Глава 18 Старые шрамы и новые раны

Тарра, спотыкаясь, шла ко мне сквозь темноту, кровавые слезы текли по ее лицу.

— Почему? — простонала она. — Почему ты позволил ему убить меня?

— П-прости меня. — Я зарыдала, отступая назад, но в окружающей темноте бежать было некуда. Вопли, стоны и крики прорезали воздух.

— Почему? — Тарра подошла ближе, все еще плача.

Я продолжала отступать назад, пока не врезалась во что-то. Сзади ко мне потянулись вялые руки, схватив меня за плечи. Я закричала и вырвалась, когда из темноты раздался резкий смех. Я повернулась. Бабушка Фонтейн смотрела вниз через кроваво-красные глаза, ее руки тянулись к моему горлу.

— Демоническое отродье, — прошипела она, когда острие меча появилось в моей груди, и вкус крови заполнил мой рот. В ушах раздался смех Тарры, и меня охватил огонь.

Я резко проснулась, схватившись за грудь и тяжело дыша. Ранний утренний свет проникал сквозь занавешенные окна, и я села, натянув на себя белый халат и осматривая себя. Из груди не торчал меч, и единственной болью, терзавшей меня, была боль в сердце. «Демоническое отродье». Что вообще имел в виду убийца?

Сделав глубокий вдох, я рухнула обратно на подушки, стараясь не разбудить Кэсси. Свернувшись у меня под шелковыми простынями, она выглядела такой спокойной и умиротворенной, ее золотистые волосы обрамляли ее прекрасное лицо… родимые пятна и все остальное. Она не покидала меня с момента инцидента, произошедшего накануне. Все еще дрожа, я осмотрела комнату. В другом конце комнаты на кровати Кэсси лежал худощавый Алекс, его грудь вздымалась и опускалась в мягких путах сна… он тоже отказался покидать нас с сестрой, даже несмотря на дополнительных стражников и големов, расположившихся за дверью.

Немного успокоившись, я взглянула на диван, который был добавлен в нашей комнате у дальней стены. Удивление и тепло пронеслись внутри меня, когда я встретилась взглядом с обеспокоенными золотыми глазами… очевидно, не все проспали мое недостойное возвращение в мир бодрствования. Я не была уверена, почему он пришел… по собственной ли воле или потому, что моя мать приказала ему сделать это после того, как я отказалась подчиниться ее требованиям и остаться в своих комнатах. Внутри меня все клокотало.

«Ты в порядке?» — показал Райкер, сидя на краю дивана в свободной рубашке и брюках. Я задержала взгляд на нем еще на мгновение, все еще не приблизившись к тому, чтобы понять, кто он такой и чего действительно хочет. Я также не приблизилась к пониманию того, чего хочу сама. Я покачала головой. Я никогда больше не буду в порядке. Кровь Тарры могла быть очищена с моей кожи и одежды, но она никогда не будет очищена из моей души. Она умерла из-за меня.

Пытаясь отвлечься, я выпуталась из простыней и проскользнула через комнату к шкафу, где переоделась в брюки и тунику. Джудекс и Рокки последовали за мной через заднюю дверь в сад, и я постаралась не обращать внимания на пустое место, где должен был быть Клэй. Свежий утренний воздух окутывал меня, наполняя легкие и очищая душу. Я вытянула руки над головой, наслаждаясь. Затем собралась поработать ногами, но тут позади меня раздались шаги, и я обернулась.

Райкер стоял за дверью, скрестив руки и рассматривая меня. Вот тебе и одиночество. Я начала отворачиваться, но он что-то показал одной рукой, что я не совсем поняла, а затем двинулся через сад к дубу. Усевшись в траве, он сложил руки и откинулся назад, закрыв глаза.

Неужели я должна была поверить, что он спит? Повернувшись к нему спиной, закончила разминать мышцы ног. Я расслабилась, когда солнце поднялось выше в небе, согревая осенний воздух и пробуждая птиц от их дремоты. Это было сюрреалистично, как жизнь продолжалась, несмотря на то, что для других она закончилась.

Я захлопнула дверь для своих мыслей и бросилась вперед, позволяя своему разуму опустеть. В поле моего зрения мелькали зелень и цветы, солнечный свет проникал сквозь листву деревьев, растущих вдоль стены сада, освещая все вокруг. Окружающий пейзаж превратился в калейдоскоп цветов, когда я прибавила скорость, и мягкая земля зашевелилась под моими ногами, когда вошла в привычный ритм.

Я завершала один круг за другим, продолжая игнорировать своих зрителей. Когда я в третий раз пробежала мимо Райкера и моих големов, моя одежда прилипла ко мне, пот струйками стекал по коже. Я продолжала бежать, наслаждаясь жжением в ногах и легких.

— Подожди! — Кэсси позвала, и я остановилась, тяжело дыша. Моя сестра бежала трусцой по тропинке, бешено размахивая руками. Страх охватил меня, и я бросилась к ней по грунтовой тропинке.

— Ты в порядке? — Я задыхалась, встретившись с ней на полпути, пока пыталась успокоить колотящееся сердце.

— Конечно, глупышка. — Кэсси засмеялась. — Я просто хотела присоединиться к тебе для небольшой утренней пробежкой.

Можно ли было ей бегать? Мои глаза начали скользить вниз, и я заставила их остановиться.

— Хорошо, но нам придется ограничиться медленной пробежкой. Я устала, — солгала я.

— Все в порядке, пока я могу проводить с тобой время, поскольку… — Она прервалась, невысказанные слова были очевидны. Поскольку у нас осталось не так много времени.

