Глава 17

Семь месяцев и одна неделя назад

Маверик

Мы проводим утро, гуляя по оживленному центру Сент-Пола. И пьем самый божественный кофе в местной кондитерской. Я разговорилась с хозяйкой о том, что ее партнер переезжает в Лондон, и она размышляет, сдать ее или продать. В конце концов Кэл утаскивает меня, но не раньше, чем я получаю от нее рецепт лучшего сырно-виноградного пирога, который у меня когда-либо был. Мы обмениваемся адресами электронной почты, обещая поддерживать связь.

Затем мы попадаем в причудливый магазин подержанных книг, где Кэл дает мне время побродить по переполненным полкам и выбрать, там есть все, от триллеров, вышедших в прошлом году, до первых изданий классики восемнадцатого века. Которые находятся под замком, конечно. Еще одно место, откуда ему приходится меня вытаскивать.

Наконец, после нетрадиционного обеда с мороженым, мы прибываем в собор Святого Павла. Когда подъезжаем к парковке, я замечаю все автомобили и ленты темно-синего цвета и цвета слоновой кости, свисающие с великолепных высоких красных дверей.

Дерьмо. Субботний день в католической церкви. Конечно.

— Идет свадьба. Мы не можем войти.

Кэл усмехается, выключая двигатель.

— Конечно, можем, Лебедь. Свадьба — это праздник.

— Да, тот, на который принято приглашать, — кричу я, когда он выходит из машины и закрывает дверь. Затем вынуждает выйти и меня, хватая за колени и начиная щекотать, пока я не оказываюсь в его руках. Через несколько минут Кэл одной рукой обнимает меня за плечи, а другой надежно сжимает мою руку.

Мы официально становимся гостями на свадьбе, сидя в джинсах и свитерах в нескольких рядах от элегантно одетых приглашенных гостей в этой захватывающей дух церкви и наблюдая за душераздирающей церемонией.

Слезы балансируют на моих ресницах. Жених в полном беспорядке. Невеста в шаге от потери своего дерьма. И я едва сдерживаюсь, когда первая капля стекает по моей щеке.

Я не знаю эту пару. Не знаю их жизни, истории или того, как тяжело им пришлось работать, чтобы добраться до этого момента. Но точно знаю, что, когда я сижу здесь и наблюдаю, как два явно влюбленных человека навсегда связывают свои жизни воедино, меня переполняет горячее сожаление.

Я растратила свой день.

Стояла перед Кэлом, повторяя те же клятвы, которые сейчас произносит эта пара, и желала того, чего никогда не должна была желать.

Теперь я хочу совсем другого. Хотела бы я иметь возможность заглянуть глубоко в душу Кэла, говоря истинные слова любви и преданности. Хотела бы, чтобы он понял, как кропотливо собирал мои сломанные части вместе. Хотела бы, чтобы он знал, что я буду вечно благодарна за неожиданный подарок, который он мне преподнес. Нам преподнес. Мечтаю все переделать. Наши свидания, день нашей свадьбы, наш медовый месяц, наш первый раз. Всю нашу совместную жизнь.

Я быстро стираю раскаяние с лица, пока толпа встает и приветствует мистера и миссис Стэнли Нидлемейер. Когда счастливая пара скользит мимо нас, они так теряются в своем собственном пузыре, что мы можем быть четырёхголовыми инопланетянами, и они даже не заметят. Мы остаемся на месте, когда мимо нас проходит толпа, за которой следует самая симпатичная маленькая девочка в самом очаровательном темно-синем платье и лакированных туфлях в тон. Лепестки от маленького букета, которым она машет туда-сюда, падают на землю позади нее. Она визжит и мчится по длинному проходу, а за ней гонится мальчик на несколько лет старше в элегантном темно-синем костюме. За ними по пятам следует обезумевшая женщина, предположительно мать.

— Кэсси, Эйден! — кричит она. — Остановитесь сейчас же.

Кэсси ловко пробирается между скамьями, Эйден спешит за ней по пятам. Ни один из них не замедляет шаг.

Кэл сжимает мою руку, и когда мои глаза находят его, они светятся… предвкушением? Наших детей? Эта мысль привела бы меня в оцепенение еще несколько месяцев назад. И не потому, что я не хочу детей. Я всегда хотела свою семью. А потому, что я всегда представляла их с Киллианом. А теперь... теперь моя картина начинает медленно трансформироваться.

Когда Кэл прикасается губами к моему виску, я выдыхаю от полного удовлетворения. Боже, как я могла не знать, что раньше испытывала к нему эти сумасшедшие чувства? Столько лет потрачено впустую.

— Хорошая идея у меня была, да?

— В этом мне придется уступить тебе, да, — соглашаюсь я с улыбкой.

— Пойдем. Мы можем прокрасться через заднюю дверь незамеченными. — Он тянет меня за руку. Однако я останавливаю его.

— Нет. Давай поздравим счастливую пару.

Он моргает пару раз, прежде чем на его лице появляется широкая ухмылка. Он кивает.

— Мне нравится ход твоих мыслей.

Подвигав бровями, я взволнованно говорю:

— Может, нам удастся раздобыть приглашение на прием? Я могу надеть то сексуальное черное платье, которое ты подарил, и пусть все мужчины завидуют тебе.

Он заключает меня в свои объятия.

