— Да, Лиам, — мягко говорит Ана, в ее глазах светится предвкушение. — Может, мне раздвинуть ноги посильнее для тебя, чтобы ты мог увидеть мою киску?

Иисус, Мария и Иосиф. При этих словах, слетающих с языка моей милой жены, мой член так сильно вздымается вверх, что почти касается моего живота.

— Да, — твердо говорю я ей, моя рука обхватывает мой член у основания и сжимает, пытаясь предотвратить неминуемую кульминацию. — Раздвинь для меня пошире свои прелестные бедра, малышка.

Ана повинуется, перегибаясь через край кровати и широко расставляя ноги. Я вижу, что был прав… белое кружево ее трусиков, прижатых к ее киске, положительно пропитано возбуждением. Сзади ткани еще меньше, чем спереди. Ее пухлые, возбужденные складочки проглатывают кусочек кружева, который превращается в ниточку между восхитительными выпуклостями ее ягодиц. Я прикасаюсь к ней, моя ладонь потирает одну из этих круглых щечек, и Ана ахает, выгибаясь дугой в моей руке. Другой рукой я протягиваю руку между ее бедер, поглаживая ее набухшие складки и влажное кружево, и Ана вскрикивает.

— Ты уже такая влажная для меня, — бормочу я. — Но ты всегда была такой. Ты всегда была моей хорошей девочкой, такой возбужденной и жаждущей моего члена всякий раз, когда я хочу тебе его дать. Не так ли, малышка?

— Да, — выдыхает Ана. — Я хочу этого, когда хочет мой муж. О боже, Лиам, пожалуйста…

Она стонет, когда мои пальцы надавливают на кружево, прижимаясь к ее входу, и она прижимается ко мне в ответ. Мяуканье разочарования вырывается у нее, когда я убираю руку, и я хихикаю.

— Сначала наказание, — строго говорю я ей, хотя знаю, что это скорее не наказание, а средство возбудить ее еще больше. — Тебе нужна моя рука или мой ремень, Анастасия?

Она стонет при звуке своего полного имени на моих губах.

— Рука, — шепчет она. — Я хочу почувствовать твою руку на себе, наказывающую меня за то, что я плохая девочка, Лиам, пожалуйста…

— Кто я такой, чтобы говорить своей жене нет? — Я хихикаю, еще раз потирая ладонью ее задницу, а затем оттягиваю ее назад, сильно опуская с одной стороны. Ана вскрикивает, выгибаясь дугой, ее руки вцепляются в одеяло, а бедра раздвигаются шире.

— Лиам…

Другая, с другой стороны. Она стонет, и я чувствую, как еще одна струйка предварительной спермы стекает по стволу моего члена, мое желание почти невыносимо.

Еще два шлепка, плоть ее задницы краснеет, и я делаю паузу.

— Тебе нужно еще, Ана?

— Да, пожалуйста, — умоляет она. — Я знаю, что была плохой, Лиам. Пожалуйста, мне нужно больше.

Еще и еще. Ее киска намокла, возбуждение стекает с кружев ее трусиков, и я больше не могу ждать. Я даю ей еще два метких шлепка, чувствуя, как она выгибается назад, желая большего, умоляя меня, а потом я не могу больше терпеть это ни секунды.

— Хватит, Ана, — говорю я ей, поглаживая рукой изгиб ее задницы. — Мне нужно трахнуть тебя, прямо сейчас.

— О боже, да. Пожалуйста. — Она забирается на кровать, опускается там на колени, я следую за ней, мои руки на ее талии, когда я укладываю ее спиной на подушки. — Пожалуйста, Лиам, ты мне нужен…

Я тянусь к ленточкам, удерживающим ее трусики, расстегиваю их одновременно с бантиками и вытаскиваю обрывок кружева у нее между бедер. У нее самая совершенная киска, которую я когда-либо видел, голая и розовая, и такая опухшая от возбуждения, что губки приоткрыты, позволяя мне увидеть ее маленький твердый клитор, выглядывающий из складочек.

Мой член пульсирует от почти невыносимой потребности, но я должен попробовать ее на вкус. Дразня, я соскальзываю вниз, широко раздвигая ее бедра своими ладонями и проникая прямо между ними. Мне так сильно нужно трахнуть ее, что я едва могу это вынести, но сначала я хочу почувствовать, как она кончает на моем языке, ощутить вкус ее возбуждения, наполняющего мой рот.

В ту секунду, когда мои губы обхватывают ее клитор, мой язык порхает по нему, Ана издает крик удовольствия, почти вопль, ее спина выгибается дугой, когда она прижимается к моему рту. Я ввожу в нее два пальца, чувствуя, как она сжимается, и почти мгновенно достигает кульминации, ее голова запрокидывается, когда я чувствую поток ее возбуждения на своем языке, ее киска сжимается вокруг моих пальцев. Она жестко кончает мне на язык, издавая пронзительные стоны, которые доводят мое собственное желание до предела, выкрикивая мое имя, пока я яростно посасываю ее клитор.

Я должен быть внутри нее. Я так близок к собственному оргазму, мои яйца напряжены и ноют, и я отстраняюсь, становясь на колени между ее бедер. Моя головка члена касается ее набухших складочек, заставляя ее снова вскрикнуть, и я смотрю вниз на ее красивое, полное похоти лицо, когда тянусь к кольцу ее ошейника.

Я хватаюсь за него, дергаю за кольцо, чтобы поднять ее, в тот же момент, когда я вгоняю в нее свой член одним сильным толчком, другой рукой обнимаю ее за талию, когда мой рот обрушивается на ее рот.