— Спасибо, — пробормотала я.

Она сверкнула ослепительной улыбкой и, перекинув свою золотую косу через плечо, пронеслась мимо меня. Я последовала за ней, и мы перешли на легкую трусцу. Между нами воцарилось легкое молчание, и мы завершили еще один круг. Наша аудитория увеличилась, и Кэсси поцеловала Алекса, когда мы пробегали мимо него и Райкера. Алекс помахал рукой, а Райкер не сдвинулся с места, наблюдая за нами. Еще одно мгновение — и они исчезли, а мы углубились в сад.

— Калеа. — Кэсси замедлилась. На ее щеках появился румянец, утреннее солнце сияло на ее золотистой коже. — Ты любишь Райкера?

Мой желудок скрутило, и я остановилась, притворяясь, что пытаюсь отдышаться. Кэсси тоже остановилась, ее глаза искали мои.

— Я даже не знаю, что такое любовь. — Я пожала плечами, не желая думать о том, что чувствую или не чувствую к нему. Даже если бы я захотела ответить на ее вопрос, то не смогла. Потому что не знала.

— Ну, тот факт, что ты солгала императрице, чтобы уберечь его, и что ты больше не ненавидишь его и не хочешь его смерти, говорит о многом. — Кэсси выгнула брови.

Я рассмеялась, продолжая идти.

— Если я не хочу чьей-то смерти, это не значит, что я их люблю.

Она тоже засмеялась, следуя за мной.

— Хорошо, позволь мне сказать по-другому. В другой жизни, если бы ты могла оставить все это позади… — она обвела руками вокруг себя — ты бы хотела, чтобы Райкер все еще был в твоей жизни?

Мой взгляд переместился назад, туда, откуда мы пришли, и, хотя он был вне поля зрения, я не могла сдержать румянец, пробежавший по моему лицу.

— Кэсси, все не так просто. Я едва знаю его и вижу только то, что он хочет, чтобы я видела. Я совру, если скажу, что он меня не привлекает, но любовь ли это, похоть или что-то среднее, я понятия не имею.

— Так это значит «да»? — Настаивала Кэсси, толкая меня плечом.

Я улыбнулась.

— Думаю, если бы мне пришлось выбирать в этой твоей гипотетической другой жизни, было бы здорово встретить Райкера там, где я не принцесса, а он не убийца, вынужденный быть со мной. Узнать его как друга, а может быть, позже и что-то большее, вместо того, чтобы делать выбор за нас.

— Я так и думала. — Она зашагала дальше по садовой дорожке.

— Почему тебя это вообще волнует? — Я побежала трусцой, чтобы догнать ее.

Ее голубые глаза стали серьезными.

— Я хочу, чтобы ты была счастлива, Калеа. Ты заслуживаешь такого же счастья, как мы с Алексом, и я хочу знать, что есть шанс, что при правильных обстоятельствах ты сможешь найти его с Райкером.

— Если бы все было так просто. — Но было неважно, счастлива я с Райкером или нет. Я не проживу достаточно долго, чтобы это имело значение.

Мы закончили еще один круг, и мой темп замедлился, когда Ариадна прошла через занавес из бисера на задней двери и вышла в сад. Она была элегантна, как всегда, в струящемся бирюзовом платье, а за ней следовала вереница слуг. Она остановилась и хлопнула в ладоши.

— Доброе утро, дорогие дети.

— Мама? — Алекс поднялся, чтобы поприветствовать ее, смахнув темную челку с глаз. — Еще рано. Что ты здесь делаешь?

Ари поджала губы, осмотрела сына, щелкнула языком и слегка улыбнулась.

— Прошлой ночью была закончена чистка и зачистка дворца, и нам дали добро… среди нас нет ни убийц, ни нежелательных, а вокруг дворца установлена стража, чтобы предотвратить дальнейшее использование портальных рун.

Ее слова обрушились на меня, как волна на скалу… я даже не почувствовала облегчения.

— Это замечательно! — Алекс пересек сад, чтобы обнять зевающую Кэсси. — Но разве это не могло подождать дольше?

— Вознесение состоится через две недели, не говоря уже о семнадцатом дне рождения принцессы и твоем соединении. Из-за запрета, на выход из дворца, у меня мало времени на планирование и подготовку ко всем этим событиям. Мы не можем терять ни минуты!

Мое сердце упало, когда ногти впились в ладони. Две недели. Две недели, и мне исполнится семнадцать. Две недели, и я буду связана с Райкером. Две недели, и я буду мертва. Я не могла сдержать дрожь в руках.

— Слава богу, почти ничего из этого не касается меня. — Алекс рассмеялся, подхватывая Кэсси на руки и неся ее обратно к тенистой скамейке.

Она завизжала, игриво шевеля ногами, прежде чем устроиться у него на коленях.

— О, разве ты не собираешься помочь мне выбрать новое платье для торжества? — спросила она, играя с волосами Алекса.

— Девушки и их одежда, — поддразнил Алекс, наклоняясь, чтобы поцеловать ее.

Я отвела глаза, рассеянно заметив, что Райкер все еще сидит у дуба, его золотые глаза изучали меня. Я снова быстро отвела взгляд.

— Кстати, о платье, пора привести себя в порядок и подготовиться к этому дню, — проинструктировала Ари, щелкнув пальцами двум девушек-служанок и указав на меня. — Сначала ты, Калеа. У тебя меньше чем через час аудиенция у королевской швеи, и я чувствую твой запах отсюда.