Здесь есть другие люди? Люди-йети?

Йети-существо поворачивается, смотрит в сторону, и я вижу огромный круглый глаз. Он светится синим, точно так же, как у Хассена и у всех других синих инопланетян. Пока я наблюдаю, существо откидывает голову назад, и его рот шевелится, как будто оно зовет, или плачет, или что-то в этом роде. Я не думаю, что это подходящее слово.

Йети делает паузу, повторяет зов и затем ждет.

Несколько мгновений спустя появляется еще одна тень, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть еще одного йети, точно такого же, как первый.

Дерьмо.

Я оглядываюсь в поисках своей заточки, но ее нигде нет. Если бы у меня было несколько минут, чтобы покопаться в рыхлом снегу, может быть, я смогла бы ее найти. Но что-то подсказывает мне, что у меня не будет такого шанса.

Тот, кто тащит меня вперед, снова начинает медленнее идти, и я поднимаю голову, чтобы не поцарапаться об лед. Новый идет рядом с ним, и они пока игнорируют меня. Это потому, что я не кричу? Я все еще слишком боюсь издавать шум.

Новенький оглядывается на меня, а затем касается руки другого. Думаю, они поняли, что я проснулась и оглядываюсь на них. Я в ужасе замираю на месте, когда оба оглядываются на меня. Что мне теперь делать?

Один присаживается на корточки рядом со мной, и по его раздвинутым ногам я могу сказать, что это явно самец. Его морда покрыта грязной шерстью, а на месте второго глаза виден сморщенный шрам. Он смотрит на другого, делает небольшой жест руками, а затем протягивает руку, чтобы коснуться моих волос.

Я остаюсь неподвижной, а другой издает звук ртом, затем делает жест руками.

Они... разговаривают? Что означают их жесты? Я поднимаю руку и делаю приветственный жест на ASL. «Здравствуйте, приятно с вами познакомиться». Они этого не поймут, но я чувствую, что мне нужно сказать... хоть что-то.

Их странные, похожие на рыбьи, светящиеся глаза фокусируются на моих руках. Один делает жест, похожий на мой, затем откидывает голову назад и издает еще один звук, которого я не слышу. Другой подносит руку к своему лицу, но даже это выглядит для меня как какой-то знак. Я пытаюсь повторить это движение.

Они оба наклоняют головы и на мгновение напоминают мне собак.

Затем они смотрят друг на друга и поджимают свои маленькие круглые рты, их руки двигаются в чем-то похожем на грубые сигналы — или они почесываются от блох. Затем один снова хватает меня за ботинок и продолжает тащить.

Я не уверена, хуже это или лучше, чем быть в пещере Хассена. Все, что я знаю, это то, что я поменяла одного похитителя на другого.

РОКАН

Мы уходим с протестующим, разгневанным человеком, который хочет остаться, чтобы найти свою сестру. Даже Кайра не испытывает сочувствия к разочарованию Мэ-ди, потому что она хочет вернуться домой к своему комплекту. Обратный путь долог и занимает много дней. Мэ-ди сопротивляется всю дорогу, пока даже сочувствующее поведение Кайры не дает трещину, и она огрызается на нее.

Мы все спешим, чтобы быстрее прийти домой, и когда мы возвращаемся, племя выходит нам навстречу, вне себя от радости. Мэ-ди сердится и поднимает большой шум, а я изображаю легкость, которой не чувствую. Если я хочу убежать от остальных, они не должны подозревать, что каждый шаг вдали от Ле-ла — это пытка. Поэтому я улыбаюсь и шучу вместе с остальными, устремив взгляд на далекие холмы, которые мы только что оставили позади.

В тот момент, когда остальные поворачиваются, чтобы вернуться в пещеры, я вешаю свою сумку на плечо и тихо ухожу. Сейчас у меня есть шанс.

Теперь Мэ-ди в безопасности, и я могу пойти и найти ее сестру, не подвергая опасности остальных.

— Подожди! Куда ты идешь? — зовет Таушен, подбегая ко мне.

Я не останавливаюсь. Прошло уже слишком много времени.

— Найти Ле-ла.

— Один? Но мы отправимся утром с группой.

— Нет. Все должны остаться. Я найду ее. Это моя задача.

Он хмурится, трусцой следуя за мной.

— А как насчет Мэ-ди? Она захочет пойти с тобой.

— Она будет меня тормозить. Ей нужно остаться. — Я смотрю на него. — Скажи остальным, что в охотничьем отряде нет необходимости. Мое «знание» говорит мне, что я найду Ле-ла. Оно говорит мне, что я должен сделать это один. Ты нужен здесь, чтобы охотиться.

Таушен хмурится.

— Тогда я хочу пойти с тобой.

Я обдумываю эту идею, но мое «знание» не реагирует. Нет, Таушен ее не найдет. Я найду. Мое чувство «знания» становится сильнее каждый раз, когда я думаю о ней.

Мое «знание» о спасении Ле-ла не включает других... только Ле-ла и меня. Каждый раз, когда я мысленно добавляю к этой идее Таушена или Мэ-ди, это кажется неправильным.

— Это буду только я, Таушен. Скажи остальным, куда я ушел, чтобы никто не беспокоился, но я должен найти ее. Все, чем я являюсь, говорит мне об этом.

Он протестует еще немного, но когда я не уступаю, он возвращается домой удрученный. Он попытается утешить Мэ-ди, хотя это неблагодарная задача.