— Ах да, но тогда ты затмишь невесту. А каждая невеста заслуживает того, чтобы быть в центре внимания в свой особенный день. — Быстро поцеловав меня в губы, он продолжает низким, многообещающим тоном. — Кроме того, у меня кое-что запланировано на сегодняшний вечер с тобой в этом сексуальном маленьком черном платье.

— Сюрприз Шейлы?

— Нет. Это мой сюрприз. Шейла только что помогла мне с несколькими незавершенными делами.

Этот мужчина. Он так добр ко мне. Слишком хорош.

Я полностью обхватываю руками талию Кэла и крепко сжимаю. Уткнувшись головой в его грудь, я вдыхаю мужской аромат и пряный одеколон, удивляясь, как, черт возьми, мне так повезло.

— Кэл?

— Мавс?

— Может быть, ты когда-нибудь захочешь возобновить наши клятвы? — это не компенсирует того, что я отняла у нас в первый раз, но, может быть, это даст мне второй шанс сделать все правильно.

Он замолкает. Большинство гостей уже выходят из церкви или толпятся у входа. Так что вокруг никого нет, когда он немного отстраняется и обхватывает мои щеки своими большими ладонями. Когда я вижу слезы в его глазах, мой взгляд затуманивается.

— Ты хочешь возобновить наши клятвы?

Удивление в его голосе убивает меня.

Внезапно я чувствую, что краснею. Мой желудок переворачивается. Я не могу говорить, поэтому вместо этого киваю, проливая все капли, скопившиеся в моих глазах.

— Мавс. — Его голос ломается. Он останавливается и сглатывает. На короткое время закрывая глаза. — Я бы обновлял свои клятвы с тобой каждый божий день до конца моей жизни, если бы ты этого хотела. Моя жизнь всегда была посвящена тебе.

Я кусаю губу, изо всех сил пытаясь сдержать рыдание.

— Я хочу, — хрипло шепчу я.

Хочу больше всего на свете.

Кэл нежно прижимается своим лбом к моему. Его веки закрываются. Он глубоко вдыхает.

— Просто назови дату и время, Лебедь.

Мне легче взять себя в руки, когда он не смотрит на меня с такой любовью, которую я до сих пор не чувствую, что заслуживаю.

— Знаю, что ты любишь нестандартные решения, но я хотела бы сделать это на нашу годовщину. Я хочу скромно и интимно. Может быть, даже только мы.

Не хочу, чтобы драма и прошлое смотрели мне в лицо.

— Мне бы этого хотелось. — Он должно быть чувствует то же самое.

— Хорошо. Тогда это свидание.

— Свидание, — повторяет он с придыханием и сладостью. — То, которое я бы не пропустил ни за что в своей жизни.

***

Позже тем же вечером мы заходим в «Баррингтон», шикарный бар, расположенный всего в нескольких кварталах от нашей гостиницы. От сильного холода снаружи по моей спине пробегают мурашки. Думаю, с сегодняшнего дня температура упала на пятнадцать градусов. В воздухе летает несколько хлопьев снега и, хотя мне нужно вернуться в пекарню, я не буду возражать, если мы проснемся, а свежевыпавший метр снега подарит нам лишний день в этом месте. Я не тороплюсь возвращаться в Дасти Фаллс и ко всему, что нас там ждет. Проводить время с Кэлом вдали от всего этого, давайте будем предельно честными, вдали от Киллиана — как будто огромный груз сваливается с моей груди.

Я не вижу никого, кроме Кэла. Как и должно быть.

— О, смотри, там есть хороший уединенный столик. — Идеальное место, чтобы снять ботинок и провести босой ногой по бедру Кэла, пока он не распахнёт свои глаза, а потом не зажмурит их. Пока его член не станет таким чертовски твердым, что он заставит меня дрочить ему руками под столом.

Он отказался прикасаться ко мне ранее, заставив меня принимать душ в одиночестве. Я все еще немного сержусь по этому поводу. Он сказал:

— Предвкушение обостряет чувства, Лебедь. И я хочу, чтобы все твои чувства были натянуты, как тетива лука, к тому времени, когда мы вернемся в нашу комнату.

Ну, я тоже могу связать его чувства в узлы.

— Давай сначала закажем выпивку, — шепчет он мне в щеку. Кладя руку мне на поясницу, Кэл ведет нас к дальней стороне длинной гранитной стойки бара и делает заказ.

— Я буду «Малыша Нельсона».

— «Малыш Нельсон»? Что это такое? — спрашиваю я, глядя на него. Эта сексуальная ямочка на его щеке появляется, когда он одновременно изгибает уголки губ и подмигивает.

Бармен кивает и тянется за бутылкой «Джека Дениелса». Я морщу лоб. Кэл даже не любит «Джека». Но он не берет ее с полки. Вместо этого бармен дергает ее вперед, как рычаг или переключатель, и стена слева от нас, выкрашенная полностью в черный цвет, тихо открывается.

— Спасибо, чувак, — говорит Кэл.

— Боже мой. Что это? — удивленно спрашиваю я, глядя на открытую лестницу перед нами.

Кэл подталкивает меня вперед, теперь моя рука зажата в его руке. Когда мы идем по открытому пространству, дверь захлопывается, закрывая нас и приглушая шум. Мы сейчас на площадке тускло освещенной узкой деревянной лестницы. Ступени старые и изношенные. Из-за стольких лет использования, немного просевшие посередине.

— Где мы? — шепчу я.

— Ворота в рай, — медленно отвечает Кэл.