Глава 16

Гаврил

Между ее бровей образуется складка.

— Зачем мне это делать, когда я уже несколько раз просила Вас трахнуть меня?

— Потому что мы даже не коснулись того, насколько я болен.

Я с большей силой провожу ножом по нижней части ее живота, оставляя двухдюймовый порез, не слишком глубокий, но хорошо кровоточащий. Свободной рукой рисую пальцами по крови, размазывая ее по красивой, нежной коже.

Она вздрагивает, глядя на это.

Кровь сводит меня с ума, когда маленькие ручейки стекают по загорелой коже и исчезают между бедер. Я не знаю, как далеко смогу зайти в этом, но теперь, когда начал, я не смогу остановиться, несмотря ни на что. Даже если Камилла будет умолять меня, не уверен, что у меня хватит самообладания положить этому конец.

Я провожу лезвием ножа между ее влажных складочек, и она вздрагивает, глаза расширяются.

— Ты уже жалеешь, что играла с монстром, маленькая девственница? — дразню я.

Ее глаза сужаются, а губы поджимаются.

— Нет.

Она пытается говорить уверенно, но я слышу дрожь в ее голосе. Чувствую, как страх волнами накатывает на нее. Эта девственница откусила больше, чем может проглотить.

Невозможно отрицать, что она возбуждена, когда ее соки стекают по бедрам, заставляя их блестеть в тусклом свете подвала. Я опускаюсь перед ней на колени и вылизываю идеальную киску, пробуя на вкус ее возбуждение, смешанное с кровью. Первобытное желание сжимает моё нутро, и я крепко хватаю ее за бедра, притягивая ближе.

Камилла ахает, когда я прикусываю зубами клитор, заставляя ее ноги дрожать.

— Я собираюсь поглотить тебя, malishka, — говорю, поднимая на неё глаза, пока она смотрит на меня сверху вниз. Я редко готов стоять на коленях перед женщиной, но для Камиллы готов на все, чтобы заполучить ее.

Ее щеки покрываются приятным румянцем, пока она наблюдает за мной медово-карими глазами, расширенными настолько, что вокруг зрачка виден лишь небольшой ободок.

— Тогда приступай к делу.

Я тихо рычу и впиваюсь зубами во внутреннюю поверхность бедра, заставляя ее вскрикнуть.

— Будь осторожна со своими желаниями.

Я делаю то же самое с другим бедром, и она вздрагивает. А затем возвращаю свое внимание к ее центру, облизывая и покусывая, пока она не начинает стонать, как шлюха.

Когда она меньше всего этого ожидает, я поднимаю нож и провожу зазубренным краем по следам укусов на бедрах, разрезая кожу до тех пор, пока капли крови не выступают на поверхности.

Камилла смотрит на меня сверху вниз с неподдельным желанием в глазах.

— Перестаньте играть со мной, сэр.

Я слизываю кровь с ее кожи и стону.

— Ты восхитительна на вкус.

Она поджимает губы.

— Какая часть меня?

— Каждая часть. — Я встаю и грубо целую ее, мой язык проникает ей в рот, давая почувствовать вкус крови и возбуждения. А потом отстраняюсь и смотрю ей в глаза. — Чувствуешь свой вкус?

Её горло подрагивает, когда она сглатывает.

— Да, сэр.

Я беру ее за плечо и провожу ножом по коже. Все нанесенные мной раны поверхностны, но я знаю, как извлечь неимоверное количество крови, не причинив слишком большого вреда.

— Я хочу окрасить нас обоих в твою кровь.

Глаза Камиллы расширяются, она кладет руку мне на плечо для устойчивости.

— А потом я трахну тебя так сильно, что ты не поймешь, что с тобой произошло, — бормочу ей в ухо, позволяя своим зубам коснуться его, когда мягко провожу ножом по ее спине, разрезая кожу, пока по ней медленно стекает кровь. — Ты уверена, что готова к этому? — Я отстраняюсь и смотрю ей в глаза.

Её нижняя губа дрожит, когда она качает головой.

— Нет, но я так сильно хочу Вас.

Я рычу и сильно кусаю ее за плечо, оставляя отметины там, где мои зубы вонзились в плоть.

— Повернись, — приказываю я.

Она делает, как сказано, показывая мне свою спину и небольшой порез, который я нанес. Я провожу большим пальцем по крови, размазывая ее по коже. Потребность быть обнаженным и чувствовать ее кровь на своей коже заставляет меня раздеться: сначала я снимаю галстук, рубашку и пиджак, бросая их на пол. Затем расстегиваю молнию на брюках, наслаждаясь тем, как Камилла напрягается при этом звуке.

Нож со звоном выпадает из моей руки на каменный пол.

— Я собираюсь уничтожить тебя, Камилла. Ты уверена, что готова к этому? — Спрашиваю, снимая брюки и обувь, оставаясь в одних обтягивающих трусах.

Она оглядывается через плечо, зажав нижнюю губу между зубами.

— Лицом вперед, — рявкаю я.

У нее перехватывает дыхание, и она неохотно продолжает смотреть вперед.

— Я готова ко всему, что Вы приготовили для меня.

Я сбрасываю трусы на пол и откидываю их в сторону, мой член напряжен и тверд как камень. Наклоняюсь и забираю нож, после чего подхожу к ней и прижимаю твердый член к ее спине, заставляя Камиллу задыхаться.

— Сэр, я…

Я сильно шлепаю ее по заднице.

— Никаких разговоров. Я просто хочу, чтобы ты перестала всё обдумывать и наслаждалась этим.

