— Что с твоим плечом? — Рангар кивнул подбородком в сторону припарки.
Брин колебалась. Они так и не поговорили о происшествии в ночь сбора урожая: ни о ее поцелуе с Валенденом, ни о поцелуе с ним. Поэтому, естественно, она боялась сказать Рангару, что получила еще один магический знак, не сказав ему об этом, хотя он и поклялся, что она вольна сама принимать решение.
Что ж, вот и его шанс доказать, что он не возьмется за оружие.
— Заклинание поиска, — натянуто сказала она. — Ученица мага Марны провела ритуал.
О чем бы Рангар ни думал, он держал свои мысли при себе, и в темном зале его эмоции были непонятны. Он лишь хмыкнул:
— Хочешь найти своего ягненка?
Она кивнула.
— Я отправлюсь на его поиски, как только высплюсь и на улице станет светло. Я планирую отправиться в горы с припасами на целый день.
Рангар снова хмыкнул… по крайней мере, он не злился.
Она склонила голову набок, радуясь его самообладанию.
— Ты не против, что я получила еще один магический знак?
Он поднял плечо.
— Твоя жизнь принадлежит тебе.
Брин остановилась и уперла руки в бока, повернувшись лицом к нему в темном коридоре.
— Ты поменял свое мнение.
— Неужели?
Она указала на них рукой.
— А как же все разговоры про Священные узы? Что я принадлежу тебе? Я твоя и ничья больше? Неужели ты вдруг передумал, спустя десять лет?
Он мрачно ухмыльнулся, и что-то изменилось в строгом выражении его лица.
— Честно говоря, я думаю, что, если у меня есть хоть какая-то надежда поцеловать тебя снова, мне лучше держать свое мнение при себе.
Губы Брин приоткрылись от удивления при упоминании о поцелуе, но она быстро закрыла рот. Ее сердце бешено забилось. Она вдруг отчетливо осознала, что они одни в коридоре, поскольку большая часть замка уже спала.
— Скажи честно, Рангар. Ты действительно об этом думаешь?
С напряженным взглядом он подошел к ней, заставив ее мгновенно пожалеть о своих словах. Брин сделала нерешительный шаг назад, но это был узкий коридор, и она уперлась спиной в стену. Он остановился в шаге перед ней.
— О чем я думаю? — Рангар снова ухмыльнулся, хотя его взгляд заскользил по ее телу, остановившись на кружевном вырезе, который был расстегнут и спущен на плече, чтобы разместить припарку. — Это останется между мной и богами.
Воздух начал потрескивать от напряжения, от которого у нее подкосились ноги.
— Значит, я могу сделать столько магических знаков, сколько захочу, и ты не будешь возражать?
— Я не буду возражать.
Она сузила глаза, покачав головой.
— Вы, братья Барендур. Все такие загадочные. Не могу понять, о чем вы думаете.
— Это просто, — сказал Рангар, проводя рукой по щетине на челюсти. — Трей думает о долге. Вал думает о вине.
— А ты? — Спросила она.
Он наклонился ближе, и у нее перехватило дыхание. Неужели ее сердце еще бьется? От него пахло мылом, плащом и целебными травами. Он придвинулся настолько близко, что его губы коснулись ее уха, и прошептал:
— То, о чем я думаю, слишком порочно, чтобы рассказывать об этом такой леди, как ты.
Ее щеки запылали.
— Развратные вещи, — продолжал он мурлыкать. — Вещи, от которых румянец будет не только на твоих щеках.
Ее губы снова приоткрылись, лишившись дара речи. Она не была уверена, что когда-нибудь сможет снова говорить, не говоря уже о том, чтобы думать.
Рангар ухмыльнулся, оставив ее в коридоре, и крикнул через плечо:
— Удачи в поисках своего ягненка.