Глава 26

Месяц и 3 недели назад

Маверик

— Отличная вечеринка, — констатирует моя мать, ее смех сдавлен. Ей здесь неуютно. Это видно по жесткой осанке. Она держит в руке бокал «домашнего» вина с легким намеком на отвращение. От моего внимания не ускользает, что она не сделала ни глотка, качество намного ниже ее утонченного вкуса. Но эй… она здесь, и за это, наверное, я должна быть ей благодарна.

Я позволяю своему взгляду скользить по толпе в «Пеппи». Кэл арендовал это место на ночь и оплатил всю вечеринку. Наша последняя большая вечеринка перед переездом в Сент-Пол на следующей неделе.

— Ага. — Я делаю глоток своего Джека и колы. — Отличная вечеринка.

Последние несколько недель закружились в вихре. В течение двух дней после разговора с Мэри-Лу я обдумывала одно ее слово: сделай. Одно слово ударяет меня прямо в грудь. Ударяет и застревает, и я не могу избавиться от него. Одно это слово начинает разъедать все мои оправдания, пока они не превращаются в ничто. До тех пор, пока их как будто никогда не существовало и не было вообще никаких сомнений.

Я вспоминаю, как почувствовала себя свободнее, чем когда-либо, в те выходные, которые мы с Кэлом провели вдали от Дасти Фаллс. Я вспоминаю мир, который окружил меня, зная, что мы можем ходить по улицам и просто быть Кэлом и Маверик, обычной супружеской парой, а не чьим-то братом, сестрой, дочерью или отвергнутой бывшей любовницей.

Как только разобралась с чувством предательства, которое ощущала из-за того, что Кэл держал в секрете поиск работы, я знала, что единственное решение, которое могу принять, это следовать за моим мужем.

Почему я вообще в этом сомневалась?

Я люблю его. Я хочу иметь детей с ним. Хочу жить с ним и только с ним. Но самое главное… Я хочу, чтобы он был счастлив. Кэл терпеливо ждал меня все это время, и он заслуживает жизни, свободной от этих чертовых цепей, которыми Киллиан опутал его. И меня тоже.

После своего прозрения я всем сердцем соглашаюсь следовать за Кэлом, куда бы он ни захотел. Миннесота, Париж, Лондон, Мальдивы. Я очень болела за Мальдивы, поверьте мне. «Пожимаю плечами». Но холодные зимы Миннесоты — это тоже прекрасно.

— Как поживает Кэл? — спрашивает моя мама.

— Хорошо. Вчера был его последний день в ДеСото Констракшн Индастрис. Он приступит к своей новой работе в понедельник. — Сказать, что он был в стрессе, было бы преуменьшением. Он работает до десяти или одиннадцати каждый день. И обещает мне, что в Брэм Констракшн такого не будет, но я знаю, как все происходит на новой работе. Требуется время, чтобы набрать скорость, равное долгим рабочим дням. Но это тоже нормально. Я несколько раз связывалась с Мией, и мы собираемся встретиться за коктейлем во вторник вечером, чтобы обсудить потенциальное партнерство в ее пекарне.

Я также обсуждала продажу моего детища Мэри-Лу. Она в раздумьях. И нервничает. Я понимаю. Я тоже нервничала, будучи владельцем бизнеса. Так что на данный момент она согласилась на прибавку, чтобы управлять повседневными операциями. Мы разместили объявление, чтобы нанять кого-то, чтобы заменить ее. В конце концов, я смогу убедить ее, что покупка — это ее единственный вариант. Зная Кэла, я не вернусь и не могу вести такой маленький бизнес издалека.

— Удалось найти жилье?

— У нас есть несколько вариантов для просмотра на следующей неделе. — А до тех пор Брэм Констракшн поселили нас в номере в отеле «Сент-Пол», потрясающем высококлассном отеле, который больше похож на замок, чем на место, где можно переночевать. А комната? Это фантастика. Я, наверное, никогда не захочу переезжать оттуда.

— Ты взволнована? — я переключаю свое внимание с толпы пьющих, танцующих и болтающих людей на свою мать. Ищу насмешку или ревность, но не вижу. Я замечаю только искреннюю заботу о дочери. И поддержку ее решения.

— Нервничаю, — признаюсь я. Невероятно нервничаю. И хотя в глубине души я знаю, что это правильный шаг для нас, меня все же несколько огорчает, что доходит до этого. Мы бежим от целой жизни, сбрасывая старую кожу из-за одного человека. Иголка в стоге сена, которая продолжает колоть нас независимо от того, как сильно мы изворачиваемся, чтобы не чувствовать ее.

— Думаю, это правильное решение, Маверик.

Я ошеломленно молчу. Знаю, что ей должно быть тяжело видеть, как Кэл покидает компанию ее покойного мужа. Неважно, в чем Кэл пытается убедить меня, это большая потеря для ДеСото Констракшн Индастрис.

— Правда? Почему?

Моя мать, которая избегает зрительного контакта со мной во время всего этого разговора, переводит взгляд на меня. В ее глазах я вижу глубину и многолетний опыт, ожидающий передачи следующему поколению, чтобы мы не совершили тех же ошибок. Она улыбается. Мягко и по-матерински. Хм.

— Я многое знаю, Маверик. И знаю, что это то, что вам двоим нужно, чтобы расцвести и стать парой, которой вы всегда должны были быть. Папа бы одобрил.

Дерьмо.

Эти слезы, кажется, наготове все чаще и чаще в последнее время. Я моргаю, не желая портить вечер.

— Спасибо, мама, — мой ответ хриплый.

