— Разве ты не слышал? — прошептал он. — Я не бываю милым. Спроси моего отца. Если тебе нужен «милый» из братьев Бейли, ищи его внутри дома.

Шон развернулся и пошел прочь. Сжав пальцы на ремешке фотоаппарата, я выкрикнул:

— Если уйдешь сейчас, ты только докажешь, что он прав.

Шон оглянулся через плечо:

— И что? Тебе-то какая разница, останусь я или уйду?

Я понятия не имел. Из всех Бейли Шон нравился мне меньше всего. Но сегодня вечером что-то в нем изменилось. Похоже, он был в отчаянии, и не следовало его отпускать, по крайней мере не сейчас.

— Никакой. Но для Бея есть. А я знаю, ты заботишься о своем брате.

Шон прищурился и подошел ко мне:

— Хочешь, чтобы я чувствовал себя виноватым?

— Может быть, — ответил я и вздернул подбородок. — Сработало?

Шон сжал челюсти, а затем без единого слова прошел мимо меня, больно толкнув плечом.

— Одно фото, и я сваливаю.

Минут через десять после этого разговора, я и сделал эту фотографию. Бейли сверкал счастливой улыбкой, потому что ему, наконец, удалось побить мой счет в игре. Улыбка Кирана была беззаботной, от уха до уха. Что касается Шона — на его губах расцвела высокомерная ухмылка, которая не коснулась глаз.

Я не смог остановить себя и провел пальцем по его щеке, пытаясь понять, о чем он думал. Тот день совершенно точно был неприятным для Шона. Почему же именно эту фотографию он оставил? Непонятно.

— Заблудился, Ведущий?

Пойманный на месте преступления, я повернулся и увидел Шона, прислонившегося к дверному косяку. Быстро поставив рамку на стол, я почувствовал, что влез во что-то очень личное.

— Нет. Зашел, чтобы открыть окно и…

— Погрузился в воспоминания?

— Да, типа того.

Шон кивнул и оттолкнулся от двери.

— Ты помнишь тот день?

— Я не хотел…

— Что конкретно ты помнишь?

— Касательно тебя? Честно?

— Да.

— Помню, каким ты был придурком.