Глава 1. Девушка

На скале посреди моря жила-была девушка.

Только море было совсем не таким, как вы представили.

И скала была не такая.

А вот девушка — вполне, если вы представили ее вдумчивой, учтивой и обожающей коллекционировать кружки.

Мужчины часто сравнивали цвет ее волос с пшеницей, иногда — с карамелью, а то и с медом. Девушка недоумевала, почему мужчины, говоря о женских чертах, так часто упоминают еду. От таких голодных лучше держаться подальше.

Сама же она считала, что хватило бы простого «светло-каштановые» и примечателен в ее волосах не оттенок, а буйство локонов. Каждое утро она героически укрощала их гребнем и щеткой, после чего обуздывала лентой, стягивая в тугую косу. И все равно несколько прядок всегда выбивались и свободно развевались на ветру, радостно приветствуя прохожих.

При рождении девушке досталось незавидное имя Глорф (не судите строго, это родовое имя), но из-за непослушных волос все звали ее Прядкой. Это прозвище она и считала в себе самым примечательным.

Прядку воспитали так, что она ко всему относилась с изрядной практичностью. Это обычный недостаток среди обитателей суровых, безжизненных островов, откуда нельзя уехать. Когда изо дня в день видишь вокруг одни черные камни, это сказывается на мировоззрении.

Сложенный из бесплодного черного солевика остров торчал из моря, словно скрюченный старческий палец, указующий на горизонт. Места на нем хватало для приличных размеров городка и герцогского особняка. Жители называли остров Скалой, а на картах он значился как Перст Диггена. Все уже позабыли, кто такой Дигген, но парень был явно не промах: дав Скале имя, он быстро уехал и больше не возвращался.

По вечерам Прядка часто сиживала на крылечке и прихлебывала соленый чай из какой-нибудь любимой кружки, глядя на темно-зеленое море. Верно, я сказал, что море зеленое. А еще не мокрое. Дойдем и до этого.

Пока солнце опускалось за горизонт, Прядка размышляла о людях, которые приплывали на Скалу на кораблях. Вряд ли человеку в здравом уме придет в голову поехать сюда отдыхать. Черный солевик крошился и забивался всюду. Любая почва, которую завозили из-за моря, в конце концов становилась непригодной для сельского хозяйства. Всю пищу на острове выращивали в компостных чанах.

На Скале, правда, имелись колодцы, которые достигали глубокого водоносного слоя и были важны для проходящих кораблей. Но оборудование в соляных шахтах непрестанно извергало столб черного дыма.

В общем, обстановка была унылой, почва — непригодной, виды — гнетущими. И это я еще не упомянул о смертоносных спорах.

Перст Диггена располагался поблизости от Зеленого лунагри. Лунагри, чтобы вы знали, это места, над которыми на удручающе низких стационарных орбитах висят двенадцать лун Прядкиной планеты. Куда бы вы ни отправились, одна из лун всегда видна и занимает добрую треть неба, как бельмо на глазу.

Местные жители поклоняются этим двенадцати лунам как богам, и это, согласитесь, гораздо большая нелепица, чем любые ваши верования. Происхождение этого суеверия вполне понятно, раз уж споры, как цветной песок, падают на землю с лун.

Зеленый лунагри виднелся в пятидесяти-шестидесяти милях от острова. Ближе к лунагри лучше не подходить: это огромный мерцающий столп пылинок, ярких и весьма опасных. Споры заполняют моря. Огромные морские просторы состоят не из воды, а из инопланетной пыли. Корабли ходят по этой пыли как по воде, и это не так уж необычно. На скольких планетах вы побывали? Вдруг там везде такие моря, и это ваш водный мир странный?

Споры опасны, только если их намочить. И это довольно серьезная проблема, ведь человеческое тело выделяет множество жидкостей, даже когда здорово. От малейшей капли споры мгновенно разрастаются, что грозит неудобствами, а то и смертью. Например, если вдохнуть пригоршню зеленых спор, лозы тут же полезут изо рта, а в более интересных случаях — из носа и глаз.

Защититься от них можно лишь при помощи соли или серебра. Поэтому местные жители не особенно сетуют на соленый привкус в воде и пище. Детей учат важному правилу: серебро и соль — смерть уйти изволь. Симпатичный стишок, если вы из тех варваров, которым нравятся корявые рифмы.

Так или иначе, из-за спор, дыма и соли королю, которому служил герцог, пришлось издать закон: местным жителям запрещалось покидать Скалу. В объяснениях мелькали напыщенные военные термины наподобие «основной персонал», «стратегический пункт снабжения» и «дружественная якорная стоянка», но все знали правду. Остров был настолько негостеприимным, что даже смогу становилось тягостно. Время от времени заходили корабли, чтобы отремонтироваться, скинуть отходы в компостные чаны и пополнить запасы свежей воды, но королевский закон соблюдался строго: ни один местный житель ни при каких обстоятельствах не мог уехать с Перста Диггена.

Вот Прядка и сидела вечерами на крылечке, провожая взглядом уплывающие корабли. С лунагри сыпался поток спор, солнце выходило из-за луны и медленно катилось к горизонту. Прядка прихлебывала соленый чай из кружки с нарисованными лошадками и думала: «Все же как красиво. Мне здесь нравится. И, наверное, неплохо, что я проведу здесь всю жизнь».