"В чем его ложно обвинили... в чем его ложно обвинили?"

Гу Ман внезапно погрузился в хаос. Он говорил хрипло, его голос переходил от низкого к высокому, от неторопливого к медленному, от бормотания к истерическим крикам:

- Значит, он не убивал того посланника на горе Фэнмин!!! Вот оно! Почему он не сказал мне? Почему он ничего не сказал? Почему ты вдруг мне это говоришь, почему ты мне это говоришь!!

Его зрачки сузились, когда он уставился в неизменное лицо Императора.

Он действительно сошел с ума до того, что он, обычный простолюдин, осмелился так говорить с сыном императорской семьи. Гу Ман, всегда осторожный и предусмотрительный, осмелился использовать «ты» обращаясь к императору.

Что касается императора, он медленно поднял глаза.

Он всегда был подозрительным и безжалостным, но в этот раз не стал ругать Гу Мана за ненадлежащее отношение.

Император сказал:

- Нет, в битве у горы Фэнмин Лу Чжаньсин действительно казнил посланника.

- ...

- Никто не подставил его, никто не заставлял его - но.

Глядя на шатающуюся фигуру Гу Мана, император на мгновение замолчал, достал белую шашку, покрытую алыми пятнами крови, и осторожно положил ее на стол.

(п.п только не это снова...)

- Он был околдован кем-то, и по незнанию, добровольно стал чьей-то пешкой.

Кончики пальцев императора отодвинулись от стола, тихо говоря:

- Генерал Гу изучал запретные техники, взгляните... вы узнаете эту белую шашку для игры?

Глава 117.

Несправедливость Лу Чжансина

Окровавленная белая шашка лежала на смоляно-черном сандаловом чайном столике, как белый глаз, покрытый кровеносными сосудами в виде паутины, неопределенно, но таинственно смотрящий во все стороны.

Гу Ман подавил свои сильные эмоции, медленно поднимая шахматную фигуру со стола.

Сначала он не понял, что в ней особенного, но после того как он рассмотрел ее получше, его зрачки внезапно сузились, и он в крайнем изумлении поднял глаза:

- Шахматная формация Чжэньлун?!

- В конце концов, у генерала Гу было много контактов с Королевством Ляо, ты многое повидал. – сказал Император. – Террасе Сишу потребовалось три дня и две ночи, чтобы подтвердить, что это шахматная формация Чжэньлун, но генералу Гу потребовалось всего несколько взглядов, чтобы понять это.

- Правильно. Это одна из трех великих запрещенных техник... Формация Вэйци Чжэньлун.

Формация Вэйци Чжэньлун.

Кровавая техника, передававшаяся издревле. Черно-белые шашки вэйци можно усовершенствовать с помощью духовной энергией и использовать их для управления всеми живыми существами в мире, будь то дикий зверь или птица небесная, люди, твари, бессмертные или демоны. До тех пор, пока в них будет шашка вэйци, они станут марионетками, выполняющими приказы пользователя. Но у этого вида запрещенной техники было очень важное ограничение, которое заключалось в том, что уровень развития заклинателя должен был быть чрезвычайно высоким, так как усовершенствование одной шахматной фигуры стоило бы огромного количества духовной энергии. Поэтому те, кто не являлся цзунши*, не могли её освоить.

(п.п Цзунши - так следует говорить при упоминании человека с высоким уровнем мастерства, который не является учителем)

Однако, даже так, формация Вэйци Чжэньлун по-прежнему оставалась одной из трех древних запрещенных техник, для освоения которой оставалось множество подсказок. По сравнению с Техникой Возрождения и почти мифической техникой Пространственно-Временных Врат Жизни и Смерти, кровавая буря, вызванная формацией Вэйци Чжэньлун, расплескалась по всей истории всего мира совершенствования.

Бесчисленные амбициозные тираны безумно мчались по землям, чтобы собрать оставшиеся свитки формации Вэйци Чжэньлун. Хотя до сих пор еще никому не удавалось сделать то, что описано в запретных текстах: бросить горсть шашек, чтобы создать армию солдат, или использовать силу одного человека, чтобы усовершенствовать десять тысяч черных и белых шашек вэйци. Никто не мог целиком и полностью овладеть формацией Вэйци Чжэньлун и использовать ее, чтобы изменить небо и землю и окрасить горы и реки кровью. Однако заклинатели, которые могли очистить и обработать десятки или сотни шашек вэйци, все еще существовали.

А иногда, чтобы поднять мятеж или свергнуть режим, достаточно было на мгновение взять под контроль одного важного человека

Свет в глазах Гу Мана дрожал.

- Белая шашка Вэйци Чжэньлун... - пробормотал он, повторяя это несколько раз. Губы его слегка дрожали, - Значит... Лу Чжаньсин был под контролем белой шашки вэйци?!

Император сказал:

- Да.

Это был всего лишь слабый, едва уловимый звук, но он, казалось, сразу же возродил весь свет, погасший в теле Гу Мана.

Гу Ман с энтузиазмом заговорил:

- Ваше Величество говорит мне все это, чтобы я мог сделать что-то, чтобы реабилитировать Чжаньсина? Я сделаю все...

- Генерал Гу.

Император прервал его, налив еще одну чашку чая:

- Успокойся, садись.

- Но-

- Поверь этому Одинокому, поскольку я рассказал тебе правду, Этот Одинокий определенно не позволит напрасно навредить Лу.

Он сказал это очень деликатно.

Что значит «не позволит напрасно навредить Лу?

Сначала могло показаться, что он намеревался реабилитировать Лу Чжаньсина, но после минутного размышления появилась другая возможность: он убедится, что несправедливость Лу Чжаньсина того стоила, чтобы не навредить заместителю командира понапрасну.

Достойная жертва... это тоже своего рода "ненапрасный вред".

Но как мог нынешний Гу Ман услышать смысл, скрытый в словах Императора? Он моргнул влажными глазами, глядя в искреннее лицо императора. Он опустил голову и сел.

Как легко можно было поджечь эту связку дров по имени Гу Ман? Мгновение назад он все еще был холоден, как будто никогда больше не будет доверять другому человеку или служить ему, но, как оказалось, ему понадобилась лишь маленькая искра, чтобы еще раз принести все в жертву императору.

Мо Си закрыл глаза, его ресницы трепетали.

В это время возродившаяся надежда Гу Мана была так же сильна, как и боль в сердце Мо Си.... Потому что он знал, что, в конце концов, все пошло не так, как надеялся Гу Ман.

Это мимолетное пламя - последнее отражение Гу Мана, оставшееся в Чунхуа.

- Знает ли генерал Гу, как Этот Одинокий смог обнаружить эту шахматную фигуру?

Гу Ман покачал головой.

Император сказал:

- После того, как Лу Чжаньсин был взят под стражу, тюремщик допросил его в соответствии с процедурой. Было обнаружено, что в то время он был в странном состоянии, он был рассеянным, а его реакция была очень медленной. Этот Одинокий начал подозревать что-то, и потому позволил Чжоу Хэ провести над ним магическое вскрытие.

Закончив говорить, он постучал белой шашкой вэйци по столу.

- А потом он нашел это внутри него.

- В конце концов, формация Вэйци Чжэньлун не такая уж простая техника. С древних времен и до сих пор не было никого, кто мог бы по-настоящему овладеть ею. Эта белая шашка была не столь совершенна, как те, которые описывали в текстах, она была скорее весьма неудачной копией, но все же могла на короткий промежуток времени взять под контроль людей, заставляя их делать то, что хотел заклинатель.

Император сделал паузу, подняв глаза, чтобы заговорить:

- Генерал Гу, вы всегда были мудры. Этому Одинокому, вероятно, не нужно говорить о том, какая сторона получит наибольшую выгоду от казни Лу Чжаньсина?

Гу Ман сделал паузу на мгновение, говоря низким голосом:

- ........Ляо.

- Правильно. Королевство Ляо.

Император взял белую шашку вэйци, и быстро закрутил ее двумя пальцами.

Он посмотрел на нее, продолжая говорить:

- Поскольку уровень развития заклинателя был недостаточно высок, он не мог постоянно контролировать других с помощью формации Вэйци Чжэньлун в долгосрочной перспективе, а также не мог контролировать заклинателей с мощной духовной энергией, таких как ты или Сихэ-Цзюнь, но твой заместитель Лу Чжаньсин в одиночку наблюдал за армией, поэтому он стал лучшим кандидатом для нападения другой стороны.

Словно развернулись слои марли, обнажая кровавую правду и отвратительные шрамы под ней. Кончики пальцев Гу Мана дрожали, когда он смотрел на эту непритязательную белую шашку вэйци.

- Подумай об этом, генерал Гу. Неважно, был ли это характер Лу Чжаньсина, его происхождение или статус... То, что он в ярости казнил посланника, было вполне логично. Если бы Чжоу Хэ не провел тщательное расследование, это дело закончилось бы, и никто бы ничего не заподозрил.

Белая шахматная фигура все еще крутилась, как волчок, на этом узком деревянном столе, через который император и его подданный смотрели друг на друга.

- Единственная шашка вэйци уничтожила самую храбрую армию Чунхуа, разрушив растущие надежды Чунхуа на реформы, превратив Этого Одинокого в старую марионетку дворян, и у таких, как ты, никогда больше не будет шанса вырваться на свободу. Можешь себе это представить?

- .......Представить?

Спустя долгое время Гу Ман заговорил тихо, не без хрипоты, не без изнеможения, выражение его лица было пораженным:

- ......Ваше Величество, это и есть моя жизнь.

Он скрестил руки на лбу, уткнувшись в них щеками:

- С тех пор, как я преклонил колени перед судом, умоляя вас поставить эти семьдесят тысяч надгробий для моих братьев... Я уже... уже...

Он был похож на путника, на краю гибели, долго шедшего по пустыне. Эта внезапная надежда действительно душила его.

С своей стороны Мо Си мог видеть часть лица Гу Мана, его тонкие глаза, похожие на бабочек с хвостами феникса, из которых катились блестящие слезы, оставляя после себя влажные дорожки на щеках.

Император какое-то время молчал, а потом сказал тихим голосом:

- Подчиненный Гу, этот Одинокий очень сожалеет.