Мужчины не решались приблизиться, словно эта маленькая дистанция что-то изменит. Если Никс решит подкормиться, добыча ничего не сможет сделать, чтобы остановить её. Если бы на ней были одеты джинсы и свитер, мужчины даже не поняли бы, что она одна из Сангвинатти. Но Никс предпочитала носить длинные чёрные бархатные платья со скромным шлейфом и изящными рукавами — такого рода одежду женщины-вампиры часто носят в старых фильмах, которые Дедушка просто обожал смотреть. Её забавляло носить такие платья, потому что, по её словам, это был способ показать её добыче, кем она была ещё до того, как она начинала кормиться.

Так и не скинув своё зимнее пальто, Мег взяла ручку у Вороны. Улыбнувшись и заговорив с мужчинами, она быстро заполнила информацию, пока они ставили коробки на ручную тележку и поглядывали на Никс.

Поняв, что никто из мужчин не уходит, Влад сказал: <Никс>.

<Я ничего не сделала. Их держит собственный страх>, — ответила она, своими тёмными глазами наблюдая за мужчинами, в то время как сама держалась совершенно спокойно. — <Мег сделает свою работу, а я останусь там, где стою>.

<Зачем оставаться?> — спросил он, хотя и не предпринял никаких шагов для отхода.

<Чтобы научить людей, что они не добыча, когда находятся в этом офисе. Они узнают, что мы не причиняем вреда тому, кто работает с Мег, даже если она опаздывает. Они будут ценить её за это и будут некого рода охранниками>.

<Ты что-то услышала, что свидетельствует о необходимости ещё одного рода охраны?>

<Она угождает Дедушке. И этой причины вполне достаточно для обеспечения её безопасности>, — ответила Никс.

Мег улыбнулась доставщикам, и они вместе пошли к двери, направившись на улицу к их грузовикам и фургонам. Она продолжила улыбаться, пока они уезжали. Затем она выдохнула и повернулась к Никс и Вороне.

— Спасибо, что открыли офис. Я не планирую опаздывать каждое утро. Последние пару дней обстоятельства стали крайне сложными.

Оглянувшись на Сэма, который по-прежнему был занят вынюхиванием запахов в сортировочном зале, Влад сказал:

— Оно и понятно.

— Это было забавно, — сказала Никс. — И Джейк знал, что надо делать.

Ворона, которая вытаскивала ручки из подставки и раскладывала их по прилавку, посмотрела на них и каркнула.

— Мне кажется, есть пакет для мистера Эребуса из магазина фильмов, — сказала Мег. — Хотите забрать его с собой?

Никс рассмеялась.

— И лишить его твоего визита? Нет. Но я скажу ему, что пакет привезли.
Она обратилась в дым, начав с ног, постепенно поднимаясь к груди, и перелетела через столешницу. Вернувшись в твёрдую форму, она протянула руку к Вороне, и она запрыгнула на неё. Они покинули офис.

Мег ошарашено смотрела в след полетевшей Вороне и Никс, полностью обратившейся в дым, который поплыл в сторону подъездного пути к Рыночной Площади. Затем она посмотрела на прилавок, и наконец-то перевела глаза на Влада.

— Я тут единственная, кому нужен проход в прилавке?

Почувствовав, что к нему сзади подошёл Сэм, Влад широко улыбнулся ей.

— Нет, ты не единственная. По крайней мере, пока что. Я загоню КНК в гараж. Если не найдёшь ключи, дай мне знать, и я отвезу тебя домой.

Он не стал ждать ответ. Ему надо было открывать "ВИЧ", и он хотел уведомить Генри, что Сэм был с Мег — допустив, что Джеки не рассказала уже духу-наставнику Двора.

И ему надо будет найти хитроумный способ предупредить всех в Дворе о том, что пока не вернулся Саймон, они с Генри будут присматривать за Мег и Сэмом.

* * *

Мег выставила миску и налила воды для Сэма, причесала его шерсть под упряжкой, и разрешила ему рыскать по сортировочному залу без поводка. Когда она едва не встала ему на хвост и лапу пару раз, он устроился в месте, где был вне её досягаемости, но мог наблюдать за тем, как она сортировала письма и посылки. Посылка для мистера Эребуса с фильмами была достаточно маленькой и могла бы пойти с письмами, но вспомнив слова Никс, Мег отложила её на послеполуденную доставку, включая специальную доставку для Зимы, которую она никак не находила возможности отвезти.

Утро прошло быстро. Услышав пони, Мег пристегнула поводок Сэма к упряжи и завязала другой конец на своём запястье. И только потом она открыла внешнюю дверь. Это была мера на всякий случай, вдруг волчонок решит рвануть на улицу. Но Сэм, хоть и был заинтригован, был счастлив оставаться с ней, пока она ходила туда-сюда от стола к пони и обратно. Со своей стороны, пони, казалось, испытывали любопытство, но сохранили невозмутимость в адрес волчонка.

Поздравив себя с завершением ещё одной недели, не оказавшись съеденной или уволенной, она постучала стопой бумаг, которые содержали её записи о доставках за всю неделю, желая положить листы ровно. Но мизинец скользнул по режущему краю бумаги.

