Глава 13

КСАНДЕР

— Фу, ненавижу докторов.

Я опустил журнал, который читал последние двадцать минут, и посмотрел на Шона, сидевшего напротив меня в комнате ожидания. С выписки из больницы прошла почти неделя, поэтому в пятницу мы приехали на осмотр к доктору Марксу, чтобы узнать, можно ли Шону вернуться к привычной жизни, а еще к твердой еде и занятиям спортом. Шон, мягко говоря, нервничал.

— А по тебе и не скажешь, — ответил я с усмешкой.

— Прикалываешься? — Шон посмотрел на меня и прищурился.

— Не-а. Хотя сейчас ты действительно выглядишь, как зверь в клетке. — Я покачал головой.

Он откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди, не скривившись от боли. Это давало надежду, что все заживает как надо.

— Какой зверь?

— А есть разница? — рассмеялся я.

— Да. Не хочу быть каким-нибудь никчемным зверем.

— Никчемным зверем?

— Ага, ну, как… газель или зебра.

— Хм, дай-ка догадаюсь. Ты бы предпочел льва или тигра?

— Конечно. А ты бы нет?

— Вообще-то нет. Я бы предпочел быть зеброй. — Я закрыл журнал и положил его обратно на столик.

— Что? — Шон посмотрел на меня так, будто я сошел с ума, и, возможно, так оно и было, ведь мы сейчас обсуждали, кто каким африканским животным хотел бы быть. — Никто не хочет быть зеброй.

— Я хочу.

— И почему?

— Начнем с того, что стадо зебр сбивает хищника с толку: из-за пестрого рисунка непонятно в какую сторону они бегут, разве не замечательно?

У Шона отвисла челюсть, и как раз, когда он собирался ответить, дверь распахнулась, и в комнату вошла медсестра.

— Мистер Бейли?

Она обвела нас взглядом и остановилась на мне.

— О, Боже. Вы… Вы же Александр Торн.

Я улыбнулся и кивнул.

— Смотрю новости с вами каждый вечер. В смысле, когда вы ведете, но последнее время вас не было, потому что вы были... Ой, простите, я слишком много болтаю.

— Нет, все нормально. Не извиняйтесь. Я взял небольшой отпуск по личным причинам.

По одной «личной причине», о которой она явно догадалась. К счастью для нас, подробностей, причем далеких от реальности, было крайне мало. Поэтому, казалось, все стихло. Но скорее всего, как только я вернусь в студию, сплетники не будут сидеть сложа руки.

— Просто знайте, все с нетерпением ждут, когда вы вернетесь. В новостях мы доверяем только вам.

Сказанное значило для меня больше, чем она могла себе представить. Этот вынужденный отпуск оказался самым долгим за последние годы, и слова о доверии вернули желание, как можно быстрее вернуться к работе. Но прямо сейчас я был нужен Шону, и оставлять его не собирался.

— Я подожду тебя здесь, — предупредил я, когда медсестра открыла дверь в кабинет для Шона.

— Что? Нет. Я не позволю тебе сидеть здесь, пока я буду там. И потом, как ты узнаешь, вру я или нет, когда скажу, что мне можно чего-нибудь твердое?

Смеясь, я встал. Разве Шон мог признаться, будто сам хотел, чтобы я пошел с ним. Но если ему нужно, чтобы я был рядом, я буду. Если честно, я последую за ним куда угодно. И эта потребность стала открытием — находиться как можно ближе к Шону, поскольку раньше я считал себя независимым и свободным.

Мы прошли за медсестрой по коридору, она быстро взвесила Шона и проводила нас в кабинет. Измерив давление и пульс, она кратко расспросила Шона о самочувствии, потом сказала, что доктор скоро подойдет и ушла.

Как только мы остались одни, я провел рукой по его ладони. Шон сразу переплел наши пальцы, и я выдохнул, потому что снова мог прикоснуться к нему. Боже, когда эта связь стала такой жизненно важной? С каких пор простое присутствие Шона дает мне чувство защищенности, в котором я никогда не нуждался? И ответ был прост: с тех пор как он стал моим телохранителем. Шон гарантировал безопасность и сдержал слово. Но опасность миновала, почему для меня словно бальзам на душу было только то, что он рядом?

— Ты о чем-то напряженно думаешь, Ведущий.

— Неужели?

— Угу. В такие моменты ты слишком тихий и хмурый.

— Хмурый? По-моему, неподходящее слово.

— Как же. — Шон наклонился и провел пальцем по моему лбу. — Видишь? Ты хмуришься.

Рассказать о своих чувствах я пока не мог, поэтому улыбнулся и сжал его пальцы.

— Мне просто не терпится узнать, что скажет доктор. Ведь ты так хочешь вернуться к обычной жизни. И наверняка ждешь не дождешься, когда я уберусь из…

— С чего ты взял? — Шон поднес наши руки к губам и поцеловал мою ладонь. Сердце забилось так сильно, как будто хотело выскочить из груди. — Это единственная причина, по которой я не хочу слышать хороших новостей от доктора. Я уже привык, что ты рядом. Не уверен, смогу ли выжить без тебя.

Ого. Я понимал, что Шон шутит, но слова прозвучали слишком правдиво. Мы оба знали, что в конце концов мне придется уехать, но после всего, что рассказал Николс и нашей крепнущей с каждым днем связи, казалось, мы оба старались найти причину, по которой я мог бы остаться.

— Ты прекрасно справишься и без меня.

— Уверен?

У меня перехватило дыхание, и только я хотел ответить, открылась дверь, и в кабинет вошел доктор Маркс.

— О, а вот и мой любимый телеведущий новостей и его ворчливый детектив. — Доктор Маркс подмигнул мне. Я уже собирался ответить, что Шон был совсем не моим, как доктор развернулся и закрыл дверь, успешно обрывая меня на полуслове.

— Хорошо, ложись на кушетку, Шон. Давай посмотрим, следовал ли ты рекомендациям.