Глава 14
Эмель
За несколько дней до Фальса Мока, мы с Тави встретились рано утром в храме.
— Здесь никогда не было так тихо, — сказала я, зевнув, и посмотрев на пустынные улицы.
Солнце едва встало.
— Город долго спит, — сказала Тави. — Йозеф обычно уезжает ещё затемно, поэтому я привыкла к спящему городу. Таким он мне нравится больше всего.
Тави указала на храм.
— Зайдём?
В храме было так много окон, что он практически просматривался насквозь. Когда мы вошли, у меня не возникло ощущения, что мы оказались в здании. Вода громко плескалась, а ветер, который гулял внутри, был холодным. Рассветные лучи окрашивали помещение в бледно-фиолетовые тона.
— Вода — это дар Вахира, — прошептала Тави, обратив внимание на нескольких людей, стоявших на коленях в мелком бассейне. — Поэтому мы чтим его и благодарим за этот дар.
— Именно благодаря Эйкабу она у нас есть.
Я подставила пальцы под падающую струю воды.
Тави улыбнулась.
— Ты знаешь об этом?
— Я читаю "Литаб".
Моя сестра прошептала о том, как она мне завидует. И я пообещала как-нибудь её научить. А затем она понизила голос и указала на людей в дальнем конце храма, которые уставились на нас, раздражённые нашей болтовней.
Прервав разговор, мы продолжили ходить вокруг.
— Вам здесь не рады, — сказал мужчина с другого конца бассейна.
Он стоял на коленях, и, когда он встал, по поверхности воды побежала рябь. Его гнев был похож как хлыст, щелчок которого разнёсся по всему помещению.
Тави остановилась, и я тоже застыла. Никто из нас не знал, что делать.
— Идите, обжигайте свою кожу на песке, — огрызнулся он, когда мы не сдвинулись с места.
— Мы уйдём, — сказала Тави, выбросив руки в воздух.
Я не хотела уходить. Я хотела остаться. Этот мужчина не был правителем Мадината Алмулихи; он не мог указывать мне, где я могу находиться.
Но он был прав. Мне здесь было не место. Стоять на своём было сложно, когда ты находился не у себя дома.
Я развернулась и последовала за Тави, как вдруг услышала уверенные шаги, не вписывающиеся в эту спокойную атмосферу. Я резко повернулась.
— Кас? — ахнула я.
— Ты не можешь разговаривать с ними подобным образом в доме Вахира, — сказал он, входя внутрь.
Мужчина не обратил внимания на Каса.
— Солеискателям не место в этом храме.
— Любой, будь то солеискатель или торговец специями, может молиться здесь, — Кас осмотрел мужчину с ног до головы.
— И во что только превратился этот город!
Не взглянув ни на Тави, ни на меня он пошёл прочь. Несколько других людей на мгновение обратили на нас внимание, после чего вернулись к своим молитвам. Они, должно быть, уже считали вдохи до того момента, когда можно будет уйти.
— Что ты здесь делаешь? — спросила я Каса, быстро подойдя к нему.
Когда я увидела его здесь, с вздымающейся от гнева грудью, я снова почувствовала себя молодой ахирой. Когда мне было важно, чтобы мухами выбирали меня. Я подняла руку к волосам и пригладила их, заведя пряди за ухо, после чего расправила складки туники. Я не видела его с тех пор, как он сбежал от меня. Я думала, что больше его не увижу. Почти каждый день Альтаса спрашивала меня, почему я не гуляю с тем мальчиком. Мне становилось всё сложнее и сложнее ей врать.
— Где ты был?
— Прости меня за то, что случилось, — мягко сказал он и протянул мне руку.
Я осторожно взяла его за руку. Он извинялся за этого мужчину или за своё исчезновение?
Кас завёл нас обратно в храм.
Я указала на свою сестру.
— Это Тави.
Широко раскрытые глаза Тави смотрели то на меня, то на Каса, то на наши переплетённые руки. Я тут же отпустила его руку.
— Где ты был? — надавила я. — Что ты здесь делаешь? Как ты нас нашёл?
— Я прихожу сюда почти каждое утро.
Его слова прозвучали как признание.
Тави наклонила голову.
— Разве? Я тоже. Но я не видела тебя раньше.
Кас опустил взгляд и сказал:
— А я видел тебя много раз.
Тави отвернулась, наморщив лоб и подняв палец к губам. А затем:
— Я должно быть забыла. Кас.
Она сжала руки вместе и посмотрела на желтеющее небо.
— Рада познакомиться. Мне уже пора. Эмель, скоро увидимся? Я бы очень хотела, чтобы ты принесла мне тот сладкий хлеб, о котором ты мне рассказывала.
Она приподняла брови, сообщая мне о том, что она очень хотела услышать про Каса. По тому, как приподнялись её губы, я поняла, что он ей понравился.
— Который печёт Мажа? — спросил Кас, неожиданно воодушевившись.
— Ах да, — ответила Тави, а затем вежливо выслушала рассказ Каса о том, как дойти до неё, сколько стоит хлеб и какой вкус лучший — по-видимому, лимонный.
Вскоре Тави ушла.
— Я скучала по тебе, — сказала я ему, когда он повёл меня по улице, и это было правдой.
Город уже просыпался, телеги, запряжённые лошадьми, и фургоны начали заполнять улицы. Люди стали покидать свои дома и идти в сторону рынков.
— Извини, — тихо сказал Кас.
Он махнул рукой мужчине, который толкал тележку в сторону базара.
— Все эти разговоры о сладком хлебе, — сказал он и потащил меня за собой.