Я отправляюсь по тропам, чтобы попытаться найти, где прячется Хассен со своей человеческой добычей. Без людей, замедляющих мои шаги, я могу мчаться так быстро, как только возможно, по заснеженным долинам моей родины. Я знаю эти тропы, и я быстр. В одиночку мне потребуется всего несколько дней, чтобы вернуться на край гор.

Хассен все еще будет рядом со странной небесной пещерой. С человеком на буксире, да еще таким хрупким, как Ле-ла, он далеко не уйдет. Это означает, что он все еще находится на территории мэтлаксов, и она находится в опасности от вездесущих небесных когтей, которые спускаются на землю. Я хочу наступить сапогом на его упрямую голову за то, что он забрал ее из-под защиты других.

И я хочу ударить его, если он убедит ее кхай резонировать. Большую часть времени я спокойный, рациональный мужчина, но когда я представляю Хассена с Ле-ла, меня переполняет гнев. Я знаю, что мой друг забрал ее, потому что он так отчаянно хочет пару, но это не значит, что я не придушу его, когда найду.

Поэтому я охочусь за ним. Я иду по каждой заснеженной извилистой тропе через горные перевалы в поисках пещер охотников. Он отведет ее в одну из них, потому что там полно припасов, и ему нужно будет обеспечить ей комфорт. Я знаю каждый камень по эту сторону гор, так что это просто вопрос того, чтобы найти их до того, как он переместит ее. Он знает, что кто-то будет их искать, поэтому он отведет ее в то место, где у нас меньше всего шансов ее найти. И он сделает все возможное, чтобы скрыть ее от нас, даже если для этого придется перемещать ее с места на место, пока она, наконец, не найдет отклик у него.

Я должен найти ее до этого.

Проходит день поисков. Потом еще один. И еще один. Мое тело устало, но я не теряю надежды.

Ле-ла ждет меня, я это знаю. С каждым восходом солнца я чувствую, как мое чувство «знания» становится сильнее. Я скоро спасу ее. Это то, что поддерживает меня в движении, даже когда мой хвост обмякает от усталости. Но каждую пещеру, которую я проверяю? Нет никаких признаков Хассена или Ле-ла, поэтому я двигаюсь вперед.

Только после многих дней поисков я вижу множество следов на свежем снегу — большие следы.

Следы Хассена.

Мое сердце колотится при виде этого, и я мчусь вперед, следуя по следу. Они ведут в один из неглубоких каньонов недалеко от гор, и я следую за ними — и чуть не сталкиваюсь лицом к лицу с усталым на вид Хассеном.

Мое разочарование закипает при виде него, и я бросаю свой рюкзак прежде, чем он успевает даже поприветствовать меня. Моя голова опускается, и я бросаюсь в атаку, вонзая свои рога ему в живот и заставляя его растянуться на земле.

— Рокан! — рычит он. — Остановись!

Прежде чем он успевает подняться на ноги, я снова оказываюсь на нем. Я швыряю его обратно на землю, и мой кулак врезается ему в челюсть. Гнев и разочарование внутри меня настолько велики, что я практически чувствую, как мой кхай гудит от их силы. Я снова поднимаю кулак, но только для того, чтобы меня отбросило от Хассена. Я падаю спиной в снег и поднимаюсь, готовый снова броситься на него.

— Просто подожди, Рокан, — рычит на меня Хассен.

— Отведи меня к ней, — говорю я ему, сжимая кулаки по бокам.

Он дотрагивается до своей челюсти, и в уголке его рта виднеется кровь. Он сплевывает в снег, а затем свирепо смотрит на меня.

— Дай мне высказаться.

— Тут не о чем говорить. Ты украл Ле-ла. Ты забрал ее. Она не твоя, чтобы ее красть...

— Она ушла. — Он хватает свое копье с того места, где оно валяется в снегу. — Что я и пытался сказать, если бы ты дал мне высказаться.

Я игнорирую его угрюмые слова и выпрямляюсь, нахмурившись.

— Что ты имеешь в виду, говоря, что она ушла?

— Я имею в виду, что она ушла. Я держал ее в безопасности и тепле в пещере, а когда я вернулся, ее уже не было. — Он выглядит сердитым. Хорошо. Теперь он знает, что я чувствовал с тех пор, как он украл ее.

Но его слова не имеют смысла. Ле-ла мягкая и хрупкая, и она не знает этого места.

— Мэтлакс забрал ее? Надо...

— Нет. Она взяла рюкзак и съестные припасы. Она украла несколько мехов из пещеры. Она решила уйти сама. — Его голос звучит недовольно. — Похоже, что блуждать по снегу предпочтительнее, чем позволить мне заботиться о ней.

Я издаю короткий, жесткий смешок.

— Хорошо.

— Почему это хорошо? — выражение его лица полно горечи. — Я бы заботился о ней. Я бы сделал ее своей парой. — Он потирает грудь. — Но она ненавидит меня.

Я чувствую прилив удовольствия от его слов. Ле-ла может быть маленькой и слабой, но она не настолько слаба, чтобы оттолкнуть Хассена.

— Куда она пошла?

Он пожимает плечами.

— Она проложила умный след. Ее шаги резко обрываются, и я больше не могу найти ее следов. Я ходил ее искать. — Он бросает на меня кислый взгляд. — Ты можешь помочь мне, раз уж ты здесь?

Я улыбаюсь. Я ничего не могу с этим поделать. Во всех моих мучительных мыслях о Хассене и Ле-ла за последние несколько дней я никак не ожидал этого.

— Ты должен вернуться в дом племени. Я найду ее. — Я похлопываю себя по груди. — Мое «знание» говорит мне об этом.