— Я никогда в жизни этого не забуду.

— Чжихэн, — с чувством воскликнул доктор Ван, неожиданно обратившись к директору Хуану по имени, — тебе еще жить и жить, пойми это. Почему, почему ты должен уходить? Если через несколько лет у тебя снова появится спутница жизни, я думаю, госпожа Го поняла бы тебя и поддержала. Люди не должны соревноваться с самими собой, не так ли? Как говорится: «Чувства глубоки, да жизнь коротка». Ты не можешь вечно загонять себя в ловушку прошлого и влачить жалкое существование живого мертвеца, верно? 

Директор Хуан смущенно помахал рукой.

— О чем вы говорите… какие чувства, что за сопливые разговоры? Сколько по-вашему мне лет?!

Директор Хуан замолчал, и оживление тут же сползло с его лица, сменяясь выражением холодного упрямства. Он весь застыл, сделавшись похожим на гипсовую маску. 

— Я знаю, в чем заключается истина, — наконец, прошептал директор Хуан. — Учитель, мы обычные люди. Наша жизнь длится всего несколько десятилетий. Со временем все наши родственники и друзья неизбежно покинут нас. Даже если вы только поженились, рано или поздно настанет день, когда кто-то из вас уйдет. И что тогда делать? Как дальше жить? Если в одну из зим мою жену заберет болезнь, я провожу ее в последний путь, а по весне последую за ней в могилу. Новое всегда сменяет старое. Не имеет значения, в каком возрасте умирать. Даже если удача отвернется от нее, и она погибнет в аварии или от разрушительной силы стихии, такова жизнь. С этим ничего не поделаешь. Она не гонится за подвигами, да и я, признаться, не герой. Мы обычные смертные, внесшие свой вклад в развитие этого общества. Если другие могут принять свою судьбу, то и мы сможем. 

Губы директора Хуана задрожали. 

— Но им ни за что не сломить ее... не раздавить ее, ведь она не гриб и не сорняк. Вы видели Хэ Цуйюй? А остальных? Она была нашим «предком», последней из подразделения Цинпин. Ее власть была безгранична. Наша семья тоже немного «особенная». Правда, ей не хватает сил даже на то, чтобы взять в руки бутылку воды. Кроме хождения за покупками и ведения счетов, она больше ни на что не способна. Но, разве не это делает нас людьми? Вот она истина! Учитель, мы с ней… мы будем сражаться до конца! 

Но доктор Ван даже не взглянул на него. Он лишь молча похлопал директора Хуана по руке.

Ладони старика были сухими и теплыми, но его прикосновения были грубыми. После такого любой бы почувствовал себя обиженным. 

— Мне очень жаль, — вздохнул доктор Ван. — Зря я тогда затронул эту тему, про пламя Чиюань, про рождение «особенных». Я был эгоистом, мне хотелось узнать, что за тайна кроется за появлением особых способностей... Будто мне больше нечем заняться, кроме как заниматься подобной ерундой? Я обсуждал это со своим лучшим учеником... с Гун Чэнгуном. Но, увы, его больше нет. На закате лет младший Сян и младший Сун лишились своей репутации. Шань Линь уехала далеко на границу и не вернется до Нового года. А малышка Го... малышке Го не долго осталось.

Директор Хуан тут же пришел в себя и покачал головой.

— Она занималась мониторингом аномальной энергии. В тот год ваша исследовательская группа обнаружила проблему, и она сама вызвалась добровольцем. Не говорите так.

— В Главном управлении небезопасно. Лишь здесь я могу перекинуться с тобой парой слов. Есть «мнение», что Бедствиями становятся только люди или представители человекоподобных рас. Но все они уже запечатаны. Боюсь, что теперь наш враг перестанет ходить вокруг да около. Тебе следует быть осторожным. Призрачная бабочка  —  это гвоздь. И если он уже забит, думаю, Бедствия нужны были лишь для того, чтобы подобраться к древу, что растет в здании Главного управления, — прошептал доктор Ван.

Пока он говорил, по водной завесе прошла едва заметная рябь. Несколько пузырьков поднялись вверх, задержавшись на груди, висках и других частях тела директора Хуана. 

Директор Хуан был ошеломлен. Он поспешно сказал: 

— Учитель, у нас достаточно защитного снаряжения. Вам не обязательно...

— Возьми это с собой, — отрезал доктор Ван. — Я пережил войну, лишения и благословения. Я давно не молод, теперь я лишь расточительный старый дурак. Я не могу вернуть тебе то, что ты потерял. Но я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе. 

Кто мог знать, что случайно оброненные доктором Ваном вскоре станут пророческими.

Путь из Цзянчжоу в Сишань занимал четыре-пять часов, при условии, что состояние дороги было хорошее. Объединившись, три элитных подразделения казались такими сильными, что представители класса духовной энергии предпочитали держаться от них на расстоянии в три чи. Вскоре, они благополучно прибыли в Главное управление, привезя с собой десятки запечатанных ящиков.

Встречавшие их сотрудники Научно-исследовательского института выстроились в очередь у ворот. Похоже, они давно ждали случая поработать сверхурочно. Едва завидев приближающуюся колонну, люди с горящими глазами бросились вперед. 

— Я никогда в жизни не видел столько артефактов!

