Давина схватила меня за руки, как только я ступила в круг, притягивая меня ближе к себе.

—Очевидно, нам нужно немного крови, чтобы вызвать дьявола, - сказала Давина, залезая в карман куртки. —Мальчики, вы знаете, что делать.

Прежде чем я поняла, что происходит, Давина вытащила маленький нож, а Каллум и Алекс оказались у меня за спиной, схватили меня за обе руки и повалили на землю. Мои голые колени впивались в камни и острые ветки, покрывавшие территорию кладбища. Один из них дернул меня за волосы, заставляя поднять голову и подставляя меня Давине и жестокой улыбке, которая теперь застыла на ее лице.

—Ты думаешь, что действительно могла бы стать одной из нас? Давина усмехнулась, прижимая холодное лезвие к моей скуле. —Ты просто маленькая чокнутая девчонка, Вайолет. В тебе всегда было что-то, что я чертовски ненавидела.

Она приблизила свое лицо, и я плюнула в нее, но она просто вытерла подбородок, и ее улыбка стала шире.

—Ты такая трусливая. Тебе действительно нужна была подмога, потому что ты не могла справиться со мной одна? – насмехалась я. —Но опять же, я не должна удивляться. Ты не из тех, кто пачкает руки, не так ли?

В ту секунду, когда эти слова слетели с моих губ, Давина взяла нож и прижала острый холодный кончик к моей груди, прежде чем вонзить лезвие в мою кожу.

—Как насчет Антихриста для язычника?

Новая волна боли захлестнула меня, когда она вонзила нож мне в грудь, а когда она закончила, раздался громкий треск, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что кто-то ударил меня сзади по затылку.

Когда я откинулась назад, в моих ушах раздался громкий звон. С полуночного неба начали падать тяжелые капли дождя.

Все давление отдалось у меня в затылке, и я сквозь затуманенное зрение наблюдала, как Давина, Алекс и Каллум стоят надо мной. Их злые лица исказились уродливыми ухмылками, когда они продолжали смеяться. Оглушительный раскат грома прокатился по небу. Кристиан.

Мысли о нем заполнили мой разум. Он не позволил бы мне умереть здесь. Он не позволил бы им причинить мне боль. Он любил меня, и я любила его.

Ничто не могло разлучить нас.

Я выгнула спину, и боль пронзила мои кости, когда Каллум забрался на меня сверху. Металлический привкус появился у меня во рту, когда я почувствовала его горячие руки на своих бедрах. Я попыталась отвернуться, но его руки продолжали скользить вверх по моим бедрам. Его тяжелый вес вдавился мне в живот, выбивая воздух из легких.

Тогда я сбежала. В черную бездну. Я упала, позволив темным шелковистым завиткам обвиться вокруг меня. Я сбежала в то место, о котором всегда старался забыть. Потому что мне нужно было забыться прямо сейчас.