Дрожь от боли пришла раньше, чем из пореза вдоль места сгиба пальца появилась кровь. Мег уставилась на левую руку, пытаясь вспомнить из уроков, что объясняло бы порез, не желая верить, что бумага может порезать кожу. Затем пришла боль, сдавливая грудь и скручивая внутренности.

Сэм в ужасе завыл.

Она посмотрела на волчонка, пытаясь успокоить его, надеясь, что сможет сформировать простые слова до того, как пророчество начнёт протекать через её сознание.

Вот только Сэм не выл. Он стоял рядом с ней и с беспокойством наблюдал за ней, пока её собственное тело говорило ему, что что-то было не так.

Сэм не выл. Но она могла слышать его. Даже сейчас, зная, что он не издавал ни звука, она всё ещё могла слышать его.

Видение началось. Она не знала, что грядет, какие образы она увидит. Но если Сэм был частью этого... Если она заговорит, чтобы пережить эйфорию, она мало что запомнит, если вообще что-то вспомнит, и никто не узнает, почему Сэм был так напуган. Но если она не заговорит, если проглотит слова, чтобы увидеть пророчество... Ради Сэма, сможет ли она вынести боль?

— Оставайся здесь, — сказала она сквозь стиснутые зубы. — Она поспешила в уборную и заперла дверь раньше, чем Сэм смог последовать за ней.

Горло закупорило ужасными ощущениями. Склонившись над раковиной, она боролась за каждый вдох, пока боль расползалась по ней, и видение наполняло её разум, словно она смотрела подвисающий видеофильм.

Мужчины. Все одеты в чёрное. Даже их лица, их головы были чёрными. Некоторые держат пистолеты; у других винтовки... пробел... Один мужчина что-то хватает, но она не может разглядеть... пробел... Звук, похожий на гибрид машины и пчелы... пробел... Падает снег, очень быстро и бушующе и обильно, она никак не может получить представление о месте, не может сказать видит ли Двор или же город или это происходит где-то ещё, где может быть снежный буран... пробел... Но там был Сэм, он в ужасе выл.

Мег вернулась в сознание, мускулы на руках свело судорогой от крепкой хватки за край раковины.

"Сосредоточься на дыхании", — сказала она себе. "Боль утихнет. Ты же знаешь, она утихнет".

Мег помыла руки, тщательно промыв порез на мизинце.

Такой маленький порез вдоль края сгиба пальца. Если она снова надрежет его, чтобы удлинить, может она сможет увидеть больше. И, может быть, она увидит другое пророчество, но оно будет смешано с образами, которые она увидела в этом небольшом порезе. Ходячие Имена называли результат пореза поверх старого пореза двойным видением, которое ужасно проявлялось, когда одно пророчество накладывалось на другое и образы совмещались таким образом, что обычно это влекло к жестоким, разрушающим разум последствиям для девушки, которая видела их.

Иногда наложившиеся образы не были столь ужасными. Иногда, если девушка смогла принять то, что она видела, образы могли изменить жизнь. Они меняли её жизнь, когда Распорядитель наносил порез поперёк старых шрамов в качестве наказания. Наслоившиеся пророчества показали ей первые шаги к побегу.

Только потому что она пережила двойные видения раньше, не означает, что её разум не сломается, если она попытается сделать это снова.

Она просушила руки, достала антисептик и бинт из аптечки, и позаботилась о ране. Неторопливо, она вернулась в сортировочный зал к Сэму. Открыв личный блокнот на чистой странице, она записала то, что увидела, пока детали были свежи.

Она должна кому-нибудь рассказать, но кто послушает её?

Пожалев, что не может поговорить с Саймоном, Мег взяла телефон и позвонила. Гудки на другом конце всё шли и шли. Затем сработал автоответчик.

— Генри? Это Мег. Мне надо поговорить с тобой.

* * *

Генри появился буквально спустя минуту, как она закрыла офис на обеденный перерыв. Оставив Сэма в сортировочном зале с парой печенюшек, она обнаружила, что не в силах посмотреть на большого мужчину, и уж тем более что-то сказать.

— Ты ранена, — наконец, произнёс он.

Она покачала головой.

— От тебя пахнет болью, слабостью.

Не слабостью. Нет, она не ослабела. Но боль, хоть и стихала, всё ещё была зловещей.

Голос Генри стал тихим ропотом.

— Что ты сделала с рукой, Мег?

— Я не знала, что бумага может резать, — даже для собственных ушей она прозвучала плаксиво. — Я считала, что это надуманный образ.

— Надуманный?

— Не настоящий.

Он выглядел озадаченным.

— Дай посмотреть руку.

— С рукой всё в порядке. Я не поэтому...

Он взял её левую руку и размотал бинт на мизинце. Его руки были большими и грубыми, но прикасался он к ней с удивительной кротостью.

— У тебя шрамы, — сказала Мег, глядя на его пальцы.

— Я работаю с деревом. Иногда я неуклюж с инструментами, — он изучил порез на её пальце, затем склонил голову и принюхался. Покачав головой, он снова завязал бинт. — Такой маленький порез не должен вызывать столько боли.

Он хотел объяснений, но её боль не имела никакого значения в сравнении с тем, что она видела, поэтому прямо сейчас это было неважно.

— Генри, я кое-что видела.