Кас передал мужчине деньги, а тот передал Касу мешочек, который он затем отдал мне.
— Лучшие в городе.
Внутри были финики, покрытые сахаром.
Широкая улыбка растянулась на моём лице, и я быстро закинула один из них в рот.
— Мне они нравятся, — сказала я.
Но почему-то эти слова вызвали у меня в груди непрошеную тоску. В последний раз я ела засахаренные финики, когда сидела с Саалимом в шатре, который он наколдовал, и слушала звуки базара, окружавшие нас.
Мои шаги замедлились.
— Что такое? — спросил Кас, обхватив мою руку.
Его рука была такой тёплой, такой осторожной.
— Куда ты тогда ушёл? Ты бросил меня.
Я быстро проглотила финик. Лошадь цвета соляного слитка поравнялась с нами.
Он вздохнул и закрыл лицо руками.
— У меня появились... дела... которые мне надо было уладить, и о которых я забыл. Это не оправдание. Я не должен был тебя так покидать.
— А затем я ничего о тебе не слышала. Ты даже не прислал мне сообщение.
— Честно говоря...
— Будь добр, объясни.
— Я хотел связаться с тобой, но затем я... Ты же знаешь, что я к тебе чувствую, Эмель. И я не знаю, что чувствуешь ты по отношению ко мне, — сказал он тихо.
— Ты для меня очень важен, — начала я.
Я закусила губу. А что я на самом деле к нему чувствовала?
— Но ты не чувствуешь ко мне того же, что ты чувствовала к нему.
К нему. Вероятно, моя игра была не настолько безупречна.
— Это неправда.
Я провела большим пальцем по костяшкам своих пальцев.
— Ты мне очень дорог.
— Фальса Мок через три дня. Уверен, что ты это знаешь, — сказал Кас.
Отпустив его руку, я достала ещё один финик из мешочка и начала медленно жевать, очищая фрукт от косточки и ожидая продолжения.
— В байтахире есть одно место, откуда хорошо будет видно парад. Оно находится справа от питейного заведения на углу. Ты помнишь, где это?
Именно там мы впервые с ним выпивали. Когда я его ещё даже не знала.
— Там есть крыша, — сказал он.
С той крыши Кахина наблюдала за прибытием каравана.
— Это лучшее место, откуда можно посмотреть парад... ну, помимо ступеней дворца, а ещё это место идеально для того, чтобы наблюдать огненные рисунки ночью.
— Огненные рисунки?
Я повернулась к нему в недоумении.
Широкая улыбка растянулась на его лице, и он потер руки.
— Именно! Ты не поймёшь, пока не увидишь. Я не хочу испортить тебе сюрприз.
— Не надо! Саалим тоже не хотел мне рассказывать, — ответила я прежде, чем успела себя остановить.
— Саалим? Король?
Глаза Каса потемнели, точно грозовые облака.
— Он случайно упомянул об этом, — быстро сказала я. — Когда я приносила лекарство.
— Но ты называешь его по имени, это не очень-то формально. Вы часто с ним разговариваете?
Он как будто хотел спросить: "как часто?"
— Нет, почти никогда.
Я съела уже практически весь мешочек фиников. Я предложила финики Касу, но он покачал головой. Он не съел ни одного.
Какое-то время мы молчали. Я заметила, что на улицах стало многолюднее. Люди оставляли свои дома, прощаясь с родственниками.
— Так ты присоединишься ко мне? Мне бы этого хотелось.
Я планировала присоединиться к Саалиму, но не могла сейчас об этом рассказать. Но только зачем мне было встречаться с Саалимом и его королевскими друзьями? Забег верблюдов всё ещё заставлял меня содрогаться, а приглашение Саалима было сделано в качестве извинения. Но могла ли я ему отказать? Мысль о том, чтобы оставить короля в прошлом, давалась мне всё легче с каждым днём. Несмотря на то, что нити из той жизни всё ещё продолжали тянуть меня назад.
Мне надо было перерезать их раз и навсегда.
— Где мне тебя встретить? — спросила я, наклонившись к нему и запрокинув голову.
Он улыбнулся, поцеловал меня и причмокнул губами, когда почувствовал сахар на моих губах.
***
Наладив отношения с Тави, я решила сделать то же с Фирозом и Рашидом. У меня всё ещё оставалось немного свободного времени перед пробуждением Альтасы, поэтому я отправилась к ним, чтобы пригласить их присоединиться ко мне и к Касу на фестивале. Улыбаясь, я представляла, как мы все вместе разделим еду и напитки.
Байтахира была почти безлюдна, и только перед джальса тадхатом лежал, согнувшись, какой-то человек. Глаза его были закрыты, словно он спал.
— Фироз?!
Я побежала к нему. Я начала расталкивать его и произносить его имя снова и снова.
— Ммммеммме.
Его лицо было опухшим, глаза заплывшими. Его губы высохли, а волосы прилипли ко лбу, словно он провёл тут всю ночь.
— Что ты здесь делаешь? — спросила я его.
Мужчина, подметавший улицу перед логовом буры, бросил на нас быстрый взгляд, после чего снова уставился на землю так, словно полумёртвый человек посреди улицы мало его интересовал.
— Просыпайся, — зашипела я, хлопая его по щеке.
Его глаза слегка приоткрылись — они были мутными — а потом закрылись снова.
Я подошла к джальса тадхату, но дверь была заперта. Может быть, они выгнали его из дома? Где был Рашид?
— Господин! — крикнула я подметающему мужчине. — У вас не будет воды или чая?
Он посмотрел на меня, ненадолго остановился, после чего снова уставился на землю.