— Всегда пожалуйста, милая. — Затем она удивляет меня еще больше, обнимая меня. Объятие короткое, но включает полный контакт руками и телом. Не фальшиво, с двойным похлопыванием по спине и расстоянием между нами.

Когда мы расходимся, тяжелая рука обвивается вокруг меня, притягивая меня к… э-э-э… вспотевшему телу.

— Эй, сладкая штучка, — грохочет мне в ухо низкий голос.

— Привет, Джей, — бормочу я в ответ, мне не хватает воздуха, который нужен, чтобы нормально поговорить, потому что Джей Тон выдавливает его из меня.

— Где твой мальчик-игрушка? Он нам нужен.

Я стону.

Время караоке.

— Не знаю. — На самом деле, я уже довольно давно не видела Кэла.

Киллиан зависает у барной стойки, заказывая напиток за напитком. Я пытаюсь не обращать на него внимания, правда, но чувствую его взгляд на себе, словно толстая пленка, покрывающая мою кожу. Я так и не ответила на его голосовое сообщение с того вечера, когда Кэл вернулся домой и перевернул мой мир. С тех пор он пытается дозвониться до меня бесчисленное количество раз. Даже заглядывает в пекарню, но Кэрол уже проинструктирована о неожиданных визитах Киллиана. Она сказала ему, что я «нездорова». Он хмыкнул и ушел.

Но когда оглядываюсь, я не только не вижу Кэла, но и не вижу человека, от которого мы оба пытаемся сбежать.

— Дай-ка я осмотрюсь, — говорю я ему. Затем своей матери. — Сейчас вернусь. — Я ставлю свой почти пустой стакан и пробираюсь сквозь толпу, добираясь до коридора, ведущего в туалеты. Я встаю на цыпочки, что дает мне еще один дюйм, и осматриваю помещение. Здесь так много людей, будто лосось плывет против течения. Никаких признаков Кэла.

— Эй, — я хватаю Ли Дэвида, моего старого одноклассника, проходящего мимо. — Ты видел Кэла… или Киллиана? — быстро добавляю. У меня такое чувство, что где бы ни был Кэл, я найду там и Киллиана.

— Привет, Мавс. Поздравляю с переездом. Похоже, там хорошая работа.

— Да, да, — быстро соглашаюсь я. — Кэл? Ты его видел?

— Ага, да. Кажется, я видел, как он уходил с Киллианом. — Он показывает большим пальцем в сторону аварийного выхода.

— Отлично. — Я делаю вид, что улыбаюсь. — Ты хорошо проводишь время?

— Потрясающе. Это отличная вечеринка.

Любая бесплатная вечеринка — отличная вечеринка.

— Спасибо, — на автомате говорю я, бросаясь к задней двери. Я толкаю ее, вываливаясь в тускло освещенный переулок.

Как только выхожу на улицу, я слышу их. Голоса льются слева от меня. Они разгоряченные, почти кричащие. Точно такие же, как в день похорон моего отца. Их бестелесные голоса льются из-за угла.

Мне требуется всего около пяти шагов, прежде чем я полностью слышу то, о чем они говорят. Я прижимаюсь спиной к стене, прислушиваясь.

— Теперь все кончено. Она должна знать, — рычит Киллиан.

— И что изменится? — стреляет Кэл в ответ.

Предполагаю, что «она», о которой они говорят, это я.

Почему мое сердце бешено колотится, ускоряя темп, а уши напрягаются, чтобы услышать ответ Киллиана?

— Она заслуживает правды, Кэл.

Что? Какой правды?

— Какой правды? — Кэл повторяет мои мысли.

— Что все это гребаное дело было делом рук ее отца! — он ревет так громко, что мое тело вибрирует.

Смех Кэла резкий и короткий.

— Ее отца? Нет, Киллиан. Это сделал наш отец. И Ты. Не забывай, что Джиллиан была беременна от тебя. Ричард, может быть, и нажал на курок, но ты зарядил пистолет, брат.

Что? Кэл должен ошибаться.

Я ожидаю, что Киллиан будет отрицать это. Скажет Кэлу, что он понятия не имеет, о чем тот говорит. Джиллиан не была беременна ребенком Киллиана. Если бы это было так, она бы поместила объявление в местной газете, чтобы объявить об этом.

Однако Киллиан не отрицает. Он молчит.

Внезапно мои легкие отяжелели, словно от тонны воды.

Джиллиан была беременна? Когда?

— Какого хрена, по-твоему, она будет со всем этим делать, Киллиан? — яростно возражает Кэл. — Простит нас? У нас у всех грязные руки. У тебя, меня, Джиллиан, наших родителей. Ее родителей. Ради Христа… Ричард мертв! Это дерьмо так далеко от нас, что сейчас только навредит ей.

Что, черт возьми, здесь происходит?

Я хочу кричать, что я здесь, я здесь, я здесь! Хочу броситься из-за угла и бить их обоих кулаками, пока они не перестанут говорить загадками и не выдадут секрет, который, кажется, известен всем, кроме меня.

Киллиан не отвечает. Кажется, что все, что я слышу, это звуки проезжающих машин по Мейн-стрит, случайный, шумный, пьяный смех и стук моего сердца, так сильно бьющегося о ребра, что я удивлена, что они тоже его не слышат. Тишина, в которой мы все кричим на полную громкость. Это так громко, что я едва могу это вынести.

Я хочу сделать еще один шаг, но не могу. Мои мышцы застыли. Когда Кэл говорит, его тенор источает чистое презрение.

— Думаешь, если скажешь ей правду, то вернешь ее? Не так ли, ублюдок?