— Директор сказал, что их нужно доставить на задний склон горы для досмотра, а после провести соответствующую обработку, все хорошенько опечатать и зарегистрировать. Ха, товарищи, придется как следует поработать!

— Говорят, в ящиках полно древних реликвий. Это правда?

— Дайте посмотреть, дайте посмотреть! Можно мне сфотографировать их? Клянусь, я никому не покажу эти фото!

Спор логистов разбудил Шэн Линъюаня. Но стоило Его Величеству открыть глаза, как его едва не ослепило солнце. Он поднял руку, намереваясь закрыться от света, и встретился со взглядом бездонных глаз. «Бездна» застала его врасплох. По ней пробежала легкая рябь, а затем веки спокойно опустились, и «бездна» отвела взгляд.

— Что думаешь? — спокойно спросил Сюань Цзи. — У тебя есть ключ к разгадке?

— Возможно, — сказал Шэн Линъюань, — почему здесь так шумно?

— Это новички-логисты, зеленые и неопытные… — отозвался Сюань Цзи.

Прежде, чем он успел договорить, со стороны послышалось чье-то оханье. Разгрузив ящики с артефактами, исследователи наткнулись на груду золотых слитков и украшений. Чтобы оценить предметы, лежавшие в запечатанных ящиках, требовались определенные знания и смелось, но, чтобы оценить красоту золота и серебра, никаких знаний не нужно. Это сияние способно ослепить любого, у кого есть глаза.

— Ну и ну, ущипните меня кто-нибудь? Это шоколад, завернутый в золотую фольгу!

— Мои глаза. Это стоило того. Теперь я видел в этой жизни все. 

— Хорошо быть долгожителем. Если, живя восемьсот лет, каждый день получать по медяку, любой дурак сможет накопить несметные... Нет, несметнейшие богатства!

Сюань Цзи промолчал.

Чушь! Вот возьми и попробуй! 

В глазах Шэн Линъюань мелькнула тень улыбки. Он с легкостью открыл дверь и ловко выбрался из машины. 

— Пойдем.

Его Величество не нанимался в казначеи. Того, что он сопровождал их всю дорогу, было вполне достаточно, чтобы проникнуться к нему глубоким уважением. У Управления не было причин заставлять его заниматься инвентаризацией.

Главное управление скрывалось под тщательно охраняемым массивом. Без специального удостоверения, даже муравей не сможет проникнуть на его территорию. И если что-то пойдет не так, никто им не поможет. 

Директор Хуан повел себя очень учтиво. Он не мог допустить, чтобы Его Величество самостоятельно спускался с горы, а потом жался в городском автобусе или ехал на метро. Потому, вскоре ко входу в Управление подъехала служебная машина. Взяв у водителя ключи, Сяо Чжэн попросту перебросил их Сюань Цзи. Но вдруг, опомнившись, он оглянулся и с подозрением посмотрел на юношу. 

— Твое удостоверение оказалось подделкой, надеюсь, хотя бы водительские права у тебя настоящие? 

Сюань Цзи и без того чувствовал себя «брошенным любовником», а потом какой-то прощелыга из Научно-исследовательского института посчитал его «идиотом». И теперь, в добавок ко всему, только благодаря Его Величеству, ему выпала честь прокатиться на служебном автомобиле. Сюань Цзи был вне себя от гнева.  

— Конечно, я же сам их напечатал. У меня дома восемь тысяч головок редиса, которые я использую для подделки печатей². Пять юаней за штуку и десять юаней за три. Брачные договоры, свидетельства о разводах и даже сертификаты о готовности к рождению ребенка. Все, что только пожелаете. Тебе что-нибудь нужно? Так и быть, сделаю тебе скидку в двадцать процентов. По старой дружбе.

² 萝卜章 (luóbo zhāng) — буквально головка редиса. Порой редис используют в качестве материала для изготовления поддельных печатей, так как это быстрый и очень доступный способ. 

Сяо Чжэн опешил.

— Ты совсем рехнулся? 

Сюань Цзи закрыл рот, надулся, как рыба-фугу, и с силой нажал на кнопку сигнализации. 

Выслушав его монолог, Шэн Линъюань принялся в шутку утешать юношу: 

— Отрешись от мирской суеты, все сущее подобно ветру в твоих ушах. Жизнь ничего не дает, а смерть ничего не отнимает. Мирские желания слишком тяжелы, чтобы с легкостью от них отказаться. Прежде ты всегда был свободен и безмятежен. Пусть и не каждый день… Эй, может попробуешь поискать монетки на земле?  

Сяо Чжэн ни слова не понял из речей Его Величества, но услышав эти слова, он немедленно запротестовал:

— Так не пойдет! Он не может быть свободным и безмятежным. Он еще не выплатил кредит. Если он действительно обретет свободу, то потеряет всякое доверие. 

В этот момент Сюань Цзи окончательно вышел из себя. Аккуратно потеснив Его Величество, он уселся на водительское кресло и, словно участник Формулы-1, что было сил вдавил педаль газа в пол. Выхлопная труба фыркнула, обдавая Сяо Чжэна облаком дыма, и машина унеслась прочь. 

Когда Сюань Цзи выехал из Сишань, глава исследовательской группы, ответственный за выгрузку и регистрацию прибывших грузов, широко зевнул. Внезапно, до его ушей донесся странный звук. Рокот в миг добрался до слухового нерва.