Он садится в машину и отъезжает к месту, где его ждет шланг с уже прикрученной насадкой. Родди с нетерпением ждет этого небольшого занятия. Ему нравится смотреть, как струя воды под высоким давлением очищает засохшие комки дорожной соли. Он поднимает насадку, затем останавливается. В начале подъездной дорожки кто-то стоит и смотрит на него. Это милая девушка в красном пальто и вязаной шарф-шапке в тон. Ее маска тоже красная, как и ее галоши - рождественский подарок, потому что девушка восхищалась парой таких галош своей подруги Холли несколько раз. Одной рукой она прижимает к груди тонкую папку с документами.

- Вы профессор Харрис? - спрашивает она.

- Да, именно так, - отвечает он. - Секундочку, юная леди. - Он открывает водительскую дверь «Субару». Пульт от гаража крепится к козырьку. У него две кнопки вместо трех. Он нажимает одну, и левая дверь опускается, закрывая фургон. Он сомневается, что она вообще это заметила, она смотрит на него, а не на гараж, но, как говорится, береженого Бог бережет.

Он подходит к ней с улыбкой и протягивает руку. В последнее время она чаще приветствует людей ударом локтя в духе ковидной эпохи, но он в перчатках, а она в варежках (на самом деле необязательно в такую теплую погоду, как сегодня, носить варежки, как и шарф, но всё вместе это смотрится модно), так что всё в порядке.

- Чем я могу помочь вам в этот прекрасный, теплый день?

Барбара Робинсон улыбается.

- Вообще-то я надеялась увидеть вашу жену. У меня есть к ней вопрос.

Судя по папке, которую она так бережно прижимает к груди, он догадывается, что ее интересует писательская мастерская. Он мог бы сказать ей, что она, вероятно, слишком молода для этой программы - большинству желающих стать писателями, которые ее посещают, за двадцать-тридцать лет. Он также мог бы сказать ей, что этой осенью, скорее всего, программы вообще не будет. Джим Шепард ушел из жизни, и немногие другие профессиональные писатели проявили интерес. Нынешний приглашенный писака, Генри Страттон, также отказался вернуться. Он сказал декану факультета английского языка Розалин Бёркхарт, что идея дистанционного обучения в рамках интенсивной программы по писательскому мастерству абсурдна. По словам Эмили, которая услышала это от Розалин, Страттон сказал, что это будет, как заниматься любовью в перчатках для бокса.

Но пусть Эм сама поведает хорошенькой Красной Шапочке плохие новости; он всего лишь скромный (и вышедший на пенсию) профессор биологии.

- Уверен, она будет рада поговорить с вами, мисс...

- Меня зовут Барбара. Барбара Робинсон.

- Очень приятно познакомиться, Барбара. Просто позвоните в колокольчик. Моя жена пожилая, но слух у нее острый.

Барбара улыбается.

- Спасибо.

Она направляется к дому, затем оборачивается.

- Вам стоит заняться фургоном тоже. У моего отца был такой, когда я была маленькой, и на автостраде у него отвалился глушитель. Отец сказал, что соль разъела его насквозь.

«Значит, она всё-таки заметила», - думает Родди. – «Мне действительно нужно быть осторожнее».

- Я благодарен за совет.

Запомнит ли она? Увидела ли она что-то, чего ей не следовало бы видеть? Родди думает, что нет. Родди думает, что Красную Шапочку, также известную, как Барбара Робинсон, интересуют только те нераскрытые жемчужины сочинений, которые она носит в своей папке. Мечтая стать следующей Тони Моррисон⁵⁶ или Элис Уокер⁵⁷. Но в будущем ему определенно нужно быть еще осторожнее. «Всему виной та кнопка, расположенная не в том месте», - думает он. – «Идиотское инженерное решение. У меня всё в порядке с памятью».

Он включает шланг и направляет его в сторону «Субару». Соль начинает смываться, обнажая блестящую зеленую краску под ней. Он с нетерпением ждал этого, но теперь уже не так сильно рад. Красивая девушка в красной одежде подпортила ему настроение.

Барбара машет ему напоследок, идет по дорожке к дому и звонит в колокольчик. Дверь открывается, и Эм стоит там, выглядя не старше семидесяти в зеленом шелковом платье, ее волосы свежи после похода в салон красоты этим утром. Салон "Хеа Тудей" должен был быть закрыт из-за пандемии, но Хелен делает исключения для старых клиентов, которые дают чаевые в течение всего года и вспоминают о ней на Рождество.

- Да? Могу я чем-то помочь?

- Мне бы хотелось поговорить с вами. Это касается... - Барбара от напряжения глотает слюну. - Это касается писательства.

Эм смотрит на папку, затем одаривает Барбару извиняющейся улыбкой.

- Если вы о писательской мастерской, то они пока не принимают новых заявок. Боюсь, программа на осень-зиму подвисла. Пандемия, сами понимаете.

- Нет, дело не в этом.

Эмили мгновение любуется своей посетительницей: хорошенькой, крепкой, явно здоровой и, конечно же, молодой. Она смотрит через плечо девушки и видит, как Родди глядит на них, пока шланг поливает подъездную дорожку. «Она замерзнет, если температура сегодня ночью упадет», - думает она. – «Тебе виднее». Затем она возвращает взгляд на девушку в красном.

