Но когда я услышала крик нашей соседки Бет и увидела ее с выражением ужаса на краю своего двора, когда она уставилась в землю за машиной, я поняла, что я врезалась не в мусорный бак.
Потом, когда я бросила машину на парковке и выскочила, я обнаружила худшее. Невозможное.
Я переехала ребенка.
Моего ребенка.
Я думала, что она спит в доме. Крис был дома, это был субботний день, он должен был присматривать за ней. Но он пил пиво перед телевизором и не заметил, как она вышла.
Ее маленькое тело было раздавлено под большим задним колесом Бронко. Она была мертва задолго до приезда скорой помощи. Когда ее положили на каталку и закрыли дверцу, она уже похолодела.
Глаза Эмми были широко открыты, когда она умерла. Они были ореховыми, как у ее отца. Прекрасные, глубокие зелено-коричневые с золотистыми вкраплениями.
На этот раз, когда я начинаю кричать, милый афроамериканец-санитар должен сделать мне три укола, прежде чем заставить меня остановиться.