Я хватаю ее ногу за колено и вынуждаю согнуться, открываясь мне. Ее тело содрогается от паники, когда ей кажется, что она сейчас упадет вперед.

— Я поддерживаю твой вес.

Зажимаю нож между зубами, а свободной рукой направляю кончик члена к ее мокрому влагалищу.

Ее тело напрягается.

— Что Вы…

Раздражение от её вопросов толкает меня вперед, и я вгоняю свой член в ее тугой, девственный вход. Я не даю ей ни секунды на подготовку или осмысливание момента, так как одним быстрым движением лишаю ее девственности.

Она кричит от боли, и этот крик заставляет меня затвердеть внутри нее.

Я вытаскиваю нож изо рта свободной рукой.

— Вот и всё, кричи для меня, — стону, толкая бедра еще дальше вперед, позволяя последней паре дюймов погрузиться в нее. — Мне нравится, когда кричат, — шепчу ей на ухо.

— Вы сумасшедший. — Я слышу смесь боли, шока и удовольствия в ее голосе. — Вы остановитесь, если я попрошу об этом?

Я подношу нож к ее горлу и давлю на него, из-за чего она хнычет в ответ.

— Что я тебе говорил?

— Никаких вопросов, — бормочет она.

Я опускаю нож ниже и провожу острым краем по коже над ее ключицей.

Она вскрикивает от боли.

— Именно. — Я облизываю губы, наблюдая через ее плечо за тем, как кровь стекает по ее груди. — Но, отвечая на твой вопрос, нет. Сейчас ты ничего не можешь сказать, что могло бы меня остановить.

— Пожалуйста, сэр, — умоляет она.

Я не знаю, о чем именно она меня умоляет. Хочет ли она, чтобы я остановился, или чтобы трахнул ее, и это действительно не имеет значения. Поскольку зверь вырвался из своей клетки, и единственное, что могло бы меня сейчас остановить, — это чудо.

Я отпускаю ее колено и выхожу из нее, из-за чего из прекрасного ротика вырывается разочарованный вздох.

— Повернись ко мне лицом.

Она оборачивается, чтобы посмотреть на меня, ее глаза вбирают в себя мое обнаженное тело в тусклом свете, который скрывает шрамы по всей коже. Щеки покрываются густым румянцем, она облизывает губы, не сводя глаз с моего члена. Этот пухлый рот будет обхватывать его, но не прямо сейчас.

— Садись вон на тот стол. — Я дергаю головой в его сторону.

Она хмурит брови, переводя взгляд со меня на стол, как будто раздумывает ослушаться моего приказа. Через мгновение ее плечи опускаются.

Она делает, как сказано, но я чувствую нерешительность в ее движениях. Камилла уже не так уверена в себе, как до того, как мы спустились сюда.

Некоторое время просто наблюдаю за ней, пока она садится на стол, теперь ее бедра сжаты вместе. Я запоминаю этот образ Камиллы Морроне во всей ее обнаженной и окровавленной красоте, когда она ждет моего следующего шага, полностью в моей власти. Именного таких действий я жажду ежедневно, несмотря на их садистскую и извращенную природу. Я пытаюсь похоронить свои желания и потребности под обыденными наказаниями, которые раздаю ученикам, но это становится все труднее. И теперь Камилла открыла шлюзы для тьмы — тьмы, которую я больше не знаю, как контролировать.

Я вращаю нож в правой руке и приближаюсь к ней, наслаждаясь тем, как сбивается её дыхание и страх наполняет зрачки.

А затем быстрыми точными движениями делаю два неглубоких надреза под ее грудью, наслаждаясь тем, как кровь стекает по ее коже. Я втираю пальцами кровь, а затем размазываю ее по своему телу и стону, когда мой член выплескивает предсемя на пол.

— Я собираюсь сломать тебя, Камилла. — Я кладу нож на стол рядом с ней и хватаю ее за бедра, широко раздвигая их для себя. — Когда закончу с тобой, от тебя не останется ничего, кроме оболочки той девушки, которой ты когда-то была. — Я подношу головку своего члена к ее влажному входу, удерживая ее взгляд. — Ты уверена, что все еще хочешь, чтобы тобой овладел монстр?

Её горло сжимается, когда она тяжело сглатывает, заглядывая мне в глаза.

— Конечно.

Я толкаю бедра вперед и погружаюсь в неё по самые яйца.

— Хорошо, потому что, если бы ты сказала "нет", я бы все равно не послушал, — рычу я.

Мои окровавленные пальцы обхватывают ее горло, и я частично перекрываю ей дыхательные пути, с силой толкаясь бедрами внутрь и наружу.

Ее рот приоткрывается, и она издает самый эротичный звук, который я когда-либо слышал. Нечто среднее между стоном и криком. Я вижу боль, написанную на ее лице, когда растягиваю девственную киску своим членом.

Если Камилла думала, что я буду нежен, потому что она девственница, то она разочаровалась. Я не знаю значения этого слова. И все же она наслаждается каждой секундой, выгибает спину, придвигая бедра ближе и позволяя моему члену погрузиться немного глубже в нее.

Я беру нож и провожу им по порезам под ее грудью, провоцируя новое небольшое кровотечение, прежде чем размазываю кровь пальцами по холсту. А после провожу кровью по своей груди.

Она стонет, тело изгибается под моей волей. Я трахаю ее медленно и глубоко, наблюдая, как ее лицо искажается от удовольствия.

— Это так приятно, сэр.

Я крепче сжимаю ее горло, и ее глаза расширяются, когда она пытается вдохнуть воздух.