- Как вас зовут, дорогая?

- Барбара Робинсон.

- Хорошо, Барбара, почему бы вам не зайти и не рассказать мне, в чем дело.

Она уступает дорогу. Барбара заходит в дом. Эм закрывает дверь. Родди продолжает мыть аккуратный зеленый универсал.

24 июля 2021 года

1

Холли прибывает в Медоубрук-Эстейтс за сорок пять минут до времени, на которое она договорилась с адвокатом Эмерсоном. Как говаривал дядя Генри, Холли всегда приходит заранее. Он говорил, что она будет заранее даже на своих собственных похоронах. На свои похороны она, скорее всего, придет как раз вовремя — тут выбора особого нет, — но на похоронах матери по Зуму она появилась за пятнадцать минут до начала, что более или менее подтверждает слова дяди Генри.

Она не направляется прямо к дому, а останавливается на углу Хэнкок-стрит, следя за фургоном, припаркованным на подъездной дорожке дома покойной матери. Фургон ярко-красный, за исключением названия компании на борту: П.С. ЧИСТКА, написанного желтым цветом. Будучи владельцем и главным сыщиком (менее благородные термины — филёр, шпик, соглядатай и сыскарь) частной детективной компании, Холли видела подобные фургоны несколько раз. П.С. расшифровывается как "После смерти".

На этот раз им предстоит всего лишь пропылесосить и протереть дезинфицирующим средством каждый метр поверхности (нельзя забывать выключатели света, ручки смыва, даже петли дверей). После насильственной смерти и после того, как криминалистические подразделения выполнят свою работу, приходит бригада П.С., чтобы убрать кровь и рвоту, вывезти сломанную мебель и, конечно же, дезинфицировать. Последнее особенно важно в случае метамфетаминовых лабораторий. Кажется, Холли даже знает одного или двух членов этой бригады, но она не хочет их видеть и разговаривать с ними. Она опускает окно, закуривает и ждет.

В десять сорок выходят два сотрудника П.С. с массивными кейсами, перекинутыми через плечо. Они носят перчатки, комбинезоны и маски. Обычные N95, не газовые маски, иногда необходимые после насильственной смерти. Хозяйка этого дома умерла от так называемых естественных причин, причем в больнице, поэтому это просто обработка от ковида, легкая и быстрая. Они кивают друг другу. Один из них приклеивает конверт — красный, как фургон — на входную дверь. Они садятся в свой фургон и уезжают. Холли рефлекторно наклоняет голову, когда они проезжают мимо.

Она кладет окурок в дорожную пепельницу (свежеочищенную тем утром, но уже содержащую три мертвых солдата) и направляется к Лили-Корт, 42, дому, который ее мать купила шесть лет назад. Она снимает конверт с двери и открывает его. Вложенные листы бумаги (всего два; после самоубийства или убийства их было бы гораздо больше) подробно описывают оказанные услуги. Последняя строка гласит - УДАЛЕНО ПРЕДМЕТОВ: 0. Холли верит в это, и Дэвид Эмерсон, должно быть, тоже. П.С. существует уже много лет, у них гарантия, их репутация в этой не очень приятной, но совершенно необходимой сфере безупречна... и кроме того, что можно украсть из дома ее матери? Десятки фарфоровых фигурок вроде Пиллсбери Дафбоя⁵⁸ и злобного Пиноккио, который в детстве наводил на Холли ужасы?

«Для миллионера она жила очень скромно», - думает Холли. Это пробуждает чувства, которые не являются частью ее обычного эмоционального спектра. Обида? Да, но в основном это гнев и разочарование.

Она думает: «Заходит как-то в бар дочь лгуньи и заказывает май-тай⁵⁹».

Конечно, май-тай. В тех редких случаях, когда она заказывает напиток, Холли выбирает именно его, потому что он напоминает ей о пальмах, бирюзовой воде и песчаных пляжах. Иногда ночью в постели (не часто, но иногда) она представляет себе бронзового спасателя в обтягивающих плавках, восседающего на вышке. Он смотрит на нее, улыбается, и то, что следует, следует.

У Холли есть ключ, но у нее нет желания зайти и увидеть этого китайского Пиноккио в альпийской шляпе и с ехидной улыбкой, которая говорит: "Я знаю всё о твоих фантазиях, Холли. Я знаю, как ты впиваешься ногтями в спину спасателя, когда ты..."

- Когда я кончаю, ну и что, кому какое дело, - бормочет она, сидя на ступеньке в ожидании адвоката.

В ее голове ее мать отвечает - грустно, как всегда, когда ее неодаренная и негламурная дочь не соответствует ожиданиям: "О, Холли".

Пора открыть дверь, но не в дом, а в свой разум. Подумать о том, что произошло и почему это произошло. Она полагает, что уже знает. В конце концов, она же детектив.

2

Элизабет Уортон, мать Оливии Трелони и Джанель "Джейни" Паттерсон, умерла. Холли познакомилась с Биллом Ходжесом на похоронах старушки. Он пришел с Джейни и был добр. Он относился к Холли, как к обычному человеку. Она не была обычным человеком, не является им и сейчас, но теперь она ближе к обычному, чем раньше. Благодаря Биллу.