Блядь. Она такая невероятная… горячая, влажная и невероятно тугая, ее киска трепещет вокруг меня от толчков ее оргазма, и я знаю, что долго не продержусь. Я вонзаюсь в нее, толкаясь снова и снова, пока пожираю ее рот, мои пальцы крепко сжимают кольцо ее воротничка, и я думаю, что сейчас сойду с ума от вожделения к этой женщине, моей Ане, моей прекрасной жене.

— Я люблю тебя, — яростно шепчу я ей в рот, трахая ее, жестко входя в нее, заполняя ее каждым дюймом своего члена. Ощущение ее горячей киски рядом со мной, это как возвращение домой, как закрепление себя в том месте, которому я всегда принадлежал. Я чувствую, что не могу проникнуть достаточно глубоко, достаточно близко, и Ана выгибается, прижимаясь ко мне, как будто чувствует то же самое, ее маленькие груди прижимаются к моей груди, кружево трется о мою рубашку, когда я крепче обнимаю ее, сажая к себе на колени и входя в нее.

— Я тоже тебя люблю, — шепчет Ана, ее рука на моей заросшей щетиной щеке, она прижимается ко мне, оседлав мой член, пока я подбираюсь все ближе и ближе к краю. — Я снова так близко, Лиам. Я собираюсь кончить за тобой. Я…

Она ахает, ее спина выгибается еще глубже, когда ее бедра опускаются на мои, и я громко стону.

— Да, — рычу я, толкаясь сильнее, быстрее. — Кончай на меня, Ана, кончай на меня, пока я наполняю тебя всей своей горячей спермой!

Я чувствую, как она сжимается вокруг меня, слышу ее сдавленный крик, когда она откидывает голову назад, когда я сжимаю кольцо ее ошейника, и я держусь за него, используя его как рычаг, вгоняя в нее свой член так сильно, как только могу, чувствуя, как она сжимается вокруг меня, когда я набухаю от последнего всплеска удовольствия, прежде чем мой член вонзается в нее.

— Ана! — Я выкрикиваю ее имя, прижимая ее к себе, когда первая струя моей спермы проникает в нее, ее крики удовольствия смешиваются с моими, и мы кончаем вместе. Это так приятно, я теряю себя в раскаленном добела блаженстве от этого, от ее тела, обернутого вокруг меня, от того, что мы вдвоем переживаем это вместе.

Мы вместе падаем на кровать, она сжимается в моих объятиях, и я прижимаюсь своим лбом к ее, пытаясь отдышаться.

— Ты не сказал мне, как прошла твоя встреча, — тихо говорит Ана через некоторое время, все еще прижимаясь ко мне.

— Ты точно не дала мне шанса, — поддразниваю я ее, убирая прядь светлых волос с ее лица. — Я был немного отвлечен.

— Хорошо. — Ана улыбается мне, ее пальцы играют с одной из пуговиц на моей рубашке. — Я старалась.

— Тебе это удалось. — Я наклоняюсь, чтобы нежно поцеловать ее, затем откидываюсь на подушки, прижимая ее к своей груди. — У меня хорошие новости. У меня есть несколько шрамов, но я полностью здоров. Врач сказал, что я могу вернуться к регулярным нагрузкам.

— О, хорошо. — Ана смеется. — Значит, мы можем сделать это снова?

— Дай мне минутку, чтобы прийти в себя, — говорю я ей, но ее руки уже на моих брюках, стягивают их вниз, и расстегивают пуговицы рубашки.

Я переворачиваюсь, когда она раздевает меня догола, снова переворачиваю ее на спину и смотрю сверху вниз на нее в розово-белом нижнем белье. Я провожу одной рукой по ее ноге в чулках и подтягиваю ее к своему бедру, мой член уже снова твердеет, когда я смотрю на нее сверху вниз.

— Ты такая красивая, — шепчу я.

— Ты все еще рад, что женился на мне? — Спрашивает Ана, ее голос слегка поддразнивает, но я слышу в нем нотку беспокойства. — После всего… стоило ли это того?

— Да, — утверждаю я ей и толкаюсь вперед, мой член снова достаточно тверд, чтобы мгновенно пронзить ее. — Я ни о чем не жалею, Ана. — Еще дюйм, и еще, пока я не погружаюсь в нее, и она ахает, сжимаясь вокруг меня, когда поднимает взгляд, и я удерживаюсь там. — Ты моя навсегда, а я твой, только это имеет значение. Я люблю тебя, и ты сделала меня самым счастливым человеком в мире. Что бы ни случилось дальше, это всегда будет правдой.

— И ты сделал меня самой счастливой женщиной. — Она притягивает меня ближе, поднимая подбородок для поцелуя. — Я тоже люблю тебя, Лиам Макгрегор.

— И я люблю тебя, Анастасия Макгрегор. — Я целую ее глубоко, переплетая свой язык с ее языком, когда начинаю вонзаться, удовольствие от этого снова захлестывает меня, смешиваясь с эмоциями, которые поднимаются внутри меня. — Сегодня вечером, — твердо говорю я ей, входя в нее, — я планирую заниматься с тобой любовью всю ночь напролет, пока мы оба не устанем. Я слишком долго ждал этой ночи.

— О боже, да. — Ана наклоняется, чтобы поцеловать меня, ее спина выгибается дугой. — А завтра? — Шепчет она, и я даже сейчас слышу нотку страха в ее голосе.

— Завтра мы встретимся лицом к лицу со всем, что может случиться, — обещаю я ей. Затем я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее снова, все слова поглощаются яростным поцелуем и неразборчивыми стонами нашего удовольствия, которые раздаются после.

Но позже, когда мы снова лежим вместе, потные и удовлетворенные, я чувствую, как Ана прижимается губами к моей груди.