ГЛАВА 3

Алекс

Каким-то образом я смогла сосредоточиться, пока Тристан читал главу, на которой мы с Келли застряли. После того, как он разложил по полочкам несколько примеров, показывая нам шаг за шагом, как получить ответ, кажется, я, действительно, всё поняла. Пока я решала одно задание самостоятельно — Келли всё это время была слишком занята перепиской с кем-то, вместо того чтобы потрудиться и на самом деле попытаться разобраться — он коснулся меня, когда увидел правильный ответ.

— Молодец, — похвалил он и на короткое и волнующее мгновение накрыл своей рукой мою. От этого быстрого прикосновения у меня чуть не случился сердечный приступ.

Знаю: это глупо.

Как только мы закончили домашнее задание, я сбежала, пообещав Келли и Тристану встретиться с ними в баре «Преимущество», расположенном недалеко от кампуса. Никогда там не была. С момента моего приезда в Сент-Огастин, я не высовывалась и была сосредоточена только на учёбе. Универ, домашние задания, дом. Несмотря на финансовый крах, разрушивший мою семью, у меня был траст, предназначенный для моего образования, которого никто не мог коснуться благодаря моей бабушке.

Но деньги утекают. Высшее образование стоит дорого, а первые два года я училась в частном колледже. Я перевелась в государственный университет, нашла дом, который делю с тремя другими соседками, и через сайты реализации люксовых вещей тайно продаю свои дизайнерские сумочки. На этом я зарабатываю кучу денег. У меня много сумок от Луи Виттона и Шанель. Дизайнерской одежды и обуви тоже хватает, но кое-чем из этого я дорожу.

Даже не знаю зачем. Не то, чтобы мне было где носить эти вещи. Мне довольно трудно определиться, в чём пойти в бар. Не хотелось бы, чтобы Тристан подумал, будто я пытаюсь произвести на него впечатление, но и жуткой неряхой выглядеть тоже не хочется.

Поэтому выбираю самые обтягивающие джинсы и облегающий чёрный свитер, а также чёрные кожаные сапоги до колен, купленные в «Саксе» во время похода по магазинам с мамой.

Пока я вертелась перед зеркалом в полный рост, которое купила по дешёвке в «Уолмарте», меня переполняла тоска. Я скучаю по ней. И по папе тоже. Несмотря на то, какими ужасными они были для меня в конце. Когда всё только пошло наперекосяк, я отчаянно мечтала о брате или сестре. Чтобы хоть кто-то разделил со мной это бремя.

А теперь всё это в прошлом. Никому бы не пожелала того, через что я прошла.

В бар я иду пешком, так как это недалеко от моего дома, и, конечно, первый человек, которого вижу, это Тристан, стоящий снаружи на крыльце, его рука сложена чашечкой вокруг рта, он прикуривает сигарету.

Фу.

— Ты куришь? — приветствую я, поднимаясь по ступенькам. Я, вроде как, зла.

И разочарована. В смысле, он, действительно, курит? Как… мерзко.

Как будто, мне не всё равно.

Он гасит зажигалку и засовывает её в карман, сигарета свисает из его чувственного рта. Я бы не сказала, что курение сексапильно. Абсолютно нет. Но, стоя на улице с развевающимися на ветру волосами, одетый в серую тёплую рубашку с длинными рукавами и джинсы, он похож на по-настоящему плохого парня. Он без куртки. Ткань облегает его плечи и грудь почти любовно, и мой взгляд задерживается на его торсе слишком долго.

— Ты одна? — похоже, Тристан так же зол, как и я. — Мне не нравится это.

От его тона моя спина деревенеет.

— Я живу буквально в трёх кварталах отсюда, — указываю в том направлении, откуда пришла, прежде чем снова повернуться к нему лицом. Он втягивает сигарету так, словно от этого зависит его жизнь, и выпускает дым из уголка рта, прежде чем снова затянуться.

— Не важно, — отвечает он, вытаскивая изо рта раковую палочку. — Такая красивая девушка как ты не должна ходить одна.

— Я не беззащитная, — возражаю ему, уперев руки в бока. Он раздражающе сексуален. Его беспокойство о моей безопасности не должно заставлять меня чувствовать себя защищённой. Скорее, я должна злиться из-за того, что он считает меня беспомощной.

— А я и не утверждал этого, — Тристан вдыхает так сильно, что, клянусь, я слышу, как шелестит бумага горящей сигареты. Да уж.

— Ты в порядке? — вглядываюсь в него, замечая его волнение.

— Я курю, только когда нервничаю, — он одаривает меня мимолетной улыбкой, вытаскивает сигарету изо рта, отщипывает пальцами горящий кончик и бросает в ближайший мусорный контейнер. — Готова зайти?

Умираю от желания спросить, почему он нервничает, но, не утруждая себя протестами, вхожу в бар, а он придерживает для меня дверь. Тристан идёт прямо за мной, касаясь рукой моей поясницы, ведя меня через переполненный бар. Его пальцы, кажется, прожигают ткань моего тонкого свитера, и мне хочется стряхнуть их, но это было бы грубо. Вместо этого я поворачиваюсь к нему лицом, его рука скользит по моему боку и животу, вызывая дрожь в моём теле.

— Г-где Келли? — спрашиваю дрожащим голосом.

Тристан наклоняется ближе, его губы приоткрыты. Я вижу, как у него во рту мелькает белая квадратная мятная конфета, и мне интересно, когда он её вытащил.

— Что ты сказала? Я тебя не слышу, — его губы у самого моего уха, так близко, что чувствую его тёплое дыхание.

Кто-то проходит мимо нас, толкая меня прямо на Тристана, и мы сталкиваемся, я вскидываю руку и упираюсь ему в грудь. Его сердце под моей ладонью бьётся ровно и быстро, я смотрю на него, и, без сомнения, в моём взгляде он замечает проблеск изумления и удивления.

— Я спросила, где Келли, — кричу ему.

Он улыбается. Боже, он такой сексуальный. И привлекательный. Пугающе привлекательный. От него слегка пахнет мылом, воздухом и сигаретным дымом. Как бы удивительно ни звучало, это опьяняющее сочетание. Каким-то образом его рука вновь оказывается на моей пояснице, пальцы растопырены, ладонь крепко прижата. Я пытаюсь отойти, но идти больше некуда, если только не хочу врезаться прямо в его грудь.

Это явно та ситуация, где нет ни победителей, ни проигравших.

— Она написала мне, что опаздывает, но скоро будет, — Тристан опускает голову, его рот снова у моего уха, и клянусь, что чувствую, как его губы касаются моей кожи. — Она тебя не предупреждала?

Я убираю руку с его груди и достаю телефон из заднего кармана джинсов. Да, есть сообщение от Келли, в котором она просит прощения и пишет, что опаздывает.

Оставив меня наедине с Тристаном, ей придётся сделать нечто большее, чем попросить прощения.

— Хочешь чего-нибудь выпить? — спрашивает он и я киваю. — А что будешь?

— Удиви меня, — отвечаю, крича так, чтобы меня было слышно сквозь толпу.

Он убирает руку с моей спины и начинает уходить, но я останавливаю его, обхватив пальцами его толстое запястье. Он поворачивается и смотрит на меня с удивлением, его взгляд опускается туда, где я касаюсь его, прежде чем вернуться к моему.

— Только не отравляй мой напиток, — предупреждаю его, чувствуя себя глупо, произнося эти слова вслух. Не то, чтобы я думала, что он так поступит, но я его совсем не знаю. И по кампусу ходит достаточно историй о том, как парни пользуются девушками, подсыпав что-то в их напитки без их ведома, не говоря уже об историях по всей стране на эту же тему.

Тристан переворачивает руку запястьем вверх и сжимает пальцы, так что у меня нет выбора, кроме как смотреть, как моя рука скользит в его.

— Я бы никогда так с тобой не поступил, — высокомерно кричит он.

Я не представляла, что кто-то действительно может кричать так высокомерно, но Тристан только что доказал, что он может.

— Спасибо, — отвечаю я, выдёргивая руку, и он отпускает её.

— Оставайся здесь, — приказывает он, прежде чем повернуться и направиться к бару.

Я провожаю его взглядом, замечая поблизости девушек, которые тоже наблюдают за ним. Он останавливается и разговаривает с одной из них, потом с другой, потом с группой парней, которые выкрикивают его имя, когда он приближается, и я понимаю, что Тристан чрезвычайно популярен. Все его знают, и он приветствует их так, словно они дружат всю жизнь. Он притягивает людей, как девушек, так и парней, как будто его магнетизм просто нельзя сдержать.

К нему подходит симпатичная брюнетка с длинными волосами, струящимися волнами, которые выглядят прямо как из рекламы шампуня. Она обнимает его за шею, прижимается всем телом и целует прямо в губы.

И он тоже не отстраняется от неё.

Я сжимаю руки в кулаки, наблюдая за ними, изо всех сил пытаясь бороться с волнами ревности, охватившими меня. Меня не должно это волновать. Я здесь не ради Тристана и не для того, чтобы произвести на него впечатление. Он не для меня. С меня хватит токсичных отношений, которые у меня были, на всю оставшуюся жизнь. Не стоит добавлять ещё одни.

— И кто эта чёртова брюнетка?

Узнаю голос Келли и чуть не плачу от облегчения, когда понимаю, что она стоит рядом со мной. На секунду я испугалась, что мне только показалось, как она это сказала.

— Без понятия, — отвечаю я, не отрывая взгляда от Тристана и девушки. Она всё ещё целует его, и этот ублюдок позволяет. — Она просто вцепилась в него и не отпускает.

— Пустая трата моего времени, — бормочет она, качая головой. — А теперь я должна получить своё пиво.

— Ты о чём? — поворачиваюсь и смотрю на неё.

— О, ты ещё не догадалась? Тристан попросил меня появиться минут через пятнадцать после вас. — в шоке у меня открывается рот, а она ухмыляется. — Я же предупреждала — он мудак. Наверное, он верил, что сможет убедить тебя снять трусики меньше чем за пятнадцать минут. Не знаю, говорит ли это о его экстраординарных навыках убеждения или о том, что он основательно планировал заставить тебя снять трусики менее чем за пятнадцать минут, поэтому не уверена, следует тебе оскорбляться или нет.

— Ты серьёзно? — я смотрю на Тристана ещё раз — никаких сомнений, брюнетка вонзила в него свои когти, так как она всё ещё крепко сжимает его — и моё зрение затуманивается. В глазах красная пелена.