Глава 25

— Значит, вы наконец-то сделали это? — спросила Лаванда и, закинув в рот виноградину, принялась быстро жевать. Она не отводила от вздохнувшей Гермионы горящих глаз, пока та медленно мотала головой. — Да ла-а-адно тебе! Выкладывай. Все и так ясно, как день. Особенно учитывая какое свеже-оттраханное сияние от тебя исходит и то, что сегодня на площади я прошла мимо Малфоя, а он свистел. — Браун усмехнулась. — Драко Малфой. Свистел. Мне пришлось буквально подрезать его, чтобы услышать какое-никакое приветствие. Очевидно, он предавался воспоминаниям, — протянула она, спустив солнечные очки и поиграв бровями.

Гермиона рассмеялась.

— Ладно, ладно. Да, окей? Мы сделали это. Мы занялись сексом. Он был. Теперь ты довольна?

— И как он прошел?

Лаванда оторвала очередную сладкую виноградину, попутно выбрасывая ту, что сгнила, в окружающие водоем кусты.

— А какой именно? — хитро уточнила Гермиона.

— Ах ты шлюшка! — воскликнула Браун, сняв очки уже полностью.

Грейнджер тут же схватила и бросила в нее виноградину. Лаванда ловко поймала ее, запихнула в рот и заулыбалась, жуя.

— Расскажи мне все, — потребовала она.

— Что, например? — спросила Гермиона.

Она перевернулась на бок, щурясь от яркого света. Дождливая погода исчезла так же резко, как и появилась, и теперь они снова грелись под палящим солнцем.

— Как началось? Тебе понравилось? Что вы попробовали? Я хочу все знать.

— Ну, — Грейнджер взглянула на небо, по-прежнему ощущая себя не в своей тарелке из-за темы разговора и того, чем предстояло поделиться. — Первый раз вышел очень милым. Прекрасным, если честно. И, хм… с тех пор мы не мало… этим занимались, — она прервалась, чтобы бросить взгляд на подругу.

Лаванда пару секунд молча пялилась на нее, прежде чем выдать:

— Ох, господи БОЖЕ! Ты — мой ходячий кошмар! — рухнув на полотенце.

— Чего? — пискнула Гермиона, стукнув Браун по руке. — А что ты хотела от меня услышать?

— Так, — проговорила Лаванда в небо, перевернувшись на спину. — Чудится мне, что придется пойти другим путем.

Гермиона молча наблюдала за тем, как она переворачивается обратно.

— Какой раз был самым крышесносным?

— М-м-м, думаю, когда мы занялись этим на улице, — поспешно бросила Грейнджер.

— На улице? Где конкретно?

— У ручья. Нас чуть не заметили, — она хихикнула.

— На улице, так еще и на людях? Черт. Уважаю, — произнесла Лаванда, низко присвистнув, и подняла руку, чтобы Гермиона дала ей «пять».

— Возле дерева… — добавила Грейнджер, ощущая, как уголки губ приподнимаются в улыбке.

— СТОЯ?! — взвизгнула Браун, и несколько человек обернулись.

— Ти-и-ихо! — Гермиона оглядела округу. — Люди услышат!

— Ох, если они что-то от тебя и услышат, то им несомненно повезет, — хмыкнула Лаванда. — Он тебе отлизал?

Гермиона, которая только решилась спокойно глотнуть лимонада из бутылки Пеллегрини, поперхнулась.

— ЛАВАНДА! — выхрипела она, наконец схватив ртом воздух.

— А что? — Браун выглядела совершенно невинно. — Я к чему спрашиваю: надеюсь, что он это сделал. В противном случае, мои ставки на него оказались бы проигрышными.

Грейнджер в неверии замотала головой.

— Ну? — не вытерпела Лаванда.

— Да! — чуть ли не крикнула Гермиона. — Еще в первую ночь, к твоему сведению. Или уже с утра…

— Так и знала! — пропела Браун, лениво пихнув подругу рукой. — А самый горячий раз? Все то же дерево, быть может? — Зелень в ее радужках почти что сверкала.

— Хм-м-м, — протянула Гермиона, вспоминая и одновременно ощущая, как по губам медленно расплывается улыбка.

— Так. Это никакое не дерево! — Лаванда пригрозила ей пальцем. — А ну выкладывай.

Гермиона перевернулась, укладываясь головой на полотенце со смехом, превратившимся в громкий обреченный стон.

— Ох, вот теперь ты обязана рассказать! — Браун снова пихнула ее в плечо. — Может, мотоцикл был вовлечен в процесс? Пожалуйста, скажи, что был!

— НЕТ, нет! — запротестовала она, уже в клубочек свернувшись от смеха. — Не думаю, что это было бы комфортно или физически возм… Нет, — она покачала головой.

— Допустим. И? — Лаванда прожигала ее взглядом. — Ну же, ты должна сказать!

— На самом деле, это случилось вчера, — начала Гермиона, стирая слезы с уголков глаз. — Я была в том красном платье. Ему оно очень нравится, — добавила она, и Браун понимающе кивнула. — Мы выбрались на вечеринку в Аквино, и атмосфера… накалилась. Поэтому мы ушли раньше. Тео не было дома, и мы просто… продвинулись немногим дальше двери.

— Вы занялись сексом в коридоре?

— М-х-м… — Гермиона мечтательно улыбнулась. — У стены. Это было очень приятно. Я сделала ему… — она покрутила указательным пальцем, вытянув губы.

Лаванда прищурилась, но вскоре ее осенило.

— Ах, минет. Ты сделала ему минет в коридоре… миленько! — громко сказала она, смеясь от вида того, как Грейнджер опять пытается заткнуть ей рот. — И как, ему понравилось?

Гермиона почувствовала, как вспыхнули щеки от воспоминаний о том, насколько же Драко понравилось, и о том, что он сделал после. Как грубо спина терлась об стену, как языки сплетались…

— Ему понравилось… очень, — пробормотала она, и Лаванда рассмеялась.

— Люблю такие моменты, когда не удается дойти до спальни, — вздохнула она, покачав головой.

Гермиона кивнула, отчасти удивляясь тому, что теперь для подобного разговора в ее арсенале имелся пример уже из личного опыта.

— Такое чувство, будто… С первого раза, все остальные проходят еще лучше, и сейчас мне кажется, что с каждым из них мы набираем обороты все больше и больше, понимаешь?

— О, да, я понимаю. — Браун села, скрестив ноги. — На самом деле, из-за нашего лета у меня появилась теория на этот счет.

— Неужели? — Грейнджер тоже приподнялась, ей всегда было присуще испытывать некую тягу к теориям. — Ты, должно быть, владеешь множеством данных, — она ухмыльнулась Лаванде, и та активно закивала.

— Да. Думаю, секс с одним партнером множество раз даст тебе гораздо больше знаний, чем один-два с разными людьми. Подарит больше возможностей для экспериментов и выяснения, что нравится тебе в особенности.

— Какая твоя любимая, хм, поза? — спросила Гермиона спустя пару мгновений, удивив саму себя.

— Сзади, — мгновенно ответила Лаванда и сделала обильный глоток сока. Грейнджер почувствовала, как расширились глаза. — Вы уже попробовали? — спросила Браун и, когда Гермиона медленно покачала головой, удивленно вскинула брови. — Ох, многое теряешь. Это настоящий… взрыв.

— Лаванда! — Грейнджер перекатилась на спину, смеясь.

— А что? Это сущая правда! — Браун тоже смеялась. — Расскажи мне, как попробуешь. Сама увидишь.

Смех стих, и пару минут Гермиона пролежала совершенно неподвижно. Она позволила глазам закрыться, пока воспоминания уносили ее в поток образов последних дней — не просто к сексу или физическим ощущениям, а к разговорам и особенным моментам. Она вздохнула, чувствуя себя счастливой.

Лаванда села поближе, и Гермиона услышала, как она, вытащив что-то из сумки, начинает это разворачивать.

— Как справляется Тео? — спросила она перед тем как укусить сэндвич. — Часто видитесь?

Внезапно ощутив голод, Грейнджер приподнялась, чтобы тоже дотянуться до сумки.

— Нет, я его совсем не видела, за исключением неловкой встречи в тот день, когда мы с Драко решили быть вместе, — сказала она, поморщившись, и Лаванда издала сочувствующий вздох. — Но, — продолжила Гермиона, разворачивая свой сэндвич, — вчера я его встретила, и мы долго разговаривали. Думаю, теперь между нами все хорошо. Правда хорошо.

— Это же прекрасно. О чем вы говорили?

— О дружбе, по большей части, — она отвела взгляд, погрузившись в воспоминания. — О нашей дружбе. И его дружбе с Дафной. Печальная история.

Браун покачала головой.

— Это так.

— Он слишком подавлен. Однако зная, сколь близки они были, думаю, все же есть шанс, что они сойдутся. Не имею в виду, что именно будут вместе. Скорее, снова смогут стать друзьями.

— Интересно, — произнесла Лаванда, не отводя взгляда от воды. — Я ее совсем не знаю, поэтому сложно сказать наверняка.

— Да. — Свернув бумажный пакет от сэндвича в комок, Гермиона запихнула его в сумку. — Может, когда… мы вернемся в школу.

Она решила не посвящать подругу в свои планы с Гарри ради обоюдной безопасности и сохранения конфиденциальности, но это не спасло ее от странного и какого-то неправильного ощущения где-то внутри.

— Интересно, что будет? — начала Браун, ложась обратно на полотенце. — Что о нас и нашей дружбе скажут люди?

— Уверена, многое, — произнесла Гермиона с некоторой грубостью. — Наша с Драко ситуация должна остаться в секрете, это даже не обсуждается.

— Безусловно. Он рассказал Блейзу что-то о вас и своих планах, какими бы они ни были, — Лаванда вскинула ладонь. — Не переживай, я не стану задавать вопросов.

Гермиона улыбнулась.

— Я сама-то едва о них знаю.

— Это к лучшему, — сказала Лаванда, в этот момент черты ее лица выражали абсолютную серьезность. — Слушай, а ведь даже без Драко все может сложиться крайне занимательно. Мне любопытно, как дела у остальных. Гарри, очевидно, пережил некоторые откровения, так скажем, — протянула она, поиграв бровями. — Интересно, как поживает Рон.

— Рон, да…

При мысли о нем Гермиона чуть-чуть ухмыльнулась.

— Ему многое предстоит осмыслить, — подметила Браун.

Грейнджер посмотрела на нее, и они обе рассмеялись.

— Ах, что пойдет ему только на пользу, — наконец подытожила Гермиона. — Этот год в Хогвартсе может обернуться неплохой встряской для всех, — продолжила она, мысленно пожалев, что не застанет этого.

— Я к ней готова, — решительно заявила Лаванда. — В замке застой царил слишком уж долго.

— Соглашусь. Но я буду скучать по нашему лету, — простонала Грейнджер, грациозно потягиваясь под теплым светом солнечных лучей.

— Я зна-а-а-аю, — выдохнула Браун. — Хотя мы сможем мысленно возвращаться к нему, пока прижимаемся друг к другу, дрожа